Королевство серебряного пламени

Всю жизнь она глубоко ненавидела отца, а он по непонятным причинам любил ее. Не настолько, чтобы хоть как-то уберечь ее и двух других дочерей от бедности и голода. Но отцовской любви хватило потом, и он собрал на континенте целую армию, снарядив корабль, названный ее именем.

Она и тогда ненавидела отца. Потом его шея хрустнула. Он умирал, и его глаза были полны не страха, а дурацкой любви к своей старшей дочери.

Отцовские глаза до сих пор преследовали Несту, равно как и презрение, оставшееся в сердце. Оно гноилось, точно рана, вгрызалось в нее подобно магической силе, загнанной вглубь, наполняло все мысли, пока ледяная вода не приводила ее в бесчувствие.

А ведь она могла бы спасти отца.

Конечно, в его смерти был повинен правитель Сонного королевства. Неста это знала. Но не только он. Вина лежала и на ней. Она была виновна в похищении Элайны. Гадание показало ей грядущие события, а она палец о палец не ударила, чтобы помещать захватить их с Элайной в плен. На них охотились, как на оленей.

Бывали дни, когда паника и ужас сковывали тело Несты тугим панцирем. Ей становилось тяжело дышать. Ничто не могло удержать эту жуткую силу, упрямо рвущуюся наружу. Только громкая музыка в питейных заведениях, карточные игры с незнакомцами, нескончаемые бутылки вина и постельные забавы заглушали все ощущения, даря краткие мгновения затишья среди бури, продолжавшей бушевать внутри.

Неста закончила отмываться от пота и прочих следов минувшей ночи. Совокупление с этим фэйцем было довольно сносным. Ей попадались мужчины и получше, но бывали и гораздо хуже. Некоторым мужчинам не хватало даже бессмертия, чтобы усовершенствоваться в любовных утехах.

Неста изучила собственные вкусы. Затем купила у местного аптекаря противозачаточное снадобье, которое полагалось пить ежемесячно, и только потом привела к себе первого мужчину. Тот даже и не догадывался, что лишил ее девственности, пока не увидел кровь на простыне. Сначала он недовольно поморщился, потом в глазах промелькнул страх: вдруг она сообщит о первом неудачном постельном опыте своей сестре? Или, хуже того, этому невыносимому мужу сестры? Неста не посчитала нужным сказать, что всеми силами избегает обоих. Особенно Ризанда. Помнится, он в те дни старался поступать схожим образом.

После войны с Сонным королевством Ризанд не раз предлагал ей работу и должности при дворе.

Она их не хотела. Жалкие подачки, тщетные потуги сделать ее частью жизни Фейры, чтобы потом извлекать выгоду. Но верховный правитель никогда не питал к ней симпатий. Их разговоры в лучшем случае были вежливо холодны.

Неста ни разу не призналась Ризанду, что причины его ненависти к ней были равнозначны причинам, заставлявшим ее жить здесь, порою забираться в холодную воду и забывать о еде. Она не выносила треска поленьев в камине и каждый вечер тонула в вине, музыке и наслаждениях. Все отвратительные мысли Ризанда о ней были правильными. Неста знала об этом намного раньше его появления на пороге ее дома.

Все, что Ризанд ей предлагал, он делал исключительно из любви к Фейре. Нет, уж лучше она будет проводить время так, как хочется ей. Пока что сестра и Ризанд ее терпели и оплачивали ее расходы.

От стука в дверь задрожали стены.

Неста посмотрела в сторону двери. Может, сделать вид, будто ее нет дома? Бесполезно. Кассиан слышал ее и чуял, что она здесь. А если у него кончится терпение и он снесет дверь (все к тому и шло), ей потом придется объясняться со скупердяем-домовладельцем.

Неста быстро облачилась в платье, валявшееся на полу со вчерашнего вечера, и пошла отпирать замки. Их она поставила в первый же день, как вселилась сюда. Их запирание превратилось в ежевечерний ритуал. Даже когда она приводила к себе очередного безымянного мужчину и даже когда от выпитого вина переставала соображать, она неизменно запирала все четыре замка.

Можно подумать, замки уберегут ее от чудовищ этого мира.

Неста приоткрыла дверь, увидела самодовольную улыбку Кассиана и тут же повернулась к нему спиной – пошла искать туфли.

Кассиан поспешил следом, держа в руке кружку с чаем. Должно быть, позаимствовал в магазинчике на углу. Или ему ее вручили с благодарностью. Эти фэйцы были готовы поклоняться земле, по которой ступали его заляпанные сапоги. Кассиана здесь обожали еще до войны с Сонным королевством. Героизм, самопожертвование, настоящие чудеса на полях сражений… Неудивительно, что жители Велариса благоговели перед ним.

Неста не упрекала его обожателей. Посмотрев, как он сражается, она сама испытала несказанное удовольствие и леденящий ужас. Когда ей это снилось, она просыпалась в поту. Помнится, она с затаенным дыханием смотрела, как он теснит напирающих врагов. Ей вспоминались свои ощущения, когда сила Котла вырвалась и ударила по самому сильному звену их армии – по Кассиану.

Ей удалось перетащить его в безопасное место, но она не смогла бы спасти тысячу иллирианцев, павших в тот момент. От этих воспоминаний Неста тоже старалась загораживаться.

Оглядев ее жилище, Кассиан присвистнул:

– А тебе не приходило в голову позвать уборщицу?

Неста пошарила взглядом по своей тесноватой гостиной: по продавленному малиново-красному дивану, кирпичному камину, обросшему сажей, проеденному молью креслу с яркой обивкой и кухонному уголку, уставленному кренящимися колоннами немытых тарелок. Куда же она вчера запихнула туфли? Наверное, в спальне остались. Неста пошла туда.

– Неплохо бы проветрить твое логово, – добавил Кассиан.

Раздался скрип – это он открыл окно.

Свои коричневые туфли Неста отыскала в разных углах спальни. Одна туфля буквально воняла пролитым вином.

Присев на кровать, Неста надела туфли и затянула шнурки. Меж тем Кассиан подошел к двери спальни и остановился на пороге. Неста и не подумала поднять голову.

– Я надеялся, что ты хотя бы меняешь простыни после своих постояльцев. – Он шумно принюхался. – Но, как вижу, тебя такие мелочи не трогают.

– А тебе не все равно? – буркнула Неста, завязав шнурки на первой туфле.

Кассиан пожал плечами, хотя напряженное лицо подсказывало, что ему не все равно.

– Если я чую запах нескольких мужчин, успевших побывать в твоей постели, те, кого ты приводишь, это тоже чуют.

– До сих пор никто не убежал.

Она зашнуровала вторую туфлю. Светло-карие глаза Кассиана следили за ее пальцами.

– Твой чай стынет, – напомнил он, сверкнув зубами.

Неста оставила его слова без внимания. Теперь она разыскивала свой плащ.

– Твой плащ валяется на полу у входной двери, – подсказал Кассиан. – На улице довольно холодно, так что шарф тоже не помешает.

Неста промчалась мимо, стараясь не коснуться Кассиана. Ее синий плащ действительно валялся на полу. Надев плащ, она открыла дверь и знаком предложила Кассиану идти первым.

Кассиан выдержал ее взгляд. Идя к двери, он протянул руку и…

Снял со стенного крючка лазурно-кремовый шарф – весенний подарок Элайны на день рождения Несты. Кассиан зажал шарф в кулаке и, раскачивая им, как задушенной змеей, быстро прошел мимо Несты.

Что-то его донимало. Обычно Кассиан держался подольше и лишь потом начинал показывать характер. Наверное, это было как-то связано с предстоящим разговором в доме Фейры.

Неста поочередно заперла все замки. У нее свело живот, и отнюдь не от голода.

Она же не дурочка. Она знала, что после войны очень скоро возникло и начало расти недовольство – и здесь, и на континенте. С исчезновением Стены фэйские Дворы начали расширять свои земли, ссылаясь на соглашения о границе. Их отношение к людям ничуть не изменилось. А четыре человеческие королевы по-прежнему плели интриги у себя во дворце и не думали распускать свои армии.

Все четыре были настоящими чудовищами. Они погубили пятую королеву – золотоволосую, раскрывшую их замыслы, а шестую, Вэссу, продали чародею. Неста помнила, как они торопились погрузиться в Котел, чтобы обрести бессмертие. Очень символично, что самую молодую из четырех Котел превратил в старуху. Да, она стала долгоживущей фэйкой, но в старческом изможденном теле. То было наказание за силу, похищенную Нестой у Котла. Тогда они с Котлом схлестнулись в схватке. Она вырвала у него часть силы. Котел лишил ее смертного тела, превратив в новое существо.

Состарившаяся королева во всем винила Несту и даже грозилась ее убить, если во?роны Сонного королевства говорили правду. Ризанд и Бриаксис расправились с ними за вторжение в библиотеку Дома ветра.

С момента окончания войны прошло четырнадцать месяцев. Больше о той королеве не было ни слуху ни духу.

Но если возникла новая угроза…

Несте показалось, что четыре замка рассмеялись у нее за спиной. Не оборачиваясь, она спустилась по лестнице и вместе с Кассианом вышла на оживленные городские улицы.

Дом у реки на самом деле был усадьбой: настолько новой, чистой и красивой, что, пройдя через высокую мраморную арку и очутившись на сверкающем полу вестибюля с чередованием оттенков песочного и цвета слоновой кости, Неста сразу вспомнила о своих туфлях, залитых вином.

Просторный вестибюль разделялся надвое величественной мраморной лестницей. С потолка свешивалась люстра, изготовленная искусными стеклодувами Велариса. Вставленные в нее шарики фэйского света отражались на блестящем паркете, порождая радужные круги. На полу стояли кадки с папоротником. Вся деревянная мебель тоже была сделана в Веларисе. Стены украшали картины местных художников. Неста молча смотрела на эту красоту. Безупречно чистые полы были устланы голубыми коврами. Вдоль громадных коридоров тянулись ковровые дорожки. Еще одна уходила под арку лестницы прямо к противоположной стене, чьи окна глядели на склон лужайки и серебрящуюся реку.

Кассиан свернул налево, где находились гостиные для официальных встреч. Это Неста помнила со времени своего первого и единственного визита сюда два месяца назад. Фейра водила ее по всему дому. Неста тогда была наполовину пьяна, и каждое прекрасное помещение вызывало у нее лишь ненависть, равно как и каждая секунда, проведенная в доме у реки.