Ладья у переправы

Ко мне ты простираешь руки,
К ушедшему – ко мне.

Проснёшься на холодном ложе
Ты рано поутру,
И горьких слёз твоих, похоже,
Я больше не утру.

Ты будешь, как всегда, прекрасна,
А на лице – печаль…
Но не зови меня напрасно –
Ладья умчится вдаль…

Не плачь, как раненая птица,
Я слышу вещий зов!
Пришла пора освободиться
Мне от земных оков!..

«Под вечер в забытьи сижу один…»

Под вечер в забытьи сижу один…
За часом час течёт неторопливо,
Внимает ветру влажному жасмин,
Струится дождь, не зная перерыва.

Ночного леса спящие цветы
Своим благоуханьем будят слёзы…
О, как звучит мелодия мечты!
О, как волнуют душу эти грёзы!

«Люблю тебя, Бенгалия моя!..»

Люблю тебя, Бенгалия моя!
Пусть ясным будет небо над тобою,
И нежен голос флейты под луною,
И вечен шум земного бытия…
Люблю тебя, Бенгалия моя!

Ты расстелила красочный анчол[3 - Анчол (на хинди – анчал) – край сари, которым закрывают голову.]…
У старого ветвистого баньяна,
На склоны гор, на яркие поляны,
На берега реки, цветущий дол
Набросила ты красочный анчол!

Мне сладостен речей твоих нектар!
Я радуюсь, словам твоим внимая, –
Какая красота, какая майя[4 - Майя – здесь: наслаждение.],
Какой бесценный мне ниспослан дар!..
Мне сладостен речей твоих нектар!

В тенистых рощах хор весёлых птиц…
Как много в нём ликующих гармоний!
Мне пыль твоя дороже благовоний,
Близки улыбки незнакомых лиц
И в рощах манго хор весёлых птиц.

Мы пастухи, мы пахари твои!
На рисовых полях, в тени дубравы,
На берегу реки у переправы
Ты нас своей любовью напои…
Мы пастухи, мы пахари твои!

Я голову клоню к твоим стопам,
Я к ним слагаю все свои надежды.
За чуждые заморские одежды
Твоих сокровищ дивных не отдам!..
Я жизнь мою кладу к твоим стопам!

«Ныне я познал твоё величье…»

Ныне я познал твоё величье,
Милая Бенгалия моя!
Ты предстала в сказочном обличье,
И тобою восхитился я!

Ты идёшь уверенно и прямо
В вечном споре с горестной судьбой.
И ворота золотого храма
Сами распахнулись пред тобой!

Твой анчол над миром – словно знамя,
Выткана одежда из огня.
В молодых глазах играет пламя,
Ты с любовью смотришь на меня.

Кто сказал, что твой народ унижен?
Где твой жалкий, нищенский наряд?
Я не вижу больше бедных хижин,
Всюду песни новые звучат!

Пусть при звуках голоса родного
Целый мир придёт к стопам твоим…
И ворота храма золотого
Радостно откроются пред ним!

«Мы день-деньской на поле нашем…»

Мы день-деньской на поле нашем
В ненастье и в палящий зной
Священным плугом ниву пашем,