Правила одиночества

– По вашему виду не скажешь, что на рынке торгуете.

– Ну, я же не сам стою за прилавком, – пояснил Караев, – я организатор, а торгуют продавцы.

– Земляки конечно.

– В основном, но есть и другие, женщины, например.

– Баб, небось, русских нанял, – вновь подал голос лейтенант.

– Ну, почему же, смуглянки, хохлушки.

При слове хохлушки капитан бросил на Караева быстрый взгляд.

– А смуглянки это кто, свои что ли, – с неприязнью спросил лейтенант.

– Нет уважаемый, смуглянки, это молдаванки.

Лейтенант издал смешок. Караев добавил.

– Песня была такая, вот капитан, наверное, помнит?

Капитан неопределенно дернул головой и задал новый вопрос.

– Давно в Москве?

– Давно, – сказал Караев, – я могу получить справку.

– Ну, наверное, можете, – будто с сожалением произнес капитан, – все бумаги имеются; заявление ответственной квартиросъемщицы, копия финансово-лицевого счета, выписка из домовой книги, только бежать придется, в смысле поставить надо, за прописку. У нас в России так принято.

– Я знаю, – ответил Караев, – только зачем же бежать, у меня все с собой.

Он открыл стоящий в ногах дипломат, извлек оттуда две бутылки водки и поставил на стол, – когда мне зайти за справкой?

Лейтенант воскликнул. – О, да у нас с собой было.

– Порядочного человека за версту видать, – удовлетворенно сказал капитан, – Справку мы прямо сейчас вам нарисуем. Петя, ну-ка глянь, много там народу осталось?

Лейтенант снял трубку надрывавшегося телефона и рявкнул, – минуту ждать, – затем поднялся, открыл дверь и выглянул в коридор, оглянувшись, сказал, понизив голос, – до такой-то матери.

Капитан посмотрел на часы.

– А времени у нас, сколько осталось, у-у, пять минут восьмого, объяви, что прием окончен, а то они до ночи переть будут, надоели.

– Граждане, – радостно сообщил лейтенант, – прием окончен, освободите опорный пункт милиции.

Капитан достал из папки бланк справки, протянул его Караеву со словами: «сами заполните». Затем полез в тумбочку и достал три граненных стакана, – Присаживайтесь с нами.

– Спасибо, – убирая справку, – сказал Караев, – я пойду.

– Бог троицу любит, – настаивал капитан, – присаживайтесь, отметим конец трудового дня, вот только закусить блин нечем.

Караев недолго сомневался, собственно дома он собирался заняться тем же, вытащил из кейса батон хлеба, банку шпрот, и сверток, в котором оказался круг копченой колбасы.

– Краковская, – плотоядно спросил капитан.

– Одесская, краковская жирная больно.

– А что, жирная это хорошо.

– Звиняйте хлопцы сала нема. – в тон ему произнес Караев.

Капитан засмеялся.

Лейтенант, выпроводив посетителей, запер за ними дверь и вернулся весело насвистывая.

– Ого, да у вас тут все по-взрослому.

Петя, – назидательно сказал капитан, – на будущее, шоб ты знал, порядочные люди приходят не только со своей выпивкой, но и со своей закуской. Уверенной рукой он свернул колпачок на бутылке и наполнил стаканы до половины, и сказал – ну как говорится за знакомство.

Сдвинули стаканы, выпили, выдохнули, Караев ослабил галстук и, отщипнув корочку хлеба Офицеры одновременно расстегнули верхние пуговицы форменных рубашек.

– А ты ничего, – одобрительно заметил капитан, – грамотно пьешь, где школу проходил?

– Здесь в Москве, я после армии в институте учился, с семьдесят восьмого по восемьдесят третий, по вечерам на стройке подрабатывал.

– Ну, тогда все ясно, вопросов больше не имею.

И тут же задал новый вопрос, – ну а как вообще бизнес идет?

– Да ничего, – ответил Караев, – рентабельный.

– Ну, че, по второй что ли, – предложил молчавший до этого лейтенант, – между первой и второй, как говорится, промежуток небольшой.

– А что ты улыбаешься, – с вызовом спросил он у Караева, – ничего, что я на ты.

– Ничего, мы же за столом сидим, пьем, чего уж тут миндальничать, а улыбаюсь я, потому что первый раз в милиции пью.

– А сидеть не приходилось?

– Бог миловал.

– Ну, ладно, по второй, – берясь за бутылку, объявил капитан.

Выпили еще по одной.

– Хорошо идет, – констатировал капитан. Он уложил на ломтик хлеба пару шпротин и отправил все это в рот.

– У меня, товарищ капитан, такое ощущение, – сказал Караев, – шо я вас где-то бачив.