Международное частное право. Ответы на экзаменационные вопросы

3) по принципу автономной квалификации.

Теория квалификации по закону суда означает, что суд, применяя коллизионную норму, квалифицирует ее понятие в соответствии с содержанием, которое имеет данное понятие в гражданском законодательстве страны суда. Квалификация по закону суда проявляется и тогда, когда суд, руководствуясь определениями, понятиями, категориями своего права, квалифицирует иностранное право как собственное. Оппоненты теории квалификации по закону суда считают более целесообразным проведение квалификации по праву государства, к которому отсылает коллизионная норма. Указанная теория не получила широкого одобрения. Специалисту, правовое сознание которого формируется под влиянием принципов, понятий и категорий собственной правовой системы, сложно понять иностранное право так, как оно понимается в стране своего происхождения. Содержание теории автономной квалификации сводится к тому, что суд, рассматривая спор с иностранным элементом, должен провести квалификацию понятий нормы права не посредством обращения к конкретным существующим правовым системам, а на основе общих правовых понятий, которые образуются благодаря сравнительному юридическому анализу законодательства отдельных государств.

В Российской Федерации, как и в большинстве стран мира, разрешение конфликта квалификаций в силу ст. 1187 ГК РФ осуществляется по праву страны суда (lex fori). Однако если установить содержание юридического понятия невозможно, в силу того что такое понятие неизвестно правовой системе РФ, то применяется право страны, к которому отсылает коллизионная норма.

22. Установление содержания иностранного права

В ситуациях, когда к правоотношению применяют материальные нормы отечественного права, механизм их действия понятен. Однако если применению подлежат нормы иностранного права, у правоприменителя возникает вопрос: как установить содержание этого иностранного права и каковы юридические последствия в случае, если содержание этого права не будет установлено?

Отечественная правовая доктрина исходит из того, что суд или другой правоприменительный орган знает свое право и его применяет. Суд не обязан изначально знать содержание иностранного права, к которому отсылает отечественная коллизионная норма. Однако если коллизионный вопрос решен и применению подлежит иностранное право, то суд должен определить содержание его предписаний. Причем установление содержания норм иностранного права является обязанностью правоприменителя, которая возложена на него законом.

Целью установление содержания иностранного права является определение нормативно-правовой основы принимаемого решения, как этого требует федеральный закон или международный правовой договор. Содержание норм иностранного права устанавливается судами общей юрисдикции, арбитражными судами, третейскими судами, а также иными органами, управомоченными применять иностранное право.

Основным требованием к правоприменителю при рассмотрении частноправового отношения является применение норм иностранного права таким образом, как если бы оно рассматривалось в той стране, к закону которой отсылает коллизионная норма.

Гражданский кодекс РФ в ст. 1191 определил ряд методов установления содержания норм, к которым относятся: учет официального толкования, практики применения и доктрины в соответствующем иностранном государстве. Указаны также способы, которыми может воспользоваться правоприменительный орган для получения необходимой информации об иностранном праве: обращение в установленном порядке за содействием и разъяснением к компетентным органам в стране и за границей либо привлечение экспертов. Оговорено право сторон, участвующих в споре, представлять документы, подтверждающие содержание соответствующих норм иностранного права. В случае, если, несмотря на усилия, предпринятые в соответствии с этими правилами, не установлено содержание норм иностранного права, орган, разрешающий спор, применяет российское право. Данный подход характерен для стран континентальной правовой системы.

Страны англо-американского права исходят из принципиально иного отношения к иностранному праву и по-иному решают вопрос о том, кто обязан устанавливать его содержание. Согласно англо-американской доктрине и практике суд применяет только свое собственное право, однако он может признать субъективные права, возникшие под действием иностранного права. При этом иностранное право рассматривается как фактическое обстоятельство, которое наряду с другими фактическими обстоятельствами выступает доказательствами по делу. Представить суду доказательства обязаны стороны, отсюда все доказательства, связанные с содержанием норм иностранного права, под действием которых возникло спорное субъективное право, обязана представить заинтересованная сторона. Суд лишь оценивает представленные сторонами доказательства, в т. ч. и по поводу содержания конкретного правила иностранного права и обоснованности притязаний на основе этого правила. Следовательно, суд не применяет иностранное право как юридически обязательные предписания, а оперирует им как фактом по делу[8 - Чешир Д., Норт П. Международное частное право. М., 1982. С. 181.]. Российское право предписывает правоприменителю применять нормы материального права, избранного сторонами, а при отсутствии соглашения сторон по этому вопросу определять их в соответствии с коллизионными нормами, которые в данном случае он считает применимыми (ст. 28 Закона РФ «О международном коммерческом арбитраже»).

В ряде случаев сторона, ссылающаяся на нормы иностранного права, самостоятельно представляет соответствующую информацию об их содержании, включая сведения об официальном толковании и практике применения со ссылками на имеющиеся публикации.

Поскольку процесс установления содержания иностранного права достаточно сложен, правоприменитель имеет возможность обращаться за помощью в Министерство юстиции РФ, его представительства, иные компетентные органы или учреждения в России и за границей. Кроме того, суд может привлечь экспертов, а также воспользоваться помощью научно-исследовательских учреждений, дипломатических и консульских представительств за рубежом путем направления запроса, оформленного в соответствующей форме.

В случае, если содержание иностранного права по ряду объективных причин не будет установлено (например, в результате отсылки к праву другой страны суд не смог установить право, действующее в этой стране на момент заключения сделки), законы некоторых государств содержат специальные нормы, определяющие поведение правоприменителя. Большинство государств в этой ситуации предписывают применение своего собственного права, к их числу относится и Россия, что закреплено в п. 3 ст. 1191 ГК РФ.

23. Автономия воли

Автономия воли – это свобода выбора участниками правоотношения какой-либо правовой системы для регулирования отношений, в которых они участвуют. Как правило, это договорные отношения. Принцип автономии воли санкционируется государством. Его сущность состоит в предоставлении сторонам договора возможности выбрать право, в соответствии с которым будут регулироваться отношения, возникающие в связи с договором; восполняться пробелы в нем; будет дано толкование его условий; в случае возникновения спора он будет рассматриваться в соответствии с избранным сторонами правом.

Правовая природа и функциональное значение принципа автономии воли рассматривается исследователями неоднозначно. Существует две противоположные теории:

1) теория автономистов, сторонники которой позитивно относятся к функциональной роли указанного принципа, но правовую природу автономии воли определяют по-разному, исходя из таких источников, как:

а) источник автономии воли в международном частном праве – рассматривается как принцип международного права или международный обычай (Манчини, Рамзайцев);

б) источник автономии во внутригосударственном праве – в основе лежат нормы о свободе договора либо коллизионные нормы (Богуславский, Лунц, Звеков);

в) автономия воли – это проявление правосозидающей функции индивидуальной воли, т. о. индивид выступает в качестве законодателя (Кант, Кейзен);

г) автономия воли – это проявление обратной связи права и общественных отношений, при которой право выступает в качестве объекта регулирования, а стороны воздействуют на него (Рубанов);

2) противники автономии воли обосновывают необходимость ее ликвидации либо неоправданного ограничения, что по сути фактически ведет к ее ликвидации (американская доктрина – Биль).

Границы осуществления автономии воли определяются в соответствии с законодательством. В частности, стороны имеют право выбрать:

1) право страны, с которой договор имеет наиболее тесную связь;

2) право третьей страны, т. е. право страны, с которой договор не имеет никакой связи. Российское право такой выбор допускает, а, к примеру, американское законодательство устанавливает, что в этом случае право третьей страны не будет применяться (ст. 1.105 Единообразного торгового кодекса (ЕТК) США);

3) вненациональное законодательство – lex mercatoria – общепризнанные нормы и принципы международного права;

4) в соответствии с кумулятивным выбором права, несколько правовых систем. Однако российское законодательство не допускает подчинения договора нескольким правовым системам одновременно, хотя допускается делимость договора – стороны имеют право выбрать право, которое будет регулировать договор в целом либо отдельные части, т. е. отдельные условия договора могут регулироваться законодательством различных правовых систем.

Стороны могут осуществить выбор права в различных формах:

1) при заключении договора – включить его в качестве договорного условия;

2) после заключения договора – заключить специальное соглашение, в этом случае их выбор будет иметь обратную силу;

3) суд может вывести выбор сторон из предполагаемой воли, которая определяется исходя из условий договора и иных значимых обстоятельств дела;

4) стороны могут договориться о применимом к их спору праве непосредственно на судебном заседании, при обмене исковыми заявлениями, отзывом на иск.

24. Оговорка о публичном порядке

Наряду с ситуациями обязательного применения иностранного права существуют и некоторые ограничения. Это обусловлено тем, что применяемые нормы иностранного права не должны нарушать основополагающие принципы местного правопорядка. Национальное право допускает применение иностранного права, устанавливает порядок его применения и одновременно определяет случаи, когда применение этого права на территории данного государства недопустимо. Этой цели служит особый институт международного частного права, называемый «оговорка о публичном порядке» (ordre public или public polici).

Согласно правилам, действующим в ряде стран, иностранный закон, к которому отсылает коллизионная норма, может быть не применен и основанные на нем права могут быть не признаны судами или иными органами данного государства, если такое применение закона или признание права противоречило бы публичному порядку данного государства.

Понятие публичного порядка в судебной практике и доктрине многих государств отличается крайней неопределенностью. Суды используют оговорку о публичном порядке с целью ограничения, а зачастую и полного отрицания применения иностранного права. Как правило, это происходит в случае применения права страны с другой социально-политической системой. Определение пределов применения этой оговорки предоставляется непосредственно самому судье.

Ограничения применения иностранного закона содержатся в ряде нормативных актов российского права. Такие ограничения предусмотрены ст. 1193 ГК РФ, в соответствии с которой норма иностранного права не применяется в случаях, когда последствие ее применения явно противоречило бы основам правопорядка (публичного порядка) Российской Федерации. Статья 167 СК РФ также устанавливает, что нормы иностранного права не применяются в случае, если такое применение противоречило бы основам правопорядка (публичному порядку) Российской Федерации. В этом случае применяется законодательство Российской Федерации.

О публичном порядке говорит и Закон РФ «О международном коммерческом арбитраже» (ст. 34, 36), в котором закреплено, что объект спора не может быть предметом арбитражного разбирательства по российскому законодательству в случае, если суд определит, что арбитражное решение противоречит публичному порядку Российской Федерации. Кроме того, ст. 169 ГК РФ устанавливает, что «сделка, совершенная с целью, заведомо противной основам правопорядка и нравственности, ничтожна».

Элементами публичного порядка являются:

1) основополагающие принципы, содержащиеся в национальном праве любого государства;

2) нормы морали и справедливости;

3) конкретные интересы российских граждан, юридических лиц, общества и государства в целом;

4) общепризнанные принципы и нормы международного права, включая международно-правовой стандарт прав человека. Выделяют две концепции оговорки о публичном порядке: позитивную и негативную.

Позитивная (именуемая по ее происхождению «франко-итальянской») представляет собой совокупность внутренних норм права, которые в силу особой, принципиальной важности для защиты общественных и моральных устоев данного государства должны применяться всегда, даже если отечественная коллизионная норма отошлет к иностранному праву. Отсюда название «позитивная» – она исходит из того, что какие-то принципы и нормы национального права имеют особое, позитивное значение для государства.

Негативная оговорка (вытекающая из германского права) исходит из содержания иностранного права: иностранное право, которое следует применить по предписанию национальной коллизионной нормы, не должно применяться, т. к. оно или его отдельные нормы не совместимы с публичным порядком этого государства. В международном частном праве эта оговорка наиболее популярна.

В отечественной практике применение оговорки о публичном порядке встречается крайне редко. Это объясняется тем, что до последнего времени российские юристы вынуждены были раскрывать содержание этого правового института, опираясь лишь на иностранную судебную практику, поскольку коллизионные нормы советского строя были сформулированы таким образом, что практически полностью исключали выбор иностранного права, а значит, и саму постановку вопроса об оговорке в публичном порядке. И лишь с принятием третьей части Гражданского кодекса РФ наши суды, причем не только арбитражные, но и общей юрисдикции, все чаще стали сталкиваться с иностранным правом.

В США публичный порядок – это термин, охватывающий основные принципы справедливости и морали в совместном проживании граждан. Нормы американского законодательства содержат правила, по которым сделка признается незаконной по смыслу, если заключение договора или его исполнение является преступным, противоправным или иным образом противоречит «публичному порядку» (п. IV Свода договорного права США).

Во французском гражданском законодательстве недействительность договоров вследствие недопустимости их предмета может вытекать из ст. 6 Гражданского кодекса Франции, согласно которой в частных соглашениях не допускаются отступления от законов, затрагивающих публичный порядок. Нормы, предусматривающие недействительность договоров, противоречащих закону, содержатся в швейцарском обязательственном законе (ст. 20), в Австрийском всеобщем гражданском уложении (§ 879), в Гражданском кодексе Италии (ст. 1418) и в японском Гражданском кодексе (ст. 90). Причем в указанных законодательных актах говорится о недействительности договоров, противоречащих добрым нравам.

25. Императивные нормы

Существуют императивные нормы, которые подлежат применению независимо от того, какое право выбрано сторонами, к какому праву отсылают коллизионные нормы – это императивные нормы. Они могут быть нормами права страны суда, третьей страны, с которой договор наиболее тесно связан. Круг этих норм четко определен в законодательстве, как правило, это нормы валютного, таможенного, налогового, антимонопольного, гражданского законодательства. Примером императивной нормы может служить п. 3 ст. 162 ГК РФ, предписывающий соблюдение письменной формы для внешнеэкономической сделки под страхом недействительности такой сделки.