Бочонок волшебства

Вечерело. Ночевать в море очень не хотелось. Иногда путешественницы бросали взгляд на прекрасный морской закат, а все силы собрали, чтобы добраться до каменистого берега. Надежда много раз тихо повторяла: «Мы не сдадимся». Успели, когда Солнце уже спряталось за горизонтом. Вытаскивать плот на берег не осталось ни сил, ни желания. Опираясь на палки, они медленно пошли к рыбацким хижинам.

Чем ближе подходили, тем более странной казалась эта деревня. Всего пять хижин без окон, сложенных из неотесанных камней. На камышовых крышах камни казались вполне уместными, ведь ветры здесь наверняка буйные. Удивляло отсутствие лодок и людей. В речных деревнях хотя бы ребятня резвилась у воды, а тут – ни души.

Только над одной из хижин вился дымок. Туда Надежда и повела дочку. Со стороны берега в хижинах оказались и стены повыше, и двери вполне обычные, из досок.

– Добрый вечер, хозяева, – как можно громче сказала Надежда.

– Добрый, – после некоторой паузы ответила сгорбленная седая хозяйка, отворила дверь и недоверчиво спросила: – Каким это ветром вас в нашу глушь занесло?

– Изгнанницы мы из Инугагра. По Атрасе сплавлялись, вот и оказались здесь.

– На чем, если не секрет?

– На плоту из камыша. Он на берегу остался.

– Вы его хоть привязали?

– А зачем? Морских волн он точно не выдержит.

– Эх, молодежь. Запас карман не тянет. Камыш и на крышу, и на пол постелить, и печь растопить сгодится. А если плот надежный, то в штиль сети можно поставить, – она взяла веревку и строго приказала: – Девочка может внутри подождать, а ты поможешь.

– Так вы позволите остаться в вашей деревне? – обрадовалась Надежда.

– Четыре хижины пустуют. Выбирайте любую, если некуда податься. Меня зовут Евдокия, – ответила хозяйка на ходу.

– Я Надежда, портниха, а дочка Василиса. Море мы сегодня впервые увидели. Считайте хоть ученицами, хоть служанками, а научите нас еду добывать.

– Все настолько плохо? Вы когда последний раз ели?

– Не знаю, пожалуй, дней десять прошло. До города точно не доберемся.

Старая рыбачка промолчала, а первый урок начала сразу у плота. Оказалось, что тянуть его надо не просто так, а в такт с волнами. Справившись с этой задачей, Евдокия показала, как привязать веревку к валуну морским узлом. Потом она огляделась по сторонам, ткнула палкой в комок водорослей и велела взять его с собой.

Когда они вернулись к хижине, Василиса сидела снаружи на камне. Евдокия строго спросила:

– Почему ты здесь? Я же позволила войти.

– Там супом пахнет, а чужое брать нельзя, – грустно ответила девочка.

– Я на одну себя готовила, но на троих как-нибудь разделю, – улыбнулась хозяйка. – Заходи.

Дважды приглашать не пришлось. Комок ярко-зеленых водорослей хозяйка назвала морским салатом – его можно и так есть, и варить. Она велела сначала рассмотреть его в свете от печи, а потом разделила на три части и позволила попробовать. Остальное съели с ухой.

А еще хозяйка, услышав кашель гостьи, заварила для всех горький лечебный чай. После речной воды Василиса выпила его без возражений.

Евдокия позволила эту ночь провести у нее, а сложные разговоры оставила на завтра. Не от одиночества. В заброшенных хижинах вполне могут оказаться змеи, которых здесь водится много.

В сытости да безопасности гости уснули мгновенно. Летние ночи короткие, а Евдокия разбудила обеих затемно. Надежда выглянула на покрытое звездами небо и спросила, не скрывая беспокойства:

– Что случилось? До рассвета далеко.

– Не ты ли вчера в ученицы просилась? – хитро спросила хозяйка. – Вот тебе первый урок. Приливы с отливами не Сонце, а Луну слушаются. Берите по палке да по корзинке вон в том углу.

О свечах при такой бедноте и речи нет. В темноте Надежда не поняла, куда она показывает. Нашла корзинки на ощупь. Снаружи в свете звезд немногим виднее. Опираясь на палки, спустились к воде. По дороге Евдокия рассказала, что в приморских деревнях с давних времен делали дугообразные загородки. В отлив рыба старается уйти от берега и оказывается в ловушке.

На самом деле так близко к берегу подходит довольно мало рыбы, а высокие волны ломают загородки. В шторм вообще нельзя в полосу прибоя попадать, так что и проверить улов не выйдет. И все же, если лодки нет, этим методом прокормиться можно. Обычно загородками занимались старики с детворой, кто в море не ходит.

В темноте не разглядеть, есть ли добыча. Рыбачка велела зачерпывать воду большой корзинкой. Нескольких раз в одной загородке вполне хватало, чтобы выловить добычу. Съедобные водоросли тоже считались уловом. Затем Василиса шарила в воде руками, но ни одной рыбки не нащупала.

Загородок оказалось больше десятка, а камни между ними очень скользкие. Когда рыбачки закончили проверку, небо на востоке посветлело. Они осторожно выбрались на берег и вернулись в хижину. На этот раз они не только отжали промокшую одежду, но и согрелись у печки, которую хозяйка заранее приготовила.

– Целых четыре рыбки, – обрадовалась Василиса, когда огонь осветил улов. – Сегодня мы тоже сможем поесть.

– Еда будет, но не сейчас и не эта, – грустно сказала Евдокия. – За каждого человека нужно сдать господину большую корзину сушеной рыбы.

– А если не получится столько поймать? – осторожно спросила Надежда.

Хозяйка пообещала рассказать об этом позже, а сейчас принялась объяснять обеим, как разделывать рыбу и не пораниться. Василисе впервые доверили нож, а рыба так и норовила выскользнуть из рук. Надежда очень беспокоилась, но обошлось. Евдокия подробно и неторопливо направляла юную ученицу. Когда все четыре рыбки дополнили коллекцию под потолком, пришло время узнать о трагедии этой деревни.

Четыре года назад ранней весной установилась на удивление теплая погода. Когда рыбаки вышли в море, неожиданно налетел смерч. Деревню он стороной обошел, а лодки перевернул. Несколько человек погибло сразу, запутавшись в собственных сетях. Другие пытались добраться до берега вплавь, но в холодной воде человек не может долго продержаться, а плыть на помощь не на чем. Не спасся никто.