Экономическая теория в Санкт-Петербургском университете. Путь в 200 лет

Источник: https://bioslovhist.spbu.ru/histschool/145-kulisher-iosif-mikhaylovich.html

Несомненно, наиболее значительным эпизодом истории кафедры политической экономии в этот период стала преподавательская деятельность Михаила Ивановича Туган-Барановского (1865–1919) (подробнее см. статью Л. Д. Широкорада в наст. изд.). Напомним, что 1890-х гг. он уже был приват-доцентом кафедры политической экономии и статистики: в 1895/96 учебном году объявил специальный курс «Исторический обзор развития новейшей экономической науки», а в 1898/99 учебном году – параллельный курс по политической экономии. В 1901 г. за участие в студенческой демонстрации Туган-Барановского арестовывают, а затем подвергают административной высылке из Санкт-Петербурга. Революция 1905 г. позволила Туган-Барановскому вернуться к преподаванию политической экономии. Возобновив преподавание в университете, Туган-Барановский подготовил свой знаменитый учебник «Основы политической экономии» (1909 г.), который при жизни автора выдержит пять изданий, а также будет переиздан в постсоветский период в 1998 г. Туган-Барановский быстро приобретает популярность в студенческой среде и становится главным конкурентом Георгиевского в чтении основного курса политической экономии.

Преподавание экономических наук расширилось, вышло далеко за пределы традиционных обязательных курсов политической экономии, статистики, а также имевших экономическое содержание курсов финансового и полицейского права. И. М. Кулишер (1878–1933) стал преподавать «Историю экономического быта Западной Европы», М. А. Сиринов (1878–1929) – «Предмет и метод политической экономии по учению главнейших представителей политико-экономических школ», В. П. Туторский (1872–1911) и П. И. Лященко (1875–1955) – «Экономию сельского хозяйства» и «Сельскохозяйственную политику», В. А. Гаген (1874–1930) – «Обязательное призрение бедных в Западной Европе», Яроцкий – «Социальную политику в области рабочего вопроса», Святловский – «Русское рабочее законодательство», профессор Кауфман – «Политику денежного обращения» и «Демографическую статистику». Также началось преподавание отдельных курсов по экономической и местной статистике, которые читали В. В. Степанов (1868–1950) и Г. Г. Швиттау (1875–1950). В 1910-х гг. практические занятия по политической экономии и статистике начали вести такие известные впоследствии ученые, как М. В. Птуха (1884–1961) и С. И. Солнцев (1872–1936). Различные курсы по финансам стали читать М. И. Боголепов (1886–1945), А. И. Буковецкий (1881–1972), М. А. Курчинский (1876–1939), Ф. А. Меньков (1881–1925), В. Н. Твердохлебов (1876–1954) и др.

Лященко Петр Иванович (1875–1955)

Источник: https://bioslovhist.spbu.ru/histschool/759-lyashchenko-petr-ivanovich.html

В этот же период действия студенчества, которые иногда использовались профессурой в ее противостоянии с имперской бюрократией, превращают университет в один из центров революции. Оппозиционные настроения были традиционно свойственны российскому студенчеству, но с 1899 г., когда в Санкт-Петербургском университете начинается всероссийская студенческая забастовка, выступления студентов приобретают характер массового политического движения, регулярно проходят разного рода сходки и стачки, лекции непопулярных профессоров подвергаются обструкции по политическим причинам. Это позволило В. И. Вернадскому утверждать, что «с 1898 г. и до 1906 г. правильного преподавания в высшей школе не было; школа находилась в состоянии анархии, с которой энергично боролась русская профессура, так как начальство не имело никакого нравственного авторитета» [Вернадский, 1912, с. 4]. В феврале 1905 г., с началом революции, занятия в университете снова прерываются из-за студенческой стачки. В полном объеме учебный процесс восстановится только осенью 1906 г. Активно воздействовать на университетскую жизнь студенческие организации продолжали и после возобновления занятий в 1906 г.: «В течение всего 1906 г. вся внутренняя жизнь университета фактически определялась решениями самих студентов и деятельностью совета старост. Совет профессоров не мог ни повлиять на ход событий, ни изменить их» [Павлицкая, 1948, с. 153].

После «Третьеиюньского переворота» 1907 г. в России началось время политической реакции. В сфере высшего образования реакцию обычно связывают с деятельностью Л. А. Кассо, министра народного просвещения в 1910–1914 гг. В Московском университете наступление Кассо на университетскую автономию привело к отставке значительной части преподавателей. В столичном университете события развивались по-другому – как показано Е. А. Ростовцевым, «профессорский Совет, сплотившийся вокруг ректора, выбрал иную тактику – пассивного сопротивления давлению министерства» [Ростовцев, 2017, с. 624]. В ответ на это министерство пытается преодолеть оппозиционность профессорского Совета путем беспрецедентной практики назначения и «перевода в Санкт-Петербургский университет консервативных профессоров из провинциальных высших учебных заведений и перевода петербургских либералов в провинцию» [Ростовцев, 2017, с. 638]. Важно отметить, что эта политика прежде всего была направлена против юридического факультета, то есть представителей социальных наук. В конечном итоге на юридический факультет было назначено 11 профессоров.

Остановимся подробнее на одном из таких эпизодов, который был связан с тем, что П. И. Георгиевский, в соответствии с установленным порядком, отслужив 30 лет, должен был оставить к 1 января 1913 г. штатную университетскую должность. Встал вопрос о занятии профессорской кафедры и наиболее очевидным кандидатом на нее, как по возрасту, так и по научным заслугам, был М. И. Туган-Барановский. Именно он и был избран – сначала собранием юридического факультета 30 апреля 1912 г. (13 голосов «за», 1 «против»), а затем на заседании Совета университета 21 мая 1912 г. (29 голосов «за», 4 «против») [Протоколы заседаний…, 1914, с. 77–80].

Очевидно, что единственный голос «против» на собрании юридического факультета принадлежал профессору Георгиевскому. В своем отзыве, представленном юридическому факультету о М. И. Туган-Барановском как кандидате в профессоры по кафедре политической экономии, он обвиняет его в чрезвычайном увлечении идеями социализма и коммунизма и восхвалении их. Георгиевский указывает, что даже в «просвещенной Германии» не допускается занятие университетских кафедр социал-демократами, и предупреждает против опасности «замены кафедры НАУКИ политической экономии кафедрой ПРОПОВЕДИ социализма». Заканчивает свой отзыв Георгиевский мрачным пророчеством: «Отравление учащейся молодежи социалистическими фантазиями, подносимыми им под видом положительной науки с университетской кафедры, может иметь для этой молодежи, а в лице нескольких поколений ее – для целого государства, самые печальные последствия, предупредить которые, по мере сил, я считаю своим нравственным долгом» [Георгиевский, 2008, с. 100].

Обвинения Георгиевского не произвели и не могли произвести впечатления на собрание факультета и Совет университета. Многие русские интеллигенты того времени, в том числе коллеги Георгиевского и Туган-Барановского по университету, симпатизировали социалистическим идеям, занимая, возможно, более левые позиции, чем последний. Действительно, Туган-Барановский был известен своими работами о социализме (и Георгиевский тенденциозно подбирает цитаты из этих работ), но социализм рассматривался им в качестве этического идеала будущего общества свободных людей. В области же практической политики Туган-Барановский скорее был сторонником буржуазной кадетской партии.

Необходимо также отметить и возможное существование личных мотивов неприязни Георгиевского к Туган-Барановскому. В своем отзыве он не только характеризует научные и политические взгляды кандидата, но и позволяет себе намекнуть, что тот пользуется прибылью с капитала и поземельной рентой, а значит в своей жизни не следует социалистическим идеям. Об отношениях Георгиевского и Туган-Барановского свидетельствует также опубликованная переписка сотрудников университета с В. И. Борткевичем (1868–1931), в то время экстраординарным профессором Берлинского университета. Так, А. А. Кауфман говоря о ненависти Георгиевского к Туган-Барановскому, пишет: «…в данном случае работа была настолько шита белыми нитками, что, конечно, никакой поддержки Г[еоргиевский] не мог встретить» [Кауфман, 2009, с. 101]. Из письма М. В. Птухи мы узнаем, что к 1912 г. И. И. Кауфман, второй профессор кафедры политической экономии и статистики, отстаивал кандидатуру Туган-Барановского уже пять лет. Вот что сообщает М. В. Птуха В. И. Борткевичу: «П. И. Георгиевский, не желая замещения кафедры М. И. Туган-Барановским, предложил профессору Мануйлову выставить свою кандидатуру, но Мануйлов быть кандидатом П. И. Георгиевского категорически отказался. Ввиду этого, как рассказывают, он выставил Вашу кандидатуру, не заручившись предварительно Вашим согласием» [Птуха, 2010, с. 116]. Борткевич также не воспользовался этим предложением.

Таким образом, Георгиевский, интригуя против Туган-Барановского, стремится еще и к тому, чтобы кафедра политической экономии в Санкт-Петербургском университете была занята видным ученым. Интересно отметить, что эволюция теоретических взглядов предложенных им исследователей во многом развивалось в том направлении, которое было задано Туган-Барановским. А. Н. Мануйлов (1861–1929), активный политик, входивший в состав центрального комитета кадетской партии, с 1905 по 1911 г. был избранным ректором Московского университета и подал в отставку в связи с «делом Кассо». Кафедру политической экономии Московского университета Мануйлов занимал в 1903–1911 гг. В своей научной деятельности он перешел от марксистской трудовой теории стоимости к увлечению австрийской школой. Гораздо более крупным теоретиком был Борткевич, который с 1901 г. работал в Берлинском университете, но не мог получить там постоянную должность, так как был российским подданным. Борткевич получил известность как специалист в области математической статистики и теории вероятностей, а его наиболее важным достижением является применение аппарата теории издержек производства к анализу совместимости марксистских теорий стоимости и цены.

После избрания Туган-Барановский должен был быть утвержден в профессорской должности Министерством народного просвещения. Этого не произошло, и 15 сентября 1912 г. на заседании Совета университета ректор Э. Д. Гримм сообщил следующее: «Предложением от 13 июня за № 19998 г[осподин] министр уведомил ректора о том, что, рассмотрев выборное производство по замещению вакантных на юридическом факультете Санкт-Петербургского университета кафедр, он не признал возможным утвердить постановление Совета Санкт-Петербургского университета об избрании на упомянутые кафедры представленных юридическим факультетом кандидатов». М. А. Таубе, товарищ министра народного просвещения, бывший профессор университета, объяснил, что подобные действия министерства объясняются, в частности, по словам Гримма, «постоянной оппозицией будто бы проявляемой Советом Санкт-Петербургского университета по отношению к мероприятиям Министерства народного просвещения» [Протоколы заседаний…, 1914, с. 119–120].

Однако министерство в данный период интересовалось достоинствами кандидата как ученого в последнюю очередь. В условиях противостояния с профессорским Советом университета необходима была прежде всего лояльная кандидатура. Такая кандидатура была найдена в Одессе, и на кафедру политической экономии в Санкт-Петербургский университет был переведен профессор полицейского права Новороссийского университета И. И. Чистяков. Кроме того, очередным шагом министерства Кассо в наступлении на академические свободы стал запрет преподавания приват-доцентами общих курсов, параллельных профессорским. Туган-Барановскому оставалось только проведение практических занятий, это не могло его устроить, он покидает университет и переходит в Политехнический институт Петра Великого.

Иван Иванович Чистяков (1873 —?) окончил юридический факультет Московского университета в 1898 г., в 1901–1910 гг. – приват-доцент Московского университета, а в 1910–1912 гг. – экстраординарный профессор Новороссийского университета. В 1910-м в Новороссийском университете он защитил диссертацию на степень магистра полицейского права «Образование народа во Франции в эпоху Третьей республики», а в 1912 г. в разгромленном Московском университете защитил докторскую диссертацию «Опыт истории страхования рабочих в связи с некоторыми другими мерами их обеспечения». Докторская диссертация Чистякова имеет реферативный характер и представляет собой обзор различных проектов и предложений по страхованию рабочих. Примечательно, что и сам автор в предисловии расписывается в своей теоретической несостоятельности: «В первоначальные намерения автора входило теоретическое рассмотрение вопроса о страховании рабочих в России… Но эту мысль, почти в самом начале занятий, ему пришлось оставить, как преждевременную, за полным отсутствием сводных работ исторического характера по предмету исследования. …Остановившись таким образом пока на истории подлежащего изучению вопроса, автор встретил и на этом пути ряд препятствий внешнего характера, относившихся к установлению объема и нахождению соответствующего материала» [Чистяков, 1912, с. IX]. Скорость (два года после защиты магистерской диссертации), с которой докторская диссертация была подготовлена и защищена, наталкивает на мысль, что Чистяков пользовался определенной административной поддержкой, ввиду предполагавшегося его назначения.

В качестве политэконома Чистяков проявить себя не успел, но в то же время необходимо признать, что он мог обновить преподавание курса политической экономии. Так, например, он впервые в Санкт-Петербургском университете вносит в список рекомендуемых пособий «Принципы экономической науки» А. Маршалла. Однако профессором Санкт-Петербургского университета Чистяков пробыл всего четыре года. Сразу после Февральской революции 1917 г. все назначенные министерством профессора были отстранены от должности. Чистяков отправляется в Томск, где 1 марта 1918 г. его избирают профессором кафедры политической экономии и статистики местного университета. В период Гражданской войны следы Чистякова теряются.

Заключение. После Февральской революции на краткий срок либеральной профессуре показалось, что наступило время реализации всех ее желаний. Многие получили заслуженную награду. Например, В. Г. Яроцкий был удостоен звания сенатора. М. И. Туган-Барановский вновь был избран профессором университета, но вернуться к преподаванию ему было не суждено, он встал на путь сотрудничества с украинскими сепаратистами и скончался 8 января 1919 г. в поезде под Одессой, направляясь в Париж в составе украинской делегации. Октябрь развеял иллюзии, а советская власть продемонстрировала, что в России университетская автономия имеет смысл только тогда, когда она охраняется и поддерживается государством.

Список литературы

Белозеров С. А. Иван Яковлевич Горлов // Очерки по истории финансовой науки: Санкт-Петербургский университет. М., 2009. С. 185–193.

Будович Ю. И. Курс политической экономии в России на рубеже XIX–XX вв. и современность. М., 2004.

Бутовский Александр // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона: в 41 т. Т. V. СПб., 1891. С. 84–85.

Вернадский В. И. 1911 год в истории русской умственной культуры. СПб., 1912.

Георгиевский П. И. О реформе университетов в России (1909) // Георгиевский П. И. Призрение бедных и благотворительность. О реформе университетов в России. М.: ЛЕНАНД, 2016

Георгиевский П. И. Политическая экономия: в 2 т. Изд. 4-е. Т. 2. СПб., 1904.

Георгиевский П. И. В юридический факультет Санкт-Петербургского университета / публ. А. Л. Дмитриева // Вестник Санкт-Петербургского университета. Сер. 5: Экономика. 2008. Вып. 1. С. 97–100.

Григорьев В. В. Императорский Санкт-Петербургский университет в течение первых пятидесяти лет его существования. СПб., 1870.

Дмитриев А. Л. Василий Гаврилович Яроцкий // Очерки по истории финансовой науки: Санкт-Петербургский университет. М., 2009. С. 479–489.

Дмитриев А. Л., Чебаненко Е. Н. Павел Иванович Георгиевский // Финансовая наука в Санкт-Петербурге: исторические очерки. М., 2012. С. 105–126.

Жарова Е. Ю. Университетские уставы 1803–1804 гг. // Вопросы образования. 2011. № 4. С. 268–290.

Жуковская Т. Н. Правительственные стратегии в сфере просвещения и идея университета в Петербурге (1803–1819) // Клио. 2013. № 10. С. 15–26.

Кауфман А. А. Письма А. А. Кауфмана к В. И. Борткевичу / публ. А. Л. Дмитриева // Вестник Санкт-Петербургского университета. Сер. 5: Экономика. 2009. Вып. 4. С. 94–113.

Костина Т. В. Профессора «старые» и «новые»: «антиколлегиальная» реформа С. С. Уварова // Сословие русских профессоров. Создатели статусов и смыслов. М., 2013. С. 212–238.

Майков П. Порошин Виктор Степанович // Русский биографический словарь: в 25 т. Т. 14. СПб., 1905. С. 577–580.

Милютин В. А. Избранные произведения. М.: ОГИЗ, 1946.

Никитенко А. О политической экономии вообще и в особенности о производимости как главном предмете оной // Северный архив. 1827. № 23. С 227–251; № 24, С. 297–316.

Павлицкая Н. И. Петербургский университет в революции 1905–1907 гг. // Вестник Ленинградского университета. 1948. № 11. С. 138–156.

Протоколы заседаний Совета Императорского Санкт-Петербургского университета за 1912 год. № 68. СПб., 1914.

Птуха М. В. Письма М. В. Птухи к В. И. Борткевичу / публ. А. Л. Дмитриева // Вестник Санкт-Петербургского университета. Сер. 5: Экономика. 2010. Вып. 4. С. 113–128.

Рингер Ф. Закат немецких мандаринов: Академическое сообществов Германии, 1890–1933. М., 2008.

Ростовцев Е. А. Столичный университет Российской империи: ученое сословие, общество и власть (вторая половина XIX – начало ХХ в.). М., 2017.

Святловский В. В. Конспект лекций по политической экономии. СПб., 1910.

Соколов Б. И. Эдмунд Романович Вреден // Очерки по истории финансовой науки: Санкт-Петербургский университет. М., 2009. С. 163–183.

Список профессоров и приват-доцентов, получивших в 1895 и 1896 годах (считая с 1 января) гонорар за чтение лекций и ведение практических занятий. СПб., 1896.

Чистяков И. И. Страхование рабочих в России. Опыт истории страхования рабочих, в связи с некоторыми другими мерами их обеспечения. М., 1912.

Шумпетер Й. А. История экономического анализа: в 3 т. Т. 1. СПб., 2001.

Яроцкий В. Г. Курс лекций политической экономии. Вып. 1. Пг., 1916.

В. Т. Рязанов

Кафедра экономической теории: страницы новой истории

Санкт-Петербургский государственный университет, Российская Федерация, 199034, Санкт-Петербург, Университетская наб., 7–9

Для цитирования: Рязанов В. Т. Кафедра экономической теории: страницы новой истории // Экономическая теория в Санкт-Петербургском университете: Путь в 200 лет. Сб. статей, посвященный 200-летию кафедры политической экономии (экономической теории) СПбГУ / под ред. В. Т. Рязанова. СПб., 2019. С. 53–66.