Дамский выстрел

– Да какая разница! Сам говорил, что выпорхнули из одного гнездышка.

– Вообще-то сотрудники наших ведомств умеют контролировать эмоции.

– Контролировать? То есть управлять. Тогда Назаров специально устроил скандал.

– Зачем?

Я пожала плечами и предположила:

– Условный пароль. Зашифрованная информация. Контакт со связным. Что там еще практикуется в шпионском арсенале?

– Назаров знал, что его прослушивают, и вряд ли бы пошел на необоснованный риск.

– Он отнес лягушку?

– Да, отнес. А вечером получил обратно.

– Так, может, это был контейнер для микропленки?

– О чем ты говоришь? Времена микропленок давно прошли. Сейчас век компьютерных технологий.

– А как же ваше чертово досье в виде обычных бумаг?

– Понимаешь, особо важную информацию: досье агентов, их донесения – до сих пор предпочитают хранить в папках. Считалось, что так безопаснее. Существует куча технических примочек для предотвращения утечки электронных данных. А вот папки… Никто не мог предположить такую наглость.

– Я поняла. С вами чем проще – тем лучше.

– Ну-у, – беспомощно развел руки Кирилл. – Одно могу сказать, это не мой прокол.

– Иначе бы я стала вдовой.

– Кстати, о твоей гипотезе про контейнер. Янтарную лягушку мы потом обнаружили в номере Назарова. Просканировали ее, просветили и даже распилили. Обнаружили небольшую внутреннюю полость.

– Вот! Я оказалась права?

– Не совсем. Наши эксперты провели всесторонний анализ. Лягушка сделана из нескольких самородков янтаря. Никаких инородных тел внутри нее не было. Ни одного микрона.

– А если микрокапсула тоже была из янтаря?

– Не надо усложнять, Светлая. Это только в фильмах придумывают подобные заморочки. В жизни все проще. Мы допросили продавщицу из музея, изучили все связи мастера.

– И? – поторопила я неожиданно умолкнувшего Кирилла.

– На первый взгляд, все чисто. – Коршунов хмурился, что-то вспоминая и тыкая пальцем в сенсорный дисплей.

– А на второй?

– А на второй… Никита Бреусов, тот самый мастер, который изготовил Царевну-лягушку, скоропостижно скончался от инфаркта. Прямо на улице, недалеко от Музея янтаря. Сорок два года было мужику.

– Вот это да! Когда это произошло?

– Через два дня. Пятого июля вечером.

– Назаров причастен?

– Про это я хотел спросить у тебя.

– У меня?.. Тогда у меня тоже вопросы, да еще какие! Шестого июля вечером я оказалась в ужасной ситуации…

– Стоп-стоп! Так не пойдет, – спохватился Кирилл. – Давай двигаться планомерно, а не скакать с пятого на десятое. Теперь твоя очередь рассказывать. Третьего июля ты прилетела в Калининград. И сразу поставила меня в тупик.

9

Первый день, Калининград, 14-25

Я допила вино и фривольно прищурилась.

– Чем же я тебя удивила, милый Посредник?

– Выбором этой гостиницы на отшибе.

– Ты еще скажи, что я женщина-загадка. – Кошачья игривость, которую так любят мужики, мне не удалась. Ее слизнула горькая усмешка. – Я не загадочная барышня, а битая жизнью сука. С моей профессией приходится быть осторожной. Кто такой Посредник, я тогда не знала, ты умело маскировался. Я вынужденно доверяла инструкциям, но не слепо. И тем более не в тот раз.

По-моему, я разразилась самой длинной тирадой за десятилетие. На протяжении многих лет я привыкла быть одна. Если в постели с Кириллом мне сразу удалось раскрепоститься – иногда я позволяла себе сексуальные отдушины с незнакомцами – то в простом общении первые дни я чувствовала себя скованно. Я заново училась говорить. И училась улыбаться. Не тупо растягивать губы, как бывало раньше, когда требовалось ввести противника в заблуждение, а просто так, потому что мне хорошо и радостно.

– Чем же то задание отличалось от предыдущих? – насупился Коршунов.

– Я ощущала себя голой.

– Да?

– А как иначе? Прилетела сюда на самолете, без оружия. Я лет пятнадцать днем и ночью имела под рукой ствол. Только с оружием чувствовала себя спокойной. И вот… Иду на задание голой и беззащитной.

– Ну, не голой же?

– Тебе не понять. Для женщины эти слова – синонимы. В некоторых случаях, конечно, голое тело помогает обезоружить глупого самца. Но это не про меня. Я предпочитаю действовать на расстоянии полета пули. Теперь понятно?

– В общих чертах.

– Где тебе. Ты и сейчас при стволе.

Мы оба покосились на кобуру, висевшую на стуле. Коршунов сдал пистолет при регистрации на самолет и получил его обратно после приземления. Хорошо быть офицером спецслужбы.

– Перейдем к делу, – поторопил он. – Итак, ты прилетела…

– И вышла из аэропорта. На мне одежда, на плече сумка, но под прицелом глаз… Ну, ты понял мои ощущения. Я села в случайное такси, по пути разговорилась. По адресу, который дал Посредник, я не захотела ехать. Настроение было подавленное, всех подозревала…

– Вот этим ты меня и озадачила.