Тридцать первый выстрел

– Не знаю. Этот вопрос следует задать специалистам. Но наши эксперты утверждают, что на Минском шоссе суперлубрикант имел какие-то добавки, ускоряющие процесс распада составляющих. Но они эксперты общего профиля, а не узкого. А спрашивать следует как раз у узких специалистов. Я не очень понимаю суть твоих сомнений.

– Ведь это, товарищ генерал, дорогостоящий процесс, специальная разработка. Кто-то должен вкладывать средства в изыскания, в производство. А смысл в чем? Я вот лично не вижу смысла в применении такого суперлубриканта в военной обстановке. Если препарат предназначен для боевого применения, то выгоднее как раз обратный процесс.

– Да-а-а… У тебя, случаем, ученого звания в карманах «разгрузки» не завалялось, Тридцать Первый? – почесав гладко выбритый подбородок, сердито спросил генерал. – Прямо-таки аналитический склад ума… Вот через час-другой ученая бригада приедет, им вопросы и задавай. А я не знаю этих вещей. И знать не обязан. А обязан я знать, что суперлубрикант уже и в Москве опробовали. Причем опробовали откровенные уголовники, налетчики, чтобы уйти от погони. И теперь перед нами стоит задача определиться, с кем мы имеем дело здесь, на Северном Кавказе: с уголовниками или с противниками политического режима. В любом случае, нам предстоит их найти. Это и есть наша с тобой работа. А твоя мысль относительно производителя, поставляющего препарат в районы «горячих точек», достаточно интересна, и ее стоит обдумать. Но пока я такой информацией не обладаю, хотя предположить так могу. Будем искать. Мне больше нечего сказать. Ты свободен. Обдумай, что мы можем выудить из новых данных.

Я чуть ли не с радостью расстался с неустойчивым стулом…

* * *

Вернувшись на базу, я опять не сразу отправился в ангар, хотя очень хотелось самому проконтролировать сборку мотодельтаплана, а опять засел за компьютер, вышел в Интернет и стал искать всю возможную информацию по большой аварии на Минском шоссе. Естественно, такое событие не могло ограничиться одним сообщением в телевизионных новостях. Так оно и было, хотя я и новости в записи тоже посмотрел. И удивился проницательности и чутью генерала, потому что сам я из этого сюжета ничего бы не понял и едва ли связал бы события на Минском шоссе с событиями на Северном Кавказе. Ну, подумаешь, одни машины преодолели покрытый гололедом участок дороги, другие не преодолели… А где одна машина бьется, там и другие за компанию. Так часто случается. Но генерал, что называется, прочухал ситуацию, позвонил – и оказался прав. Трудно ему отказать в умении видеть то, что не сказано в открытую.

Изучив по различным источникам то, что можно было изучить, нового я не нашел и стал интересоваться другим событием – ограблением ювелирного магазина. Там оказалось еще меньше интересных фактов. Это и понятно. Следствие не любит раскрывать подробности раньше времени. А когда оно будет закончено – если будет, – то подробностей будет больше, чем нужно. Привычная картина. Но мне все это информации не несло. Единственное, о чем стоило задуматься, это уже определенное генералом: «с кем мы имеем дело – с уголовниками или с политическими оппонентами». В данном случае религиозные оппоненты тоже относятся к числу политических, поскольку удовлетворение их желаний не может осуществиться при существующей политической системе, несмотря на высокую веротерпимость в нашем государстве.

Выглянув в окно, я не увидел никого из своих офицеров, занятых в ангаре, а сам вход в бывший производственный корпус, который я и переименовал в ангар, скрывал от меня угол нашего здания. Я, снова оттягивая минуту, когда смогу потрогать «крыло» и корпус машины, на которой мне предстоит летать, вставил в компьютер генеральский диск и снова задумался над картой. Сейчас мне уже не требовалось прилагать усилия воли, чтобы сосредоточиться. Просматривая файлы Интернета на интересующую меня тему, я уже настроился на рабочий лад.

Карта позволяла примерно прикинуть район, над которым появлялся дельтаплан, и очертить границы собственного поиска. А определив район, я уже знал, что именно запрашивать в местном метеобюро. Меня в основном интересовали сила и направление ветра, наличие и интенсивность осадков на все ближайшие дни. Конечно, можно было бы опять ориентироваться по Интернету, но я знал, что этот прогноз, так сказать, бытового характера, не всегда соответствует действительности, и, если приходят какие-то оперативные поправки, то на сайте они далеко не всегда отображаются. Поэтому я позвонил генералу, дал координаты интересующего меня района и попросил от лица его конторы сделать официальный запрос выдавать на адрес моей электронной почты максимально точный и полный прогноз погоды. Это было необходимое для полетов условие. Легкие летательные аппараты всегда больше подвержены внешним влияниям, чем более основательные и тяжелые. Генерал пообещал написать запрос сейчас же. С этим вопросом было покончено. Но мне, как человеку летавшему, все же было бы интересно определить самые вероятные места, откуда дельтаплан может взлететь и где он может приземлиться. И я попытался найти такие места по карте. И не сразу понял, что затея моя, мягко говоря, не совсем умна, если не сказать грубее. Я определил только места, где дельтаплан точно не сможет совершить посадку, если сам пилот желает остаться в живых. Это было примерно сорок процентов всего района поиска. Вот взлететь там было возможно. Но взлет и приземление должны были совершаться, скорее всего, в близком районе. Однако отметание сорока процентов территории тоже чего-то стоило и значительно сужало направление поиска. Значит, я просидел за картой не зря. Остальные же места следовало рассматривать вживую, сверху, во время собственного полета. Это позволит еще более сузить район предполагаемого поиска…

* * *

Сидя к окну вполоборота, я контролировал все то, что происходит по ту сторону стекла. Это уже было в крови, иначе себя вести я уже не умел, и даже дома я никогда не садился спиной к окну, чтобы иметь возможность видеть все. И сейчас я издали заметил за окном движение. Посмотрев, увидел старшего лейтенанта Мальцева, что шел явно ко мне. Должно быть, возвращение нашего «КамАЗа» не осталось незамеченным. А при всех работах, которые требуют физического напряжения, майор Желобков обычно использует старшего лейтенанта Мальцева и второго снайпера лейтенанта Свистинова в качестве посыльных, поскольку другие заняты физическим трудом и не имеют законных оснований от него отлынивать. Я сразу предположил, что при сборке возникли проблемы, и мой заместитель требует меня «на выход» для проведения консультации. И потому заранее, еще до того, как старший лейтенант вошел в дверь, я надел бушлат и вышел ему навстречу.

– Товарищ подполковник, майор Желобков говорит, что не знает, как крепить фюзеляж. Там гнезда для болтов не подходят. Предполагает, что на заводе что-то напутали и прислали не то.

– Не может такого быть, чтобы гнезда не подходили. Руки у наших офицеров не из того места растут, вот и не подходят, – решил я и быстро двинулся в сторону ангара, оставив Мальцева за спиной. Пусть догоняет…

Глава вторая

1

Естественно предположить, да простят меня филологи, что делать из офицеров спецназа монтажников неестественно. Это против природы. Это все равно, что из тех же офицеров, квалифицированных диверсантов, попытаться сделать охранников. Кто-то, правда, берет спецназовцев на высокие должности в охране, предполагая, что знание методов нападения и диверсии может помочь от нападения уберечься. Глупости это. Охранник по природе своей иной человек. И монтажник тоже, при всем моем уважении к ним. Как монтажник не станет спецназовцем по приказу, так и наоборот. Тем более что монтировать пришлось то, что мои офицеры в глаза никогда не видели, а если и видели, то только задрав голову, когда такая техника пролетала над ними. Но она не каждый день и не в каждом месте летает…

Грузовик, что привез в наше распоряжение мотодельтаплан, уже отправился восвояси, и ворота оставались распахнутыми. Рядом со стойкой ворот возилось несколько человек в синих комбинезонах, каких в моей группе ни у кого не было. Летели искры от работающей «болгарки», протягивались кабели электросварки от стоящего в тракторном прицепе еще не заведенного пока генератора. Видимо, майор Желобков проявил инициативу и пригласил ремонтников из соседнего гаража комендатуры.

Я подошел ближе и оценил работу.

С двух сторон ворота в производственный корпус ограничивались сложенными из силикатного кирпича колоннами. По всем четырем углам колонны были укреплены мощными металлическими уголками. Но в середине и уголки, и сама колонна были прорезаны на глубину кирпича, и теперь рабочие делали металлическую обвязку, чтобы снова укрепить колонну.

Майор Желобков вышел мне навстречу и с ходу начал объяснять:

– Я все измерил. Высота «крыла» – три метра семьдесят сантиметров. В ворота проходит нормально, запас остается больше метра. А вот размах – десять метров двадцать сантиметров. Не строить же из-за этого отдельный ангар!

– Правильно, – усмехнулся я. – Ты решил подрезать крылья, чтобы проходили?

– Можно было бы и крылья, – вполне серьезно ответил Вадим Александрович, – но я побоялся нарушить жесткость конструкции и предпочел прорезать с двух сторон колонны. Не хватает всего по паре сантиметров с каждой стороны. Мы прорезали по десять. Надо только выкатываться аккуратно, и все будет нормально.

– Выкатывать на руках, – строго предупредил я. – Тем более ты «тележку», говорят, привинтить не можешь. А то «тележка» уедет, а «крыло» останется.

– Да, на руках выкатывать и будем, – согласился майор. – А что с «тележкой» делать, ума не приложу. Может, пока сварка рядом, просто приварить?

Я вошел в ангар, чтобы посмотреть, какая проблема возникла. И чуть не рассмеялся. Покачал головой.

– Ну, вы, специалисты-монтажники, молодцы!

– Что-то не так? – спросил Желобков настороженно.

– Как вы умудрились сиденья так поставить?

– А мы их не ставили. Они уже так стояли.

Я подошел к «тележке», без усилий вытащил переднее сиденье – оно не было закреплено – и перевернул его, сделав задним. Потом точно так же переставил заднее сиденье, сделав передним и более низким в сравнении со вторым.

– Теперь переверните «тележку». Винт у дельталета сзади. И сиденья закрепите. А то я вместе с пассажиром вывалиться могу. Где инструкции?

Мальцев показал на раскрытый металлический шкаф, где на полке была развернута инструкция по сборке. Но я взял не ее, а только инструкцию по эксплуатации.

– Продолжайте. После обеда опробуем; может быть, кого-нибудь покатаю. Потому объедаться никому не рекомендую.

И вместе с инструкцией я пошел в свою штабную комнату.

* * *

Сравнивать мотодельтаплан «Пегас» (производство клуба Московского авиационного института) с той машиной, которую я когда-то собирал своими руками, было просто невозможно. Это совершенно другой уровень техники, на которой мне летать пока еще не приходилось. У меня стоял слабенький мотоциклетный двигатель мощностью в шестнадцать лошадиных сил. Здесь же красовался двигатель Rotax мощностью в шестьдесят четыре силы. Даже будучи на земле, я уже представлял, какое удовольствие можно получить от полета на такой машине. А крейсерской скорости в семьдесят пять километров в час мне для разведывательного полета хватило бы с избытком. Я свой мотодельтаплан собирал даже без чертежей, пользуясь подсказками тех, кто уже прошел через это, а также собственным наитием и небольшим запасом знаний. Здесь же все делали специалисты, причем, несомненно, влюбленные в свое дело. Это чувствовалось. Теперь осталось только мне влюбиться в новую машину. Но для этого требовалось совершить хотя бы пробный полет.

Я долго изучал инструкцию, прочитав ее несколько раз. За этим делом и застала меня группа, завершившая работу и вернувшаяся в штаб, совмещенный у нас с казармой. В наше распоряжение была отведена половина этажа бывшего административного корпуса. За перегородкой располагалась какая-то служба комендатуры и казарма комендантского взвода. Но мы друг друга не касались, поскольку имели собственный вход и выход. Только столовой пользовались общей, расположенной на втором этаже. Туда, наверное, моя группа и нацеливалась, и я не мог возражать против этого, только спросил взглядом майора Желобкова.

– Завершили, – подтвердил Вадим Александрович мои надежды. – Собрали полностью, и все гнезда совпали. Даже у кресел. Сейчас рабочие завершат расширение ворот, и можно будет пробовать. Не забыть бы бензин залить… Какой бензин, кстати?

– По инструкции, октановое число от девяноста одного до девяноста пяти.

– Как на приличных иномарках… Мальцев уже бегал куда-то, договаривался. Обещали канистру налить, за наличные. Он заплатил.

– Добро. Но одной канистры мало. Нужно хотя бы полста литров. Придется ехать на заправку. Пока идите на обед, после обеда буду ставить задачу. К дельталету вернемся потом, чтобы все понимали, к чему нам прислали такую игрушку.

– А ты? Ты же и не завтракал.

Мне хотелось было ответить старой шуткой, что я сижу сразу на трех диетах, а на встречный законный вопрос, почему на трех, ответить, что с одной я не наедаюсь. Но голод в самом деле чувствовался, и потому я пообещал:

– Сейчас догоню. Инструкцию только дочитаю.

Майор вместе с группой ушел. Я посмотрел за окно. В действительности инструкцию я уже дочитал и даже перечитал, но ждал, что вот-вот появятся обещанные две машины со специалистами. Все-таки какую-то информацию от них я хотел бы получить еще до того, как начать разговор с группой. Но специалисты, видимо, не спешили по скользкой дороге. Ладно, пусть лучше опоздают, но доедут до места назначения, посчитал я и отправился вслед за группой в столовую.

* * *

Офицеры у меня в группе опытные, сработались мы давно, и потому вопросов не возникло. Все понимали, что я, сам не обладая полнотой знаний по существу происшествия, выложил все, что имел, и сказать что-то подробнее не могу. Это явление обычное и привычное. Если бы я знал все, тогда и смысла не было бы вести поиск. Хватило бы простой войсковой операции, которую могут поручить не военной разведке, а тому же спецназу внутренних войск, что базируется рядом с нами, на одной территории, но в другом административном корпусе бывшего завода. Нас задействуют тогда, когда требуется именно тщательная разведка и поиск.

– Значит, будем летать? – спросил капитан Волоколамов, которого все в группе звали обычно просто Никифорыч. Отчество не слишком частое, и потому хорошо запоминающееся.

– Будем, – подтвердил я. – Будем вести поиск с воздуха. По крайней мере, там не скользко, хотя возможность угодить в пропасть тоже есть.