Красноармейский фольклор

Сказал хлебороб:
«Зачем я в войске царя?»
Сказал поденщик:
«Зачем убивать своих?»
Настала ночь, ушли в стан Ленина-вождя.
Все утро бились, весь день, до тьмы.
Там пушки, каждая – столетний дуб,
Тут карабины – тонкий камыш.
Там лес винтовок и лес штыков,
Тут лес вил, грабель, мотыг, серпов.
Там пулеметы, танки, чархи-фелак[25 - Дословно: колесо судьбы; в народе название аэроплана.]
Тут пистолеты, молоты, колья, дубье.
«Эй! —
крикнул Ленин.
– Арач! Арач!»

На стременах поднялся, взлетел, вскричал:
«Доколе, —
сказал:
– вы будете землей владеть?
Доколе, —
сказал:
– вы будете хлеб наш есть?
Доколе, —
сказал:
– вы будете мир обременять?»

Сказал, поскакал, красное знамя развернул.
За ним пошли рабочие – тысяча тысяч.
За ним пошли хлеборобы – тысяча тысяч.
За ним пошли безработные – тысяча тысяч.
За ним пошли безземельные – тысяча тысяч.
За ним пошли безводные – тысяча тысяч.
Прошли весь мир – с восхода по закат,
Прошли горы – с восхода по закат,
Прошли ущелья – с восхода по закат,
Прошли леса – с восхода по закат,
Прошли поля – с восхода по закат.
Прошли моря – с восхода по закат.
Сошлись, ударились грудь о грудь, —
Присел Алагяз[26 - Гора в Армении.] перед горою тел.
Сошлись, ударились грудь о грудь, —
От крови вздулись ручьи, как весной Араз[27 - Река Аракс.]
Сошлись, ударились грудь о грудь.
Там пушки – стволы столетних дубов,
Тут карабины – тонкий камыш.
Там лес винтовок и лес штыков,
Тут лес кос, вил, грабель, дубин.
Там пулеметы, танки, чархи-фелак, —
Тут пистолеты, топоры, камни в руке.
Бились все утро, полдня и еще полдня.
Кто куплен был, не хотел умирать.
Кто жизнь любил, не хотел умирать.
Кто трусом был, не хотел умирать.
Кто был всем чужой, ничего не жалел.
Сюда, туда гонцов шлет Ленин-вождь.
Тревогу бьет, подмоги ждет Ленин-вождь.
Идут бойцы с четырех сторон:
Пришли рабочие – тысяча тысяч;
Пришли хлеборобы – тысяча тысяч;
Пришли безработные – тысяча тысяч;
Пришли безземельные – тысяча тысяч;
Пришли безводные – тысяча тысяч.
Поспешила, подоспела помощь, пришла.
Ослабела, погнулась сила врагов.
Сошлись, ударились грудь о грудь, —
Присел Алагяз перед горою тел.
Сошлись, ударились грудь о грудь, —
От крови вздулись ручьи, как весной Араз.

Рубились, бились, – Ленин-вождь победил!
Смотри туда – как баранта[28 - Стадо овец.], бегут. Арач!
Смотри туда – бросают пушки, бегут. Арач!
Смотри туда – ложатся ряд на ряд. Арач!

«Эй! —
крикнул Ленин-вождь:
– День – наш!»
Поднял, простер красное знамя, сказал:
«Мир – наш!»
Поскакал, потоптал конем немало войск.
За ним идет беднота и голь.
Ленин-вождь поскакал, победил, взял все:
Взял пушки их и ружья их взял,
Взял пулеметы их и танки их взял,
Взял бомбы их и патроны их взял.
Из войска богачей, кто не ушел, – тот лег.
Сдул ветер с дороги жизни их след.

Стоит, как чурбан, предводитель войска их,
Тот большой чурбан – русский султан.
Закричал на него Ленин-вождь, сказал:
«Дурак! Плохих наделал дел!
Не с малым умом управлять большою страной!»
Тогда царь-султан ему отвечал:
«Моя жизнь под ногой твоей, Ленин-вождь.
Да буду жертвой тебе, – не убивай меня!
Пощади меня, дай мне горсть земли, —
Сажать буду дыни и стану бостанчи[29 - Огородник.].
И милостью твоей буду жить с семьей».