Оценить:
 Рейтинг: 0

Все реки петляют. От Альбиона до Ямайки

Год написания книги
2019
Теги
<< 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 >>
На страницу:
5 из 10
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
«Какой же это калибр?» – думаю я.

– А в глубине спрятан калибр, но я никак до него не дотянусь, – рассказывает Софи.

«До чего же она еще маленькая», – внутренне вздыхаю я.

– И это не я маленькая, а пушка большая, – горячится девочка.

– Отнюдь, мэм, – теряет терпение один из матросов. – Трехфунтовка.

Я смотрю на дульный срез и недоумеваю – они калибр по каким ядрам определяли? Или фунт у них слишком тяжелый? Хотя время такое. И футы, и фунты у всех разные. Я со своих времен помню дюймы. Но не уверен, что они нынче такие же, как в двадцатом веке. Даже не знаю, от чего плясать. Морскую милю помню, но в ходу ли она сейчас? Длину окружности земного шара еще древние греки измерили. А что по этому поводу думают англичане в конце семнадцатого века, ума не приложу. Хотя у них, кажется, еще и ярд был от кончика носа какого-то короля и до его оттопыренного большого пальца. Так что с метрологией перспективы безрадостные.

Зато пушка, по моим прикидкам, калибром смахивает на трехдюймовку. То есть можно и снаряд порохом начинить, и ударный взрыватель в эту бомбу вделать.

«Зачем?» – возникает в мозгу Софочкин вопрос.

«Чтобы папу пираты не обижали. Но чтобы добиться этого, придется многое узнать и многому научиться».

«А можно я Мэри тоже научу? А то она даже читать не умеет, потому что ее заставляют работать, а не ерундой заниматься».

Вот такая сразу этическая проблема. Софи может приказать своей служанке заниматься грамотой, но это отменит распоряжение матери – Бетти, чего умница Софи хотела бы избежать. Да и свою зависимость от домработницы она достаточно ясно осознает.

«Хорошо, что ты меня понимаешь, внутренний голос». – Софи действительно умница, хотя и малявка.

Один из матросов направил подзорную трубу в сторону идущего поодаль корабля с прямыми парусами. А слева заприплясывала камеристка. Она ведь ребенок, которому тоже хочется посмотреть. Софи несколько напряглась, или сочувствуя подружке, или сама желая приникнуть к окуляру.

– Уверена, милая, если ты обратишься к уважаемому вахтенному, он не откажет тебе в столь незначительной услуге, как позволить посмотреть в зрительную трубу, – произнесла носительница моего рассудка уверенным хозяйским тоном. Это был четко выраженный приказ, если кто-то не догадался. Дочь капитана потребовала от моряка при исполнении оптику для подружки. Восприняв эту мысль, Софи внутренне споткнулась, но матрос уже протянул подзорную трубу якобы горничной, которая приняла ее с неуклюжим книксеном.

И буквально впилась взором в проходящий мимо корабль.

– Фу, как некрасиво, – воскликнула Мэри, отрываясь от окуляра. – У них вся уборная на виду. В точности как у нас.

– Так сейчас повсюду, – пожал плечами матрос. Второй же, как я понял, контролировал происходящее с другого борта. Эти парни не бездельники, а сигнальщики, следящие за тем, что творится вокруг.

– Наш шкипер, когда перестраивали это судно, хотел сделать закрытые отсеки. Потому что, говорит, пассажирам может быть неудобно. Да и из обычных гальюнов за борт вывалиться можно. Но тогда не получалось работать с якорем – для этого нужна площадка ниже клюза, и воткнуть ее больше некуда. И фока-галс надо как-то проводить.

– Перестраивали? – с моей подачи поинтересовалась Софи.

– Скорее достраивали, – поправил второй вахтенный. – Мы тогда в один порт заходили из-за течи, а там на стапеле недостроенный флейт ждал, когда заказчик с подрядчиком закончат скандалить. Нашу-то каравеллу вытащили на берег и приговорили на дрова из-за в хлам расшатавшегося набора. Отслужила старушка. Нужно было новое судно. Вот капитан наш и воспользовался удобным моментом купить новую посудину по приемлемой цене – тот недовольный заказчик требовал вернуть задаток, и деньги подрядчику нужны были срочно.

«Любопытно! Оказывается, у нашего папеньки случаются в кармане суммы, достаточные для покупки целого трехмачтовика».

«Папа не всегда платит все пошлины, – поспешила успокоить меня Софи. – И не всегда возит товары, которые были куплены».

Слегка контрабандист и немного перекупщик награбленного. Ведь добычу пиратов не во всяком порту продашь!

* * *

В Лондон мы прибыли заметно после полудня – наш переход длился меньше полутора суток. Наверно, около сотни миль прошли, так как двигались хоть и без спешки, но все время. Я в прошлой жизни в британской столице не бывал, но от изображений-то не деться никуда. Так вот, из всех осевших в памяти символов этого города в наличии был один Тауэр. Ни одноименного разводного моста, ни часовой башни Биг-Бэна не наблюдалось, сколько ни вглядывался. Так, россыпь невзрачных домишек по поросшим травой берегам, иной раз даже каменных – и чем выше по реке, тем они налеплены гуще.

К причалу встали без промедления, что ужасно всех обрадовало – говорят, иногда неделями приходится ожидать очереди на разгрузку или вообще лодками возить товары на сушу. Потом какой-то чиновник с бумагами толковал и с папой, и с тем купцом, что ехал пассажиром. А уж затем пошла разгрузка. Софи гуляла по берегу вместе с компаньонкой в сопровождении матроса по имени, ни за что не угадаете, Джон. Этого дядьку явно отклоняло в сторону кабака, который он и посетил, получив разрешение главной сопровождаемой. Пропустил стаканчик, так сказать. К нам с Мэри в это время никто внимания не проявил – мы находились среди людей, озабоченных делами. Тут все куда-то торопились. Хотя публика была самая разная.

Когда вернулись, тюки из опердека уже выгрузили и теперь извлекали из трюма бочки и мешки.

– К ночи управятся, – оценил наши перспективы сопровождающий. – Проводить вас в каюту?

– Не стоит, – отреагировала Мэри в великосветской манере. – Возможно, Джон, ты знаешь на берегу трактир, где мы с госпожой могли бы перекусить, а ты бы еще стаканчик пропустил.

«Мы пробовали меняться ролями, – немедленно утихомирила мое недоумение Софи. – Видишь, получилось неплохо». – Да уж! Скучающие дети – это очень много неожиданностей.

Джон с заметным напряжением сфокусировал на нас взгляд – похоже, пропустил он не самый маленький стаканчик – и радостно кивнул. А подружки переглянулись, после чего Мэри быстренько смоталась на корабль, откуда вернулась в дареном шелковом платье и шляпке. Девочки явно собирались воспользоваться ситуацией для получения удовольствия, потому что передника на служанке не наблюдалось – она собиралась косить под благородную.

* * *

Кабаком это называлось или трактиром, но публика здесь наблюдалась чистая, хотя присутствующие дамы, кажется, находились на работе. Тем не менее выглядело все пристойно. Официант с выбритым лицом, белый передник, полотенце через руку – явные признаки респектабельности. Да и само заведение вовсе не в подвале, а в светлой комнате с окнами.

Наворачивали мы баранину с фасолью, причем если наш сопровождающий пользовался ложкой и собственным ножом, то Мэри уверенно управлялась вилкой – вчера за употреблением каши я этого наблюдать не мог. Пусть не письму и счету, но правилам поведения подружку Софочка обучает. Впрочем, Джон тоже убрал свой матросский инструмент и «обнаружил» столовый ножик среди приборов. Да и вилку в дело пустил вместо пальцев. Насвинячил немного и руки попытался вытереть о штаны, однако Софи ему указала на салфетку. Я четко видел недоумение на лице опытного моряка, когда он удалял загрязнение со своих просмоленных ладоней белоснежной тканью. Накрахмаленной.

Что? Крахмал ведь из картошки добывают! Кстати, а где она сейчас в этом времени? Знаю, что индейцы трескали ее испокон веков, что испанцы с этой культурой знакомы, а в Англию кто-то знаменитый тоже ее привозил. Но вот в повседневном обиходе она пока не прижилась – не вижу ее на столах ни в каком виде. Надо бы выяснить и подсуетиться, потому что картошка не только питательна, но еще и от цинги спасает.

* * *

Когда мы вернулись в порт, выгрузка уже завершилась, а команда копошилась в трюме, поднимая щиты настила – пайолы. Под ними были уложены булыжники балласта, которые тоже извлекали, освобождая доступ к обшивке днища. Мы тут же переоделись юнгами и полезли все это смотреть. Главное в таком деле – не попасть никому под ноги. Ну и фонарь мы взяли из своей каютки, потому что снаружи уже смеркается, а в трюмах вообще окна отсутствуют как класс.

Меня конкретно интересовали способы скрепления деталей корабельного набора – каркаса, на котором держится обшивка. Я эти места придирчиво осматривал, используя в качестве щупа щепочку – просовывал в предполагаемые щели. Софи без вопросов отдала мне полный контроль над телом и только наблюдала. А Мэри подавала то мелок, то уголек – я делал пометки.

Трюм – довольно просторное помещение, обшитое длинными, параллельно расположенными досками, приделанными к шпангоутам, которые идут поперек. И моему искушенному конструкторскому глазу четко видна недостача диагональных связей, которые мешали бы этой конструкции изгибаться под действием волн. Не ударов, а когда нос и корма поднимаются, а середина как бы повисает на них, или наоборот. Препятствуют этому только узлы крепления, которые расшатываются длинными рычагами шпангоутов и стрингеров, а удержанию способствуют сопротивления на изгиб этих самых стрингеров и килевого бруса. Точного сопромата мне здесь не навести, как и достоверного расчета нагрузок, но чисто по опыту и на глазок не помешают четыре длинных, метров по восемь, укосины сечением примерно сто на сто пятьдесят. На каждом борту. Это для продольной жесткости. А вот с поперечной все значительно лучше – кормовой отсек, как я и предполагал, отделен глухой переборкой, которая неплохо выполняет работу ребра жесткости. Достаточно пришпандорить пару длинных досок наискосок домиком. И еще в паре мест посередине в районе грузового люка нужны короткие косынки между бимсом и вторым сверху стрингером между шпангоутами.

Как же донести эти мысли до окружающих нас взрослых дядечков изнутри маленькой девочки? Тем более что они постукивают киянками днище по конопаткам, загоняя паклю в обнаруженные щели. И готовят досочки, которые потом пришьют, чтобы вода не проперла заделку внутрь.

– Хокинс! – громко окликает корабельного плотника перехватившая управление телом моя маленькая хозяйка. – Вы мне очень нужны.

– Да, мисс Софи!

– Вот в этих местах, помеченных белым треугольником, необходимо высверлить нагели и заменить их железными болтами, – она протолкнула щепочку в щель, демонстрируя первые признаки расшатывания. – В местах, отмеченных черными стрелками, следует, также болтами, закрепить тридцатифутовой длины пиллерсы сечением четыре дюйма на шесть. И вверху, и внизу в стык шпангоута и стрингера…

Про переборки и горловину трюма она тоже доложила конкретно и четко.

– Надеюсь, вы все запомнили, Хокинс, – выступил из тени в освещенный круг папенька. – К утру нужно закончить, потому что начнется погрузка.

– Да, сэр, – ответил плотник, разумеется, капитан.

В центре у кормовой переборки шумно всасывала воду помпа, а мы с Мэри, пользуясь отсутствием части камней балласта, подгоняли к ней воду швабрами. Уровень ее был меньше дюйма и постепенно понижался – течь явно уменьшалась.

Глава 6. Лондон

Четыре двойных удара в колокол, это восемь склянок. Смена вахты. Девочки уже научились определять время по судовой системе отсчета. Тем более что здесь, в большом порту, подобного рода сигналы четко доносятся со всех сторон. И словно точно по часам раздался стук в дверь – кок принес завтрак в двух котелках.

– Капитан приказал вам по первой склянке быть на пирсе у трапа готовыми убыть к тетушке. За вещами зайдут матросы.

<< 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 >>
На страницу:
5 из 10