Цвет страсти

На камне лежала женщина.

Без сознания, но живая. Лицо белое, но дыхание ритмичное.

Слабый стон слетел с ее губ. Открытых ран не видно, но это еще ни о чем не говорит. В нее могла попасть эта странная молния. А удар молнии способен нарушить сердечную деятельность. Или контузить.

Впрочем, она заслуживает того, что с ней случилось. Чужим здесь делать нечего. И все же старые привычки взяли верх – в армии их учили не только отнимать жизни, но и спасать. Джесс опустился на колени рядом с женщиной, собираясь внимательно осмотреть ее.

Она не дрожала. Это хорошо. Он прикоснулся пальцами к ее шее. Кожа теплая. Тоже хорошо. На горле билась жилка. Черт, пульс частит!

Джесс положил руку ей на грудь.

Удары сердца сильные и ровные… ее грудь наполнила его ладонь. Он отдернул руку и сел на пятки.

– Просыпайтесь, – скомандовал Блэквулф. Женщина не пошевелилась. – Ну же, давайте, открывайте глаза.

Незнакомка застонала. Ее веки дрогнули. Под ними скрывались глаза цвета весенних фиалок.

Кончик языка скользнул по пересохшим губам. Она смотрела на Джесса, но не видела его.

– Сосредоточьтесь, – сказал он. – Вы ранены?

Ее взгляд прояснился, губы раздвинулись.

– Отвечайте. Вы ранены?

– О боже, – выдохнула она.

А потом ее рот широко открылся и высокий отчаянный крик зазвенел, отражаясь от стен каньона.

Крик был наполнен ужасом. Неподдельным ужасом.

Над Сиенной склонился мужчина. Его лицо было разрисовано, как у дикаря, – острые высокие скулы были перечеркнуты черными полосами. Волосы стянуты в хвост кожаной лентой. Ее глаза опустились ниже. На шее на тонком шнурке висел коготь ястреба.

Этому могло быть только одно объяснение. Какой-то сумасшедший бродит в горах Монтаны, и ей «посчастливилось» встретиться с ним.

«Никакого крика, – твердила она себе. – Не кричи больше. Будь спокойна, будь спокойна, будь…»

– Прочь от меня! – взвизгнула женщина, когда он наклонился ниже.

Упираясь локтями в жесткую поверхность камня, она попыталась отползти назад. Бесполезно. Мужчина опустил ей на плечи большие руки и снова уложил ее на спину.

– Не двигаться.

Его голос был низким и грубым. Теперь Сиенна не сомневалась, что он сумасшедший. Не двигаться? Конечно же она будет двигаться. Она побежит быстрее ветра, но сначала ей необходимо высвободиться.

– Я сказал – не двигаться! – прорычал незнакомец. – Или мне придется успокоить вас.

Успокоить? Что он имеет в виду? Этот и множество других вопросов крутились в ее голове. Кто этот чокнутый? Откуда он тут взялся? И где она находится? Ее взгляд скользнул по сумрачному склону и висящему над ним ослепительному диску солнца.

Солнцестояние!

Она дожидалась момента, когда солнце направит свой луч между двумя каменными плитами возле священного камня, и вдруг ясное безоблачное небо прорезала зеленая молния.

Черная пустота разверзлась под ней. Она почувствовала, как падает…

А потом – ничего. Только холод, пронизывающий до самых костей.

И вот она, придя в себя, оказывается наедине с человеком, которого никогда не видела. У него жесткое лицо дикаря с черными, как обсидиан, глазами и тонким, словно прорезанным бритвой, ртом.

В горле у нее пересохло.

– Вы ранены? – спросил мужчина.

– Нет…

– Болит что-нибудь?

– Голова.

Большая рука, отпустив плечо женщины, прикоснулась к ее голове. Она попыталась отстраниться, но не смогла, так как он крепко держал ее за подбородок.

Незнакомец осторожно ощупал ее голову. Прикосновения его были очень легкими, даже нежными – резкий контраст с внешностью и голосом, – но это еще ничего не значило. Она изучала обычаи местных племен и знала, что с пленными обращаются достаточно хорошо до тех пор, пока…

– А-а…

Сиенна застонала от боли. Мужчина удовлетворенно хмыкнул:

– Ага, вот оно. Довольно-таки приличная шишка возле уха. – Его пальцы снова начали свое медленное путешествие – вниз по ее шее, к плечам…

Ей хотелось его остановить.

– Не надо, – прошептала она.

Он не обратил внимания на слабый протест. Движения его пальцев были уверенными и совсем не интимными, но это ничуть не уменьшало ее страх.

– Сколько пальцев?

Сиенна моргнула:

– Что?

– Сколько пальцев я показываю?

Она посмотрела на его руку:

– Три.

– А сейчас?