Грёзы третьей планеты

Саша в этот момент замер у стола. Плечи его поникли, а белоснежный комбинезон будто потускнел, покрылся пылью. Парень бездумно смотрел в огромное панорамное окно, занимавшее всю дальнюю стену помещения. Очки он давно стянул и бросил на панель перед собой. В лучах тусклого зимнего солнца поблёскивали его мокрые глаза.

Ребята-лаборанты не мешали, деловито готовя отчёты по эксперименту. Мелкий завлаб должен прийти в себя самостоятельно. Научная работа – не одни победы и награды. Иногда бывает и вот так – кровь на полу и смерть испытателя.

Старик прошёл в сторону завлаба и встал рядом, разглядывая окровавленный шар, около которого крутились бот-уборщик и несколько медтехников.

– Ему было так больно, – прошептал парнишка. – Так… больно…

– Александр, – хмыкнул профессор, – позволю напомнить Вам, что это был не настоящий человек, а клон, биоконструкт. Он неразумен.

– Но живое существо, Юрь Вадимыч, – вздохнул юный завлаб. – Сколько ещё нужно будет… ну, вот этого?

– Сколько надо, – сухо отрезал старик. – Вы бы, Сашенька, вместо философствований, занялись со своими подручными аналитикой инцидента. Надо найти ошибку.

– Да знаю, профессор, – шмыгнул носом завлаб и вытер глаза. – Нас не пропускает пятый слой Кармана. Там слишком радикальные метаморфозы…

Парень продолжил грустно рассуждать, склонившись над столом, но профессор отключился от мыслей молодого человека. В свои шестнадцать тот был звёздочкой научного мира. Да и немудрено – сказывается принадлежность к совершенно новому классу учёных. Не удивляло даже изобретение им Пространственного Кармана, которое уже первыми публикациями поставило академический люд Земли на уши.

Как там обозвали изобретение?

«Устройство многомерное, предназначенное для внепространственного размещения объектов с целью их хранения, транспортировки и/или маскировки».

Старик ухмыльнулся. В последних экспериментах Карман, размером всего с микрометр, получался вместительным и стабильным. Почти две тысячи кубометров груза размещалось в нём спокойно. По идее, изобретение вполне можно было пускать в производство. Кабинеты высоких начальников НИИ уже больше года обивали военные, логисты, транспортники и многие другие, кому позарез требовалось перемещать грузы и людей быстро, дёшево и на любые расстояния.

Вот только этот упрямый завлаб гнёт свою линию, затягивая финальный этап исследований. Профессор решил, в который уже раз, поинтересоваться:

– Саш, ты всё ещё против подключить к проекту Институт Шульца?

Парень отвлёкся от разговора с суетливым подчинённым лет двадцати на вид и возмущённо воскликнул:

– Юрь Вадимыч, это моя разработка! Вы же понимаете, что они просто всё отберут? Меня в пару секунд отстранят от проекта – типа малой слишком. Мы всей лабораторией два года на исследования убили…

– И сколько ещё убьёшь?

– Прошу прощения, что цитирую Вас же, но – сколько надо, – грубо отозвался парень, упрямо поджал губы и отвернулся к панели управляющего стола. – Два, десять, сто лет…

Профессор лишь раздражённо шевельнул бровью. Ну что он мог сделать с этим учёным пацаном? Его право, как создателя.

К сожалению, мощностей лаборатории Александра совершенно не хватало на полноценное изучение Кармана, но парень заупрямился, не подпуская больше никого к проекту. Пять лаборантов, сам Александр и завкафедрой Пространства Юрий Вадимович в статусе куратора – вот и вся рабочая группа.

При тестировании устройства вылез ещё один неожиданный эффект – внутреннее пространство Кармана оказалось слоистым. При воздействии на него излучениями группы Дайма-Волхонского, открытыми сравнительно недавно, проявлялись новые слои пространства, разбегающиеся от исходной точки концентричными сферами.

Каждый слой увеличивал вместимость Кармана в геометрической прогрессии, даря просто невероятные возможности человечеству.

Но возникли и проблемы. В пределах своих границ эти злосчастные слои изменяли физику – там могло искажаться время, гравитация, скорость света, скакали радиация, температура, давление и другие критические параметры. И чем дальше от центра распространялись границы очередной сферы, тем интенсивнее и непредсказуемее становились эти изменения.

Ну просто непаханое поле для исследователя, и Александр закусил удила, вцепившись в разработку всеми конечностями.

«Да я бы тоже такое никому не отдал», – со вздохом констатировал старик, возвращаясь на своё место у низкого чайного столика в углу.

Теперь пришло время экспериментов на человеке. Сегодня как раз и был первый этап тестов. Один из главных запросов Минтранспорта и армии – перевозка людей на сверхдальние расстояния. Да, земляне всё так же мечтали освоить большой космос – в Солнечной системе им было уже тесно.

* * *

В разговорах, спорах и подготовительных вычислениях прошло несколько часов. Профессор не участвовал в работе группы, но внимательно следил за молодёжью, покрывая страницы блокнота ровными рядами цифр и закорючками комментариев.

Ближе к полудню Александр распрямился, поднимая голову от рабочего стола.

– Мы готовы! Начинаем заново! – громко объявил Сашка и подошёл к уже приведённой в порядок стеклянной оболочке, натягивая защитные очки.

К этому рабочему шару-генератору, сейчас раскрытому по вертикали на две половинки, подвезли на каталке биоконструкт испытателя, плотно усеянный горошинами датчиков. Испытатель молча забрался внутрь, и «орешек» захлопнулся.

Завлаб нервно оглянулся на своих ребят и кивнул, разрешая запуск теста. Полупрозрачный шар мелко задрожал в воздухе между ферм, захрустел стеклянными полигонами. Испытателя втянуло внутрь Кармана.

Несколько минут всё шло хорошо – клон сначала завис в центре нулевой сферы, а потом мягко опустился в нижнюю точку шарообразного пространства. Хоть гравитация там слабая, но всё же есть.

Внутренняя поверхность угадывалась, однако расстояние до неё определить было сложно. Она воспринималась как нечто условное, подёрнутое легчайшей дымкой и едва заметной рябью.

Экраны «внутрикарманной» трансляции и телеметрии датчиков испытателя исправно выдавали поток информации.

Наконец, клон стал проваливаться сквозь «пол». Это заработали излучатели, открывая следующие слои пространства. Пару десятков секунд ничего не происходило.

Сашка забыл, как дышать, уставившись в экран с трансляцией. Но тут клон, уже миновавший несколько слоёв, изогнулся в приступе сильнейшей боли и надсадно закричал.

Молодой учёный громко выматерился, сдёрнул с лица очки и, швырнув их на пол, раздавил каблуком. Он что-то несвязно орал, топча осколки пластика. А на экранах в этот миг умирал испытатель, хрипя и извиваясь в облаке красных брызг.

Профессор поднял голову от записей и удивлённо уставился на беснующегося юнца. По ушам хлестал крик боли из динамиков.

– Что за поведение, юноша? – рявкнул Юрий Вадимович, перекрывая шум.

Сашка споткнулся и обернулся на куратора.

– Вы были правы, профессор, – махнул он рукой, горько поморщившись, – я не готов к такой работе! Не готов! К чертям! Надо было идти изучать цветочки и кузнечиков, а не это вот всё! Да выключите вы звук, млять! – рыкнул он уже на своих подчинённых.

В комнате стало резко тихо. В этой тишине было отчётливо слышно, как Карман выплюнул мёртвое тело – хлопнуло внутри шара, и сквозь полигоны оболочки на пол вновь засочилась бурая кровь.

Сашка лишь простонал. Щелчком пальцев он подозвал к себе таблетку-сиденье и почти рухнул на неё, ероша волосы.

– Не знаю, чего Вы ждали, Сашенька, в начале испытаний, – пожал плечами профессор, откинувшись на спинку дивана. – Учёные десятилетиями ищут решения поставленных задач, ошибаясь и падая. Но Вы пра?вы, юноша. Вы не готовы к таким объёмам, слишком поспешны. Вот зачем Вам сегодня нужен был ещё один тест?.. Давайте-ка, готовьте материалы для подключения людей Шульца. Не по Вам этот кусочек…

– Вы опять? – протянул завлаб, гневно надувая ноздри. – Об этом даже и речи быть не может! Они сунут свои загребущие лапы в мой проект. Это мы с парнями разработали! А им лишь бы присосаться к чужой славе!

– Вас так беспокоит собственное имя? Ну так оно уже давно в истории науки…

– Да я не о том, профессор! – затряс в воздухе обеими руками завлаб. – Как же Вам… Это как перед прыжком с парашютом остановиться в проёме люка и вернуться обратно в салон. Понимаете? Это словно решил шагнуть, но завис в воздухе…

– Я понимаю Вас, Саша, но поймите и меня. Идите сюда.

Он поманил парня сухой рукой в пигментных пятнах. Сашка подошёл ближе и раздражённо уставился на куратора, сунув ладони в карманы комбинезона.