Рубаи

Что мне, рабу его, придется пить вино!
Его лишь оскорбить я мог бы воздержаньем —
Его предвиденье явилось бы незнаньем…

«Нет в суетной любви могучего сиянья…»

Нет в суетной любви могучего сиянья:
Как пламя зыбкое в минуту угасанья,
Она не может дать живящего тепла!
Ее наследие – холодная зола!
Но кто божественной любовию пылает,?—
Ни отдыха, ни сна, ни пищи тот не знает!
В сияньи радостном взойдет ли яркий день
Иль мир окутает чадрою ночи тень,
Несутся ль месяцы, года чредой крылатой —
Все призрак для души, любовию объятой!..

«Хайям, Хайям! Твой жалкий прах…»

Хайям, Хайям! Твой жалкий прах
Подобен трепетной палатке.
В ней дух царит как падишах,
Но дни его царенья кратки.
Они ведут к небытию,
Его последнему приюту.
Едва успеет он свою
Палатку бросить,?– чрез минуту
Ферраши[2 - Ферраш, фарраш – слуга, расстилающий молитвенный коврик.] смерти прибегут
И все разрушат, все сорвут,
Чтоб средь песков пути иного
Создать разрушенное снова.

«Жалкая страсть человека…»

Жалкая страсть человека —
подобна собаке цепной:
Крик ее – лай непристойный,
докучный, без всякого толка!
Лисья таится в ней хитрость…
Дает она мнимый покой,
Зайца обманчивый сон…
Сочетались, слились в ней одной
Бешенство лютого тигра
и жадность голодного волка!..

«О, друг! Зачем пещись о тайнах бытия…»

О, друг! Зачем пещись о тайнах бытия,
В безумии желать того, что невозможно?
Мечтой бесплодною охвачена тревожно,
Напрасно смущена зачем душа твоя?
Будь счастлив, веселись!
При сотвореньи света
Никто ведь у тебя не спрашивал совета.

«Ныне в безумстве любви…»

Ныне в безумстве любви,
в безумном, безмерном волненьи
Разум утратили мы —
и тонем, горим в опьяненьи,
Служим святыне вина
в кумирне заветной своей!
Ныне, сейчас, через миг,
с восторженно-сладкою дрожью
Прах бытия отряхнув —
как дух, вознесемся к подножью
Трона, где вечность царит
в сияньи нетленных лучей…

«Надменным небесам брось вызов горстью пыли…»

Надменным небесам брось вызов горстью пыли.
И в том, чтобы тебя красавицы любили,
Миг счастия лови, ищи его в вине!
О чем тебе молить и в чем просить прощенья?
Вернулся ль хоть один – один, как исключенье
Из всех, исчезнувших в неведомой стране?

«Доколе жизнь ты будешь посвящать…»

Доколе жизнь ты будешь посвящать
Гордыне суетной и самообожанью?
Иль одержим больным стремленьем к познанью,
Причин небытия и бытия искать?
Пей светлое вино! Ту жизнь, что чрез мгновенье
Прервать готова смерть, идущая вослед,
Любить иль понимать не стоит. Цели нет!
И лучше жизнь влачить во сне иль в опьяненьи!

«Скажи, ты знаешь ли, за что в устах народных…»

Скажи, ты знаешь ли, за что в устах народных
Лилея, кипарис названье «благородных»
Стяжали с давних пор?
Для люда грешного их воздержанье – диво:
Ей десять языков дано – и молчалива!
А у него сто рук – и он их не простер!..

«Моя возлюбленная вновь…»