Приятие того, что есть

Да! Те, которые относятся к людям. Они считают себя (некоторые из них, те, кому больше двух с половиной лет) сущностями, отделенными от Тотальности.

И как только они понимают это, в них возникает стремление к этому или жажда этого?

Нет, необязательно. Многие люди проживают целую жизнь абсолютно убежденными, что они отдельные существа. В них не возникает никакого стремления. В них нет чувства: «О, я должен найти свою Истинную Природу». Это случается только с ищущими. И если вы постоянно общаетесь с ищущими, тогда у всех, кого вы знаете, есть это стремление. Это ваша культура. Это ваше окружение. Вам кажется, что все такие. Но я уверяю вас (смеется), не все такие. Поиск начинается только в некоторых механизмах тела-ума. Я использую термин «механизм тела-ума», чтобы обозначить все эти инструменты Тотальности, которые являются комбинацией тела и ума. В человеческих существах в возрасте двух с половиной лет зарождается чувство личного делания. Это не вопрос выбора стиля жизни в два с половиной года. Это то, что происходит в этом возрасте! Это то, что является частью всей этой игры. Это не космический бардак. Это часть Того, Что Есть. Факт того, что у вас есть чувство личного делания, не является ни ошибкой Бога, ни вашей виной. Это часть функционирования Тотальности. И тот факт, что вы ищущий, что вы смотрите на это, начинаете задавать вопросы о том, правда ли это, тоже является частью функционирования Тотальности.

Так почему мы здесь делаем все это?

Я знаю, почему мы все сегодня здесь. Просто никому из нас не предложили занятие получше. Грустно, правда? Это самое лучшее, на что мы способны. (смех).

Но я рад, что мне не предложили ничего лучше!

Это хорошо, когда вы чувствуете, что оказались в правильном месте, а не: «Ох, мне не стоило приходить сюда. Это неправильно. Я хочу быть где-то еще». Потому что это страдание. Чувство того, что все могло бы быть по-другому, – это страдание.

Поиск Уэйна

Когда вы видите все эти миллионы ищущих и редкие единицы самореализованных…

Да.

Как же вы это заслужили?

Дайте подумать… Я был очень хорошим. (смеется) Я усердно работал. Был очень устремленным. Я был добрым и терпимым ко всем. Вы ведь не купились на это? (смех) Это была Милость!

Это была Милость?

Это была Милость в чистом виде. Я был свиньей большую часть своей жизни. (смеется) Дайте еще, и точка. Дайте мне еще. Я хочу еще. Этого недостаточно. Выпивки недостаточно. Наркотиков недостаточно. Секса недостаточно. Денег недостаточно. Известности недостаточно. Мне мало! Я сделаю что угодно, чтобы получить больше. Так что я не был хорошим. Я не помогал другим. Я не был щедрым. Я не был добрым. Я не был любящим. Я жил только для себя. И это очень больно. Это ужасная жизнь. Вы не пожелали бы себе такую, если бы у вас был выбор. Такая жизнь убивает множество людей, которые моложе меня. Но для меня, для этого механизма тела-ума была Милость. Представьте себе. Вот так я и сделал это. Так что если хотите следовать моим «путем», начинайте пить. (смех) Вам нужно многое наверстать. У вас впереди девятнадцать лет тяжелой жизни!

А будет считаться, если я жил с отцом-алкоголиком?

Нет! Я не жил с отцом-алкоголиком.

Но вы сказали, что были готовы на все. Мне кажется, что быть готовым на все – значит привлечь Милость. Это и произошло, не так ли?

Нет. Это совершенно другое.

Нет?

Нет. Это просто произошло. Это просто было очередным событием в феноменальности. Безличным. Я ничего не делал. Этот механизм тела-ума, называемый Уэйном, просто инструмент. Это плоть и кости, связанные с нервной системой, соединенной с мозгом. Это просто какое-то тело и какой-то ум, имеющие определенные генетические характеристики, в сочетании с определенными условиями. Это то, что реагирует. Это то, как через этот механизм тела-ума происходят действия. И все эти действия, все эти годы алкоголизма и наркомании, годы, когда я не был хорошим мальчиком, так сказать, были состоянием данного механизма тела-ума в то время. Затем произошла перемена. И эта перемена не была вызвана этим механизмом тела-ума.

И самым удивительным было то, что я был алкоголиком девятнадцать лет, возможно, алкоголиком я был семнадцать лет, но употреблял девятнадцать лет. И однажды ночью, после четырехдневного кутежа, я лежал в постели, и на меня снизошло ясное и четкое понимание того, что я больше не могу этого делать. Что это кончилось! Я почувствовал, что оно меня отпустило. Я физически почувствовал, что зависимость, пропитавшая мое существо, ушла. Она просто ушла. Ее больше не было. Я имею в виду, что до этого я просыпался по утрам, наливал себе ром в кофе, пил весь день, через день принимал по нескольку граммов кокаина, чтобы дотянуть до конца недели, и вдруг все это ушло! А я даже не хотел, чтобы оно уходило. Я не ждал, что оно уйдет. Мне казалось, что все и так хорошо.

Это было после встречи с Балсекаром?

Нет, нет, это было за полтора года до этого. Рамеш меня тогда не интересовал! (смеется) Меня интересовало только, чтобы дрожь унималась, когда я садился за руль, чтобы доехать до бара. Вот что меня интересовало. И это было единственное, что меня затрагивало. Мой единственный настоящий интерес.

Меня не интересовала духовность. Я не обращался к сидящему рядом в баре парню со словами: «Что, по-вашему, такое Источник и Основа всего?» (смех).

Так как вы объясняете то, что произошло?

Никак! Можно только сказать, что это была часть функционирования Тотальности. Это была часть Того, Что Есть.

Когда зависимость ушла, это была Милость?

Абсолютно! Но моя проблема заключалась в том, что в тот момент я считал себя деятелем. Абсолютно, положительно, недвусмысленно, деятелем! Моя обусловленность заключалась в том, что я мог сделать все, что решал сделать. Что только от меня зависело пытаться чуть упорнее, стать чуть умнее, чуть хитрее, чуть быстрее и добиться того, что по праву было моим… большего! (смеется) Так что когда пришла трезвость, возникла мысль: «Подождите-ка! Что сотворило со мной такое?» Было исключено даже предположить, что я мог совершить такое. Было настолько ярко, настолько ясно, настолько очевидно, что это случилось в обход моего контроля или желания, что я мог только подтвердить тот факт, что что-то иное сделало это со мной. Я не знал что. Но именно в тот момент, как сказал бы Рамана Махарши, моя голова попала в пасть тигра, челюсти сомкнулись, обратного пути не было, я стал ищущим. В тот миг я стал ищущим. Потому что я хотел знать, что же во вселенной могло сделать такое со мной!

И тогда я взял в руки «Дао-дэ цзин», начал читать Раджниша и Тич Нат Хана, начал практиковать тайцзи, дышать носом и сидеть в правильной позе (что раньше никогда не вызывало у меня интереса), и вот я делал все эти вещи! Я отправился послушать Рам Дасса и благодаря этому попал в список рассылки, который оказался у парня, организовывавшего приезд Рамеша в Лос-Анджелес. И вот по почте приходит рекламка, в которой говорится, что приезжает какой-то Гуру из Индии. И поскольку я был в этом уже пятнадцать месяцев, бродя по духовному базару, собирая образцы этого товара, выбирая то один прекрасный сверкающий образец, то другой… и проверяя и этот, и тот, и другой… и отлично проводя время… я подумал: «Черт возьми! Пойду! Это же всего один бакс! (смеется)