Кровавые берега

Даже мы устали смотреть на мучения самоотверженных кабальеро. Что же тогда говорить о них, балансирующих с тяжелыми булыжниками в руках на осыпающихся под ногами кручах? Но, как говаривал мой папаша, терпение и труд все перетрут, кроме врожденной человеческой тупости. А уж тупыми-то гвардейцы явно не были, и потому фортуна вознаградила их за тяжкий труд по справедливости.

Через сорок минут усердного бабаханья камнями о выступ тот все-таки не выдержал и надломился. После чего рухнул вниз вместе с выстроенной на нем башней. На последнем этапе работы каменщики уже стояли на склоне, и потому не сорвались вслед за рукотворным обвалом и не испытали свою страховку на прочность. Зато «палец титана» подобное испытание провалил. В буквальном смысле – с треском! Отколотый выступ, утяжеленный гвардейской надстройкой, что в таком коротком полете не успела развалиться, саданул по лежащей под ним скале будто многотонный молот. Этот удар своротил ее с належанного места и расколол напополам. После чего обе скальные половины, «балкон» и рассыпавшаяся на булыжники башня камнепадом запрыгали по осыпи, грохоча и вздымая за собой пыль.

Мы продолжали следить за всем этим и вскочили на ноги одновременно с треском расколотого «пальца». Обвал разразился нешуточный, но до последнего момента было неясно, оправдает ли он надежды Кавалькады. Кабальеро призвали на подмогу могучую природную стихию, но управлять ею они были не в состоянии. И если она вдруг отклонится от курса, выйдет так, что все усилия гвардейцев будут потрачены впустую.

Не отклонилась! Камнепад накрыл край ограждения, оторвал его от колонны и помчался дальше, сминая сеть и пригибая ее к земле. Не имеющая промежуточных опор, растянутая конструкция стала со скрежетом заваливаться набок. И когда камни докатились до карниза, половина барьера была полностью повалена, еще одна его четверть была перекручена винтом, и лишь другой его край – тот, что крепился к восточной колонне, – продолжал стоять вертикально.

До нас долетел победный галдеж Кавалькады. Ликовали все до единого кабальеро: и спускавшиеся по склону строители, и их товарищи, что все это время присматривали за лошадьми. Не ликовали только мы, хотя откровенной досады тоже не испытывали. Победа гвардейцев стала моментом истины, обязанным прояснить, верны наши догадки или нет. Все мы, включая оставшихся на палубе Гуго и дона Балтазара, устремили взоры к Столпу, пытаясь определить, произвела ли дерзость гвардейцев впечатление на Вседержителей.

Когда ежеминутно, денно и нощно, ждешь чуда, оно не всегда оправдывает ваши ожидания. Но когда столь же упорно думаешь о чем-то гадком, оно неизменно сбывается. Как объяснить этот закон природы, что так откровенно несправедлив к человеку? Размышлять об этом можно долго, но сейчас нам было не до размышлений. Возмездие Небес, к которому мы готовились с тех самых пор, как прикончили первого вакта, наконец-то нас настигло!

Не прошло и трех минут после падения решетки, как в небе рядом со Столпом вновь возник крупный движущийся объект. Теперь его нельзя было перепутать с «падалицей» даже издали. Объект снижался медленнее обычного обломка и по более сложной траектории. Мы опять затаили дыхание, но вряд ли кто-то из нас сомневался в том, что сюда спешат хозяева порванной сети.

Первым пришел в себя Убби.

– Ложись! – негромко скомандовал он, и все, кто стоял на нашей скале, без возражений попадали на животы. Глядеть вверх из такого положения было неудобно, но поскольку объект быстро приближался к земле, заламывать шеи нам оставалось недолго.

– Слушайте все! – Немного запоздало, но я все же вспомнил о том, кто здесь шкипер. – По моей команде возвращаемся на борт и разбегаемся по боевым постам! Убби! Ты уведешь дона Балтазара в трюм! Дарио! Вы с мсье Сенатором, как обычно, уносите Физза к себе в отсек! И не высовывайтесь зря из-за брони! Помните о том, какие мощные у врага баллестирады!

Последняя моя рекомендация предназначалась в основном для Дарио, поскольку остальным не требовалось напоминать об осторожности. А между тем летучий корабль замедлял скорость снижения, позволяя нам хорошенько его рассмотреть. То, что Вседержители к чему-то готовятся, было совершенно очевидно, поскольку спускались они аккурат над поваленным заслоном.

Больше всего меня удивила не форма корабля, а двигатели, которые поддерживали его в воздухе. Корпус его напоминал огромную иностальную галошу двенадцати метров в длину, четырех – в ширину, и трех – в высоту. По бокам «галоши» торчали четыре выносные консоли – спереди и сзади на обоих бортах. На консолях и крепились двигатели – продолговатые бочонки, похожие на желуди со срезанными кончиками. И в каждом «бочонке» через эти отверстия проходил… тонкий смерч! Он возникал прямо из воздуха метрах в двадцати выше двигателя и бесследно растворялся примерно на столько же метров ниже него. Такое впечатление, что «бочонки» не порождали удивительные вихри, а были нанизаны на них. И вихри, двигаясь синхронно в нужном направлении, таскали за собой корабль, словно нити марионетку.

– Восхитительно! – послышался с палубы дрожащий от возбуждения голос де Бодье. – Это просто восхитительно, мсье шкипер! Какие поразительные «холодные» и тихие турбины! Вы даже не представляете, насколько важным может оказаться это открытие!..

– Потише, мсье! – оглянувшись, одернул я впавшего в несвоевременный восторг Сенатора. – Прошу вас, держите себя в руках! Сейчас не самый подходящий момент что-либо открывать!

Можно было не уточнять, что именно Гуго назвал «турбинами». Разумеется, он имел в виду двигатели летучего корабля, которые – кто бы сомневался! – механику тут же захотелось разобрать и тщательно осмотреть. Настолько захотелось, что он даже забыл о нависшей над нами угрозе. Редко, очень редко на де Бодье накатывали порывы такого вдохновения. И тем обиднее для него, что предметы его страсти, как назло, попадались нам тогда, когда исследовать их у нас не было ни времени, ни возможности.

«Галоша» опустилась еще ниже и зависла в полусотне метров над карнизом, и мы смогли рассмотреть ее экипаж; я предполагал, что при этом искусственные вихри поднимут тучу пыли, но они не касались земли, и, видимо, поэтому на ней возникли лишь легкие пылевые завихрения. Палуба корабля была открытой, и над ее бортами торчали, высунувшись по грудь, три человекообразные фигуры. Плюс один вакт, сидящий на корме летательного аппарата. Огромные головы Вседержителей не имели шей и были насажены прямо на массивные плечи. А лица у них, кажется, отсутствовали вовсе.

– Скафандры! – воскликнул Дарио, припавший к скале справа от меня. – Помните, господин Проныра, я говорил вам, что пришельцы носят скафандры и шлемы без смотрового стекла? Как видите, это правда!

– А тебе, случаем, не известно, парень, что будет, если со Вседержителя сорвать шлем? – полюбопытствовал Сандаварг. Чутье воина подсказало ему, где может крыться слабина противника, полностью закрытого мощной броней. – Как вообще выглядит эта тварь голой, и может ли она биться без доспехов? Или хотя бы с открытым забралом?

– У ордена не было возможности это проверить, – ответил Тамбурини. – Но есть версия, что без защитного снаряжения Вседержитель ощутит себя на поверхности Земли так же, как человек, спустившийся на дно глубокого водоема без дыхательного оборудования. Вероятно, именно поэтому они так редко опускаются к нам со своих Столпов. Земная атмосфера для Вседержителей – все равно что глубокий океан для наших с вами предков. За всю долгую историю человечества оно не обследовало даже один процент океанского дна. И, спускаясь туда, люди также использовали скафандры и иную специальную технику.

– А вот это уже кое-что! – оживился Убби. – Я проверю вашу догадку и сорву со Вседержителя шлем, когда сойдусь с ним в бою! Мое слово!

Я тоже был бы не прочь глянуть на этот бой. Особенно принимая во внимание, что пришелец был чуть ли не вдвое выше и многократно тяжелее крепыша-коротыша Сандаварга. Но, как показывала практика, низкий рост Убби отнюдь не мешал ему биться пешком даже с несколькими всадниками. И не только биться, но и с успехом вышибать их из седел. Так что делать опрометчивые ставки на победу Вседержителей в таком бою я бы поостерегся и другим не советовал.

Кавалькада тоже заметила летящую «галошу», когда та была еще высоко. Но в отличие от нас гвардейцы находились на виду и не на шутку забеспокоились. И было с чего. Какие выводы они сделали после встречи с «Зигфридом» и со странной решеткой, черт их знает, но у них наверняка хватило ума понять, кто за всем этим стоит. Судя по их поведению, они не собирались задерживаться возле упавшего барьера ни минуты. Пока каменщики спускались с горы, их товарищи подвели рапидо прямо к склону. И как только отряд воссоединился бы, он умчался бы на юг быстрее ветра.

Пять-шесть минут – ровно столько требовалось Кавалькаде, чтобы унести отсюда ноги. Однако Вседержители ее опередили. Кабальеро явно не подозревали, что те объявятся здесь так скоро. Каменщики еще не достигли подножия, а корабль уже парил над устроенным ими завалом.

Шум турбин не был оглушительным – примерно как завывающий в узких каньонах ветер. Но это нам он не казался устрашающим. А вот наши враги, у которых летающая хреновина зависла прямо над головами, такого явно не сказали бы. Они и без свиста турбин были ошарашены одним ее видом, а когда она еще и издавала зловещие звуки, тут бы даже сам дон Балтазар впал в оторопь.

Каменщики, которые все еще бежали по склону, наблюдали «галошу» прямо перед собой. Подгоняемые ждущими их внизу товарищами, они ускорили спуск, стремясь быстрее добраться до коней. Троица пришельцев на палубе, видимо, изучала застигнутых на месте преступления вредителей. Вакт по-прежнему оставался неподвижным, как статуя. Что немудрено, ведь он – не животное, а высокотехнологичная машина, а она без приказа даже лапой… вернее, манипулятором не пошевелит.

Я решил, что, узрев копошащихся внизу, безобидных для них землян, нынешние хозяева мира махнут рукой и улетят восвояси. Ясно же, что контейнера с «черной грязью» у этих аборигенов нет. Ну а то, что они сломали какой-то заборчик, невелика беда; зато мы им вон целую планету испохабили!

Но, увы, предсказатель из меня получился дерьмовый. И когда в руках у двух Вседержителей вдруг появились приспособления, которые ни на что, кроме стрелкового оружия, не походили, я понял: сейчас произойдет то же самое, что двое суток назад постигло команду «Зигфрида». И что гвардейцам при всем желании не разойтись со Вседержителями полюбовно.

Нам следовало бы радоваться допущенной Кавалькадой ошибке. Однако никто не злорадствовал. Потому что на самом деле радоваться тут было нечему, ведь каждый понимал: сегодня враг нашего врага не является нашим другом. И как только мы высунемся из укрытия, нас постигнет столь же незавидная участь…

Глава 5

– Загрызи их пес! – пророкотал Убби, не хуже меня учуявший, к чему идет дело.

Проклятье северянина было адресовано пришельцам, тем не менее сбылось оно с точностью до наоборот. Сидевший на корме летательного аппарата пес словно бы расслышал, что кто-то о нем заговорил. Он внезапно ожил, задвигался, выпрямил лапы и, в один присест перемахнув через борт, полетел на землю.

Прыжок с высоты в полсотни метров не причинил иностальному монстру вреда. Упав на полусогнутые лапы, он развернулся мордой к Кавалькаде, махнул хвостом и издал знакомое нам верещанье – видимо, дал понять хозяевам, что готов к бою. А «галоша» накренилась вправо, описала в воздухе широкую дугу, после чего вновь зависла, только на сей раз в отдалении от кабальеро. И немедля повернулась к ним левым бортом, над которым тут же появились стволы орудий.

– Caramba! – подала голос Малабонита. – Да ведь это самая настоящая охота! Раз мы опять не попались Вседержителям, они, похоже, решили сорвать злобу на той добыче, какая подвернулась под руку!

И впрямь маневры пришельцев напоминали подготовку к охоте: выбор позиции для стрельбы, спуск с поводка охотничьей собаки… Вжавшись в скалу, мы замерли в ожидании зрелища, которое вот-вот должно было перед нами разыграться. И смотреть на которое у нас отсутствовало всякое желание.

Кавалькада!.. Еще недавно скачущие за нами по пятам всадники лишали меня покоя, отбивали сон и аппетит. И вот я взирал на то, как некогда грозный отряд готовился принять неравный бой, и поймал себя на мысли, что сопереживаю нашим заклятым врагам! И не только сопереживаю, но и желаю им удачи, которая в этой битве им необходима как воздух.

Теперь перед гвардейцами был не один, а два противника: наземный и летающий. Как воевать со вторым, они понятия не имели и потому для начала сосредоточились на первом. Остававшиеся внизу гвардейцы перестроились в боевой порядок, дабы защитить собратьев-каменщиков, пока те не оседлали коней и не встали в строй. Вначале показалось, будто вакт и впрямь проявил к людям благородство, дав им время на подготовку. Подняв торчком спинные шипы, будто злая собака – шерсть на загривке, монстр взялся неторопливо обходить гвардейцев со стороны упавшего барьера. Так, словно прочел их мысли и решил отрезать им путь на юг. Поглядывая с тревогой в небо, кабальеро выставили перед собой пики и стали разворачивать строй следом за движущимся вактом. Вседержители в это время наблюдали за ними с «галоши», по всей видимости, предоставляя своему четвероногому загонщику право нанести удар первым.

Этот вакт отличался от тех, с какими мы сталкивались в предгорьях Хребта и в Аркис-Грандбоуле. Отличался не столько размерами – они у этих инопланетных созданий были почти одинаковы, – сколько конституцией. Примерно так отличаются бойцовые собаки от гончих: более массивным, коротконогим телом, рассчитанным прежде всего на стойкость в бою и на мощные атаки, а не на бег.

Де Бодье не ошибся, когда предположил, что псы Вседержителей, так же, как бронекаты людей, делятся на разновидности в зависимости от своего предназначения. Кто знает, существовали ли на самом деле стреляющие вакты, но с вактом-штурмовиком, чьи когти могли рвать толстую иносталь, мы только что познакомились.

Возможно, именно такие твари стерегли Полярные Столпы. А те вакты, каких мы видели раньше, были лишь шастающими по миру шпионами-наблюдателями. Они умели быстро бегать, но оказались уязвимыми для истребителя. Этот массивный, приземистый монстр вряд ли настиг бы мчащийся на полном ходу бронекат, зато вполне мог поднырнуть ему под днище и повредить трансмиссию. Или натворить иных бед, на какие у его собратьев-разведчиков не хватало сил.

Обойдя гвардейцев с юга, вакт замер истуканом. А затем безо всякой подготовки бросился навстречу Кавалькаде, выбросив из-под когтей фонтаны песка. Верещание твари перешло на более высокую, душераздирающую тональность, от которой меня даже передернуло. На что, видимо, эти звуки и были специально рассчитаны. Лошади под кабальеро тут же тревожно заржали и попятились, да и сами всадники наверняка ощутили себя неуверенно. Но как бы то ни было, их враг прекратил ходить вокруг да около и бросил им вызов, который они не замедлили принять.

Лучше всего защититься от несущегося вакта всадники могли бы, разъехавшись врассыпную. Но тогда они подставили бы под удар товарищей, которых сейчас прикрывали. Впрочем, они подставили бы их, и оставаясь на месте, – для полноценного заслона от такой угрозы требовалось куда больше сил. И ощетинившийся пиками отряд принял решение: не дожидаться, когда тварь прорвет строй, а ринуться ей навстречу. Но не лоб в лоб, а по всем правилам кавалерийского искусства, в котором Кавалькада не знала себе равных.

Пришпоренные рапидо были пущены с места в карьер, но не по прямой, а уклоняясь от курса противника. Всадники, стоявшие в центре заслона, стартовали первыми, остальные – поочередно за ними. И все они пошли на сближение с псом двумя параллельными колоннами, намереваясь на встречном ходу вонзить друг за другом пики сразу в оба вражеских бока.

Атакуй гвардейцев не вакт, а крупный земной хищник, два десятка копейных ударов, нанесенных за пять секунд, умертвили бы его прежде, чем он понял бы, что промахнулся. Дабы не вывернуть себе руки, кабальеро выпустили пики в момент удара. Но те повредили лишь толстую шкуру вакта, да так и остались торчать в ней, погнутые и отныне бесполезные. Сделанные из легких трубок и обладающие четырехгранным наконечником, пики спасовали перед иностальным телом многотонного монстра. Чему, однако, никто из нас не удивился. Мы-то были в курсе, что даже псы-разведчики неуязвимы для копий, а такого зверюгу ими подавно не прошибешь.

Поскольку дон Балтазар упрямо не отвечал на наши расспросы, мы так и не выяснили у него, чем закончилось вторжение вактов в Аркис-Грандбоул. Но, судя по тому, что кабальеро предприняли сейчас этот провальный выпад, подавленные нами в Великой Чаше вакты самоуничтожились до того, как их изучили. Вот и теперь, при очередном столкновении Кавалькады с псом, ей вряд ли светило заняться его изучением. Только уже по другой причине: сегодня уничтожение грозило не псу, а его исследователям.

Вакт пронесся сквозь строй всадников, даже не притормозив. И не стал огрызаться на обидчиков, устремившись к тем кабальеро, которых они прикрывали. Все каменщики к этой минуте уже спустились со склона, и последние из них как раз усаживались на коней. Но что проку, если их кони еще топтались на месте, а до столкновения со смертоносной четвероногой машиной оставались считаные секунды.

Образовать за столь малое время боевой порядок было совершенно нереально. Единственный маневр, какой предприняли кабальеро – шарахнулись в разные стороны. Да и это удалось не всем, а лишь тем, кто был готов к схватке. Прочим же гвардейцам, а особенно тем, кто оказался на пути у пса, уклоняться было поздно. Продолжая верещать, он ударил прямо в центр разъезжающейся группы и сшиб наземь вместе с лошадьми сразу четырех всадников. Причем двое из них пролетели по воздуху – опять же вместе с лошадьми – с десяток метров.

Прежде чем гвардейцы рассыпались и перестали быть легкими целями, вакт нашел себе еще две жертвы. Крутанувшись на месте, он прочертил хвостом в воздухе круг и тут же нанизал на хвостовые шипы замешкавшегося всадника, сметая его с коня. А когда пронзенное насквозь тело сорвалось с шипов и отлетело в сторону, хвост твари врезался в следующего незадачливого кабальеро. Этот бедолага был пригвожден шипами вакта к холке своего рапидо, чего ни человек, ни лошадь уже не пережили.

Над карнизом раздались многочисленные крики, а также конское ржание и храп. У гвардейцев был шанс отделаться от вакта, если бы Кавалькада рассеялась по карнизу и, забыв о погибших и раненых, рванула бы во весь опор прочь. Но тут к охоте подключились хозяева Столпа, и все стало гораздо хуже. Настолько, что реальность практически совпала с нашими самыми дурными прогнозами.

Выстрелы орудий Вседержителей были пронзительно-резкие, стегающие, отчего напоминали удары огромных плетей. Причем мы слышали их треск уже после того, как снаряды находили себе цели. Или не находили, врезаясь в песок, что случалось значительно чаще. Это было, пожалуй, единственным везением мечущихся внизу кабальеро. Попади хотя бы половина этих выстрелов точно в цель, Кавалькада прекратила бы свое существование уже через три минуты. И лишь благодаря плохой меткости пришельцев гвардейцы продолжали отчаянно бороться за свои жизни.

Хотя, конечно, назвать это борьбой было трудно. Вскоре выяснилось, что вакт не был одержим желанием растерзать всех и вся. Своей первой атакой он, говоря языком охотников, «поднял зверя» и погнал его под выстрелы. После чего, наведя переполох, сменил тактику и уподобился пастушьей овчарке, что, бегая кругами, не дает разбежаться перепуганному стаду.