Оценить:
 Рейтинг: 4.67

Операция “Зомби”

Жанр
Год написания книги
2008
<< 1 ... 4 5 6 7 8 9 10 11 12 ... 14 >>
На страницу:
8 из 14
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
– Собак не слышал.

– Откуда здесь собаки?

– Здесь должно быть два алабая. Известные любимцы Крысавца. Он их на собачьих боях выставлял. Каждый под семьдесят килограммов.

– Около главного входа, может, спят.

– В дом их запустить не могут?

– Не знаю. Я собак вообще не видел.

– Ладно, разберемся.

Я закрыл глаза. Знаю, что Юрок задремать в таком положении не сможет, потому и не предложил ему тоже отдохнуть до наступления нужного времени. А время подступает ко мне уже вплотную. Может быть, и к Юрку.

Я постараюсь, чтобы и к нему подступило точно так же. Вплотную...

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

1

Показалось, что генеральский кабинет за время отсутствия хозяина кто-то посетил. Конечно, Легкоступов понимал, что это может быть и простой мнительностью. После такого свидания обостренную мнительность приобрести немудрено. Но все же он раскаялся, что не потрудился опечатать дверь, как делал это каждый вечер, уходя домой. И потому сразу проверил сейф. В сейфе – тоже, кстати, неопечатанном – все осталось в том же порядке, в каком и было. Это слегка успокоило. На всякий случай Легкоступов попробовал рукой настольную лампу – даже при кратковременном включении металлический колпак нагревается быстро. Нет, лампу никто не включал. Впрочем, в нынешние времена, имея современные технические средства, пользоваться настольной лампой при пересъемке документов смешно. Просто именно так когда-то, еще в молодости, учили, вот он и потрогал этот колпак.

Хотелось ясности в голове. Хотя бы в голове... Потому что ясности в событиях может и не быть из-за недостатка информации. Генерал позвонил в буфет, и, когда ему принесли заказанный двойной кофе, чтобы никто не побеспокоил и не помешал привести мысли в порядок, Геннадий Рудольфович закрылся изнутри на два оборота ключа.

И сел за стол, привычно положив ладони на столешницу. Такая внешне чуть смешная поза помогала ему сосредоточиться, а нерегулярные постукивания ладонями по поверхности стола создавали мыслям определенный строй, отделяя, как вехами, нужное от ненужного.

Итак, что можно выделить в доминанту?

Ангел вызывает повышенный интерес, оказывается, не только с его стороны, но и со стороны каких-то финансово-промышленных структур. Или – Структуры! Конечно, любой подросток в нашей стране понимает, что все финансы и вся промышленность – это в первую очередь большая и грязная политика. Хотя называться она может как угодно и выполнять какие угодно экономические функции. Значит, доминантой должна стать именно эта самая Структура. Что она из себя представляет, кто в нее входит, кто руководит?

Это один из самых главных вопросов. Но есть ощущение, что далеко не самый главный. Самый главный следует еще сформулировать.

Цель?

Да-да, именно – цель, которую ставит перед собой эта Структура. Существует масса финансово-промышленных групп. У большинства из них цель единственная и, можно даже сказать, примитивная – достижение максимальной эффективности деятельности и, как следствие этого, получение максимальной прибыли. Это естественно и не вызывает нареканий, пока укладывается в видимые рамки закона. Что кроется за невидимыми – мало кого интересует. Но обычно подобным группам нет дела до таких проблем, как генетика. Не может им быть до этого дела, кроме обыкновенного человеческого любопытства. И ведь это не общее понятие, не просто генетика... Генетика человека! Это уже в какой-то степени фундаментальная наука, вызывающая уже два столетия споры ученых и вымыслы писателей-фантастов, наука, которую трудно отнести к возможности скорого получения прибыли и быстрого оборота вложенного капитала. Кроме одного варианта – криминала. Прибыли, добываемой с помощью криминала. Но это слишком мелко, чтобы вызвать серьезный всплеск интереса сильных структур. Не были бы тогда задействованы такие серьезные силы, не придавливали бы тогда почти в открытую генералов ФСБ.

Оппоненты Легкоступова из некоей финансово-промышленной Структуры выходят из рамок традиционного классового интереса, проявляя внимание к разработкам покойного полковника Радяна.

Что может значить для них капитан Ангелов? Интерес к нему проявляется только как к модели суперсолдата? Зачем им нужен этот суперсолдат? Не для ударного труда на производстве – это понятно. Вообще солдаты, даже не супер, а простые солдаты, не должны входить в сферу интересов промышленников и финансистов, если только из них не формируется охрана. Но это тоже слишком много для охраны – вести активные действия против ФСБ и ГРУ одновременно. Кому же и зачем могут понадобиться такие солдаты? В какой ситуации?

Вопрос сам собой сформулировался и разложил по полочкам все составляющие. Только в борьбе за власть!

Не в борьбе на выборах, как стараются показать политики, не в постоянном политическом словоблудии и в телевизионном позерстве, а в жестокой физической борьбе, вооруженной!

Вот и встало все на свои места. Теперь следует провести только некоторые уточнения, чтобы совсем сориентироваться и знать, как вести себя. И стоит ли вообще проявлять инициативу, когда с таким треском прогоняют на пенсию. Может, рано ему еще отдыхать и есть смысл поработать активно?

Геннадий Рудольфович положил руку на трубку красного телефонного аппарата, но застрявшее в голове слово требовало большей конкретики, и он удержал в себе немедленное желание доложить руководству ситуацию, показывая тем, что он еще на что-то годен. Больше конкретности, больше конкретности...

Уточнения? А что можно уточнить, когда информации вообще нет? Стоп. Отсутствие информации – это тоже информация. Но есть информация о работе самого генерала. Есть у людей, с которыми он беседовал. Откуда к ним могла прийти эта информация?

В отделе ни один из офицеров не знал всего. Каждый выполнял только собственную узкую задачу, каждый раз разную, но все нити шли только к генералу Легкоступову. А обмениваться сведениями и ради любопытства сводить концы с концами в конторских отделах не принято. От офицеров отдела, таким образом, узнать все подробности не могли.

А от него самого?

А от него они поступали частично напрямую к директору. То есть к главному лицу во всей этой истории. И частично, в искаженном виде, поступали в отдел внутренних расследований. И никуда больше. Никуда...

Правда, нельзя исключить и тот факт, что у директора есть привычка советоваться с заместителями или даже обсуждать какие-то важные дела на коллегии. Это тоже нельзя сбрасывать со счета, но в любом случае обращаться к директору сейчас, не имея данных, – глупо. И ведь он чуть-чуть не прокололся, совсем уже собрался позвонить и напроситься на прием.

Но если директор ФСБ входит в круг лиц, возглавляющих непонятную силу, которая пожелала получить в свои ряды генерала Легкоступова, то организация эта действительно могущественная. Да пусть даже и не сам директор. Одного заместителя достаточно...

Генерал встал и подошел к окну. Заложил руки за спину. Еще одна из его любимых поз, помогающих соображать. Своего рода условный рефлекс, обостряющий умственную деятельность. Однако сейчас рефлекс не сработал. Мысли в голову не шли.

За стеклом совсем уже сгустился летний вечер. Пора домой.

2

– Собака залаяла... – сказал Юрок.

– Слышал.

Я открыл глаза, сам просыпаясь, как сторожевая собака, сразу с ясной головой. Даже сквозь полудрему я обычно контролирую ситуацию, будто всегда нахожусь на войне. И привычка эта настолько прочно впиталась во всю мою сущность, что работает даже в самой обыденной обстановке, когда нет угрозы ни мне, ни кому-то другому.

– Мне показалось, это где-то в стороне. Может, даже в соседнем доме... Кто там живет?

– Не знаю.

– Плохо. Надо было узнать. В случае сильного шума соседи могут и на помощь прийти.

– Не те времена. Сейчас больше о себе беспокоятся. Чуть где шум, сразу собственные двери на три запора. И в молчанку... Такие собственное здоровье берегут.

Его философствования не соответствуют действительности и говорят только о плохой наблюдательности.

– Нет. Ты не прав. На домишки ихние посмотри... Не те соседи, которые кого-то боятся, кроме налоговой полиции. Эти, если не враги, друг друга выручать будут обязательно. И у них, как правило, есть что в руки взять... По деревенским меркам здесь судить нельзя.

– Понял. Это я не додумал. – Юрок согласно опускает голову так, что мне с заднего сиденья видно, какая у него мощная, «наетая» шея. При стриженом затылке эта шея напоминает шею «быка», прикрывающего жирным телом современного, не нюхавшего зоны авторитета, вроде того же Крысавца, и потому от облика Юрка веет угрозой беспредела. Впрочем, авторитеты настоящие держат вокруг себя других ребят, иссушенных непокоем, жилистых и татуированных, со стальными зубами в два ряда, но угроза от них, надо заметить, идет не меньшая. – Надо быть осторожнее. Но, мне кажется, уже пора...

Не заикается. Хорошо это или плохо? Как бы совсем его эмоции не задушили, не затмили разум. Такое тоже случается. Перебор возможен не только при карточной игре.

– Пора, – соглашаюсь я, даже не взглянув на часы. Состояние охраны я определяю по своему состоянию. Время суток действует, как правило, на большинство людей одинаково. Так природа распорядилась, и большое ей спасибо за это. И еще ей спасибо за то, что природа наградила меня умением сбрасывать сонливое оцепенение, как полотенце с плеч, перед тем как в душ войти. А душ я принимаю мысленно. И свежим становлюсь усилием мысли, словно в самом деле под прохладными струями постоял.

Юрок осторожно, чтобы не щелкнул замок, открывает свою дверцу. Я точно так же открываю свою. Замки так хорошо смазаны, что руки маслом пачкают. Я еще вчера с неудовольствием, хотя и с одобрением обратил на это внимание.

– Ты там, у себя дома, не в «быках» случайно ходишь? – это я полушутя сказал, потому что не нравятся мне наетые шеи. Шея наетая и шея тренированная – разные вещи. Уж в этом-то я толк знаю, иначе просто не сумел бы выжить при своей недавней негласной профессии. И не такая, как сейчас, помнится, шея была у Юрка в Афгане.

– С чего вы взяли? – Он даже улыбается.

– Шея у тебя «бычья».

<< 1 ... 4 5 6 7 8 9 10 11 12 ... 14 >>
На страницу:
8 из 14