Он развернул трицератанк и повел его обратно.
– Поехали, Сэм, – сказал он. – Поищем-ка здесь укромное местечко, где можно отсидеться до утра. А к тому времени я, быть может, соображу, что делать дальше. Вот уж не думал, что нам с тобой когда-нибудь придется заниматься спасением детишек!
Сэм басовито заурчал и двинулся в сторону лесистых холмов.
* * *
Когда отправляешься в прошлое, чтобы расследовать какой-нибудь анахронизм, всегда рискуешь сам оказаться его автором. Взять хотя бы классический пример с профессором Арчибальдом Куигли. Правда это или нет – никто толком не знал; но так или иначе эта история как нельзя лучше демонстрировала парадоксальность путешествия во времени.
А история гласила, что профессора Куигли, великого почитателя Колриджа, много лет мучило любопытство – кто был таинственный незнакомец, появившийся в 1797 году на ферме Недер Стоуи в английском графстве Сомерсетшир и помешавший Колриджу записать до конца поэму, которую он только что сочинил во сне. Гость просидел целый час, и потом Колридж так и не смог припомнить остальную часть поэмы. В результате «Кубла Хан» остался незаконченным.
Со временем любопытство, мучившее профессора Куигли, стало невыносимым, он больше не мог оставаться в неизвестности и обратился в Бюро путешествий во времени с просьбой разрешить ему отправиться в то время и в то место, чтобы все выяснить. Просьбу его удовлетворили, и он без колебаний выложил половину своих сбережений в уплату за путешествие в то утро. Очутившись поблизости от фермы, он притаился в кустах и начал наблюдать за входной дверью. Никто не шел; наконец он, сгорая от нетерпения, сам подошел к двери и постучался. Колридж открыл дверь и пригласил профессора войти, но брошенного им злобного взгляда профессор не мог забыть до конца своих дней.
Припомнив эту историю, Карпентер усмехнулся. Впрочем, особенно смеяться по этому поводу не приходилось: то, что произошло с профессором Куигли, вполне могло случиться и с ним. Нравилось ему это или нет, но было совершенно не исключено, что ископаемые останки, чьим происхождением он занялся по поручению Североамериканского палеонтологического общества (САПО) и с этой целью отправился в мезозойскую эру, окажутся его собственными.
Но он отогнал от себя эту мысль. Во-первых, как только придется туго, ему нужно будет всего лишь связаться со своими помощниками – мисс Сэндз и Питером Детрайтесом, и они тут же явятся к нему на помощь на тераподе Эдит или на каком-нибудь другом ящероходе из арсенала САПО. А во-вторых, ему уже известно, что в меловом периоде орудуют пришельцы. Значит, он не единственный, кому громит опасность превратиться в те самые останки. 11 в любом случае ломать голову над всем этим бессмысленно: ведь то, чему суждено было случиться, случилось, и тут уж ничего не поделаешь…
Скип выбрался из каюты и перегнулся через спинку водительского сиденья.
– Марси просила передать вам бутерброд и бутылку лимонада, мистер Карпентер, – сказал он, протягивая то и другое. – Можно мне посидеть с вами, сэр?
– Конечно, – ответил Карпентер и подвинулся.
Мальчик перелез через спинку и соскользнул на сиденье. И тут же сзади просунулась еще одна голова цвета лютика.
– Простите, пожалуйста, мистер Карпентер, а нельзя ли…
– Подвинься, Скип, посадим ее в середину.
Голова Сэма была шириной в добрых полтора метра, и в кабине водителя места хватало. Но само сиденье было меньше метра шириной, и двум подросткам уместиться в нем рядом с Карпентером было не так уж просто, особенно если учесть, что все трое в этот момент уплетали бутерброды и запивали их лимонадом.
Он повернулся к детям и увидел, что они потеряли всякий интерес к еде и с опаской поглядывают вверх. Перехватив их взгляды, он подмигнул.
– Мне кажется, самое время от них улизнуть, как вы полагаете?
– Но как, мистер Карпентер? – спросил Скип. – Они запеленговали нас своими детекторами. Счастье еще, что это простые марсиане и у них нет самого главного марсианского оружия. Правда, у них есть распылители – это тоже что-то вроде радугометов, но, если бы у них были настоящие радугометы, нам бы всем несдобровать.
Отделаться от них ничего не стоит – мы можем просто перескочить немного назад во времени. Так что кончайте со своими бутербродами и не бойтесь.
Опасения детей рассеялись, и они оживились.
– Давайте перескочим назад на шесть дней, – предложила Марси. – Тогда они нас ни за что не найдут, потому что в то время нас еще здесь не было.
– Ничего не выйдет, крошка, – Сэм не потянет. Прыжки во времени требуют ужасно много энергии. Чтобы такая комбинированная машина времени, как Сэм, могла далеко прыгнуть, нужно к ее мощности добавить мощность стационарной машины. Она перебрасывает ящероход в нужную точку входа, водитель отправляется из этой точки и делает свое дело. А чтобы вернуться обратно, в свое время, у него есть только один способ: снова явиться в точку входа, связаться со стационарной машиной и к ней подключиться. Можно еще послать сигнал бедствия, чтобы кто-нибудь прибыл за ним на другом ящероходе. Собственной мощности Сэму хватит только на то, чтобы перескочить на четыре дня туда и обратно, но и от этого у него двигатель сгорит. А уж тогда никакая стационарная машина времени его не вытащит. Я думаю, нам лучше ограничиться одним часом.
* * *
Парадоксально, но факт: чем короче временной промежуток, с которым имеешь дело, тем больше приходится производить расчетов. С помощью управляющего перстня на своем указательном пальце Карпентер отдал Сэму приказ продолжать движение зигзагами, а сам взялся за блокнот и карандаш. Через некоторое время он начал задавать арифметические головоломки компактному вычислителю, встроенному в панель управления. Марси, наклонившись вперед, внимательно следила за его работой.
– Если это ускорит дело, мистер Карпентер, – сказала она, – кое-какие действия по проще, вроде тех, что вы записываете, я могу производить в уме. Например, 828464280 умножить на 4692438921 будет 3887518032130241880.
– Очень может быть, крошка, но я все-таки на всякий случай проверю, ладно?
Он ввел цифры в вычислитель и нажал кнопку умножения. В окошечке загорелись цифры: 3887518032130241880. Карпентер чуть не выронил карандаш.
– Она же у нас гений по части математики, – пояснил Скип. – А я по части техники. Потому-то нас и похитили. Наше правительство очень высоко ценит гениев. Оно не пожалеет денег, чтобы нас выкупить.
– Правительство? Я думал, что похитители требуют выкуп с родителей, а не с правительства.
– Нет, наши родители больше не несут за нас никакой ответственности, – объяснила Марси. – Но правде говоря, они, наверное, про нас давно забыли. После шести лет дети переходят в собственность государства. Видите ли, сейчас все марсианские родители десентиментализированы и ничуть не возражают против того, чтобы избавиться от… ну в общем отдать своих детей государству.
Карпентер некоторое время смотрел на два серьезных детских лица.
Вот оно что, – протянул он. – Ясно.
С, помощью Марси он закончил расчеты и ввел окончательные цифры в передний нервный центр Сэма.
Ну, поехали, ребятишки! – сказал он и включил рубильник временного скачка. На какое-то мгновение у них перед глазами что-то замерцало, и ящероход чуть тряхнуло. Впрочем, он даже не замедлил своего неторопливого движения – так гладко прошел скачок. Карпентер перевел часы с 16.16 на 15.16.
Ну-ка, ребята, взгляните наверх – есть там птеранодоны?
Они долго всматривались сквозь листву в небо.
– Ни одного, мистер Карпентер, – отозвалась Марси. Глаза ее горели восхищением. – Ни единого!
– Да, утерли вы нос нашим ученым! – восторженно заявил Скип. – Они считают себя очень умными, но им и в голову не приходило, что можно путешествовать во времени… А как далеко можно перескочить в будущее, мистер Карпентер, – я имею в виду, на настоящей машине времени?
– Если хватит энергии – хоть до конца времен, если он есть. Но путешествовать вперед из своего настоящего запрещено законом. Власти предержащие 2156 года считают – людям ни к чему раньше времени знать, что с ними будет. И тут я, в виде исключения, полагаю, что власти предержащие правы.
Он отключил автоматику, перевел Сэма на ручное управление и повернул под прямым углом к прежнему курсу. Через некоторое время они выбрались из леса на равнину. Вдали, на фоне дымчато-голубого неба, вырисовывалась белой полоской цепочка утесов, которую он заприметил еще раньше.
– Ну, а что вы скажете насчет ночевки на открытом воздухе? – спросил он.
Глаза у Скипа стали совсем круглые.
– На открытом воздухе, мистер Карпентер?
– Конечно. Разведем костер, приготовим еду, расстелем на земле одеяла – совсем на индейский манер. Может быть, даже отыщем в скалах пещеру. Как, годится?
Теперь глаза округлились у обоих.
– А что такое «на индейский манер», мистер Карпентер? – спросила Марси.
Он рассказал им про индейцев арапахо, чейонов, кроу, апачей, и про буйволов, и про безбрежные прерии.
Когда он кончил, уже наступил вечер. Прямо впереди упирались в потемневшее небо белые скалы.
У подножья скал они нашли отличную, никем не занятую пещеру, где могли с удобствами устроиться все, включая Сэма, и оставалось еще место для костра. Карпентер загнал ящероход в пещеру и поставил его к задней стенке. Потом он выдвинул защитный экран, охватив им всю пещеру, нависавший над входом обрыв и полукруглую площадку подножья.