Скалолазка и мертвая вода

– К ним должна вести дорога! – обрадовалась я.

– Да, кажется, есть проселочная.

– Нам туда! – заключила я и полезла в свою сумочку, лежавшую на сиденье. Где-то в ней был платок. Надо вытереть кровь. А то люди пугаются.

Водитель молчал, переваривая мои слова. Я чувствовала, что скоро последует ответ. С величайшим удивлением извлекла из сумки дорогущие духи «Лили Прюн»…

Вот те раз! Откуда они тут взялись? Кто подложил?..

Вслед за духами вытянула длинную цепочку, сверкнувшую бриллиантами.

В этот момент в окошке появилось лицо водителя.

– Вы что, спятили? Ехать на лимузине по проселочной дороге…

Он осекся, глядя на меня. А я не могла вымолвить ни слова, глядя на него.

Это совершенно другой водитель! Тот, что встречал нас в аэропорту, был полноватым, степенным. А этот – рэпер какой-то с выпученными глазами. Как я не заметила раньше! Лимузин, в который я запрыгнула, совершенно чужой. Только сейчас поняла. Кто в здравом уме подсунет в мою сумку «Лили Прюн» и бриллиантовое колье? Да и не моя это сумка! И норковое манто, брошенное на сиденье, тоже не мое. Я такие только по телевизору видела – на подружках банкиров и на женах политиков.

Как все отрицательно!

Водитель заорал. Он меня наконец разглядел. Особенно живописно, наверное, выглядят кровавые пятна на лице и на платье.

– Ладно, чего теперь орать, – успокоила его я.

– Кто вы?

– Уже не важно… – Прожекторы лимузина выхватили из темноты указатель развилки. – Езжай прямо, на проселочную!

Итак, мои вещи и документы остались в другом лимузине. Вернуться? Каждая минута промедления может стоить Верочке жизни.

Переход на грунтовую дорогу известил о себе ощутимым толчком. Я снова поглядела в окно.

Ни одного огонька на реке, хоть тресни! А что, если мы уже проехали мимо? Что, если бандиты пришвартовали катера не у пристани, а где-нибудь возле берега? Пересели в автомобили и были таковы!

Развивать эту мысль не хотелось. Ясно, что тогда у меня мало шансов догнать головорезов.

Единственный разумный выход – упрямо переться вдоль реки.

– У вас есть минеральная вода? – спросила я.

– Посмотрите в холодильнике, – недовольно бросил водитель.

Кровь пришлось смывать ледяной минералкой. Другой вариант – шампанское «Лоран Перье», тоже из холодильника. Одноразовые салфетки, которыми я вытиралась, кидала в ведерко для льда. Под конец оно превратилось в урну хирургической операционной после десятичасового полосования какого-нибудь бедолаги.

Когда подъехали к небольшой обшарпанной ферме, удалось привести себя в порядок. Стерла почти всю кровь с лица, рук и шеи. В ткань платья она впиталась подобно грунтовке, которой покрывают ржавчину. В походных условиях удалить ее невозможно. Придется ходить так – благо ночка нынче темная.

Двор фермерского особняка был освещен, и я с облегчением увидела за постройками темную ленту реки. На наш требовательный гудок из дома вывалился заспанный сельчанин с ружьем. После недолгого выяснения – что за перцы и откуда? – он любезно сообщил, что минут десять назад слышал гудение моторок.

Его информация меня весьма порадовала. Значит, все-таки я не упустила похитителей, иду по следу.

– А мы сумеем проехать вдоль реки? – спросила я.

Не снимая пальца со спускового крючка, фермер задумчиво почесал стволом лоб. Я жутко испугалась, что он ненароком высадит себе мозги. И снова мне придется оттираться минералкой, которая, кстати, почти закончилась.

– Дорога есть. Но вы вряд ли проедете.

Водитель тут же обеспокоено встрял в диалог:

– Может, вернемся обратно, мадемуазель?

Я проигнорировала его вопрос и снова обратилась к фермеру:

– Дальше по реке есть какие-нибудь пристани, лодочные станции?

– Километрах в восьми пристань селения Шате. Только туда вам не добраться. За километр до Шате дорогу пересекает протока, через которую нет моста. Да и до протоки вы не доедете на своем корыте.

– Эй! – крикнул задетый водитель. – Осторожнее со словами!

– Как же перебраться на другую сторону протоки? – продолжала я допрос.

– Нужно сделать крюк. Вернуться на трассу, проехать в сторону Пуатье километров пятнадцать, дальше есть поворот к пристани.

Двадцать километров по трассе – это как минимум двадцать минут. На такое время покидать реку я не собиралась. Боялась потерять след моторных лодок. Проклятье! Что же делать? Если бы знать, куда похитители держат путь!

– Поехали! – приказала я.

– Назад? – с надеждой спросил водитель.

– Нет. Прямо.

Не знаю, что имел в виду фермер, когда упоминал о плохой дороге. Это у нас, в российской деревне, если слышишь о таковой, то живо в деталях представляешь глубокие канавы и колдобины, в непогоду залитые водой. Грязищу, в которой легковушки тонут по крышу, надеясь пройти по колее трактора «Беларусь». А французский проселок мне показался вполне пригодным для передвижения. Даже гравием посыпан.

Я опустила тонированное стекло, вглядываясь в ночную мглу. Все пыталась различить что-нибудь на реке. В помощь из-за туч выглянула луна, осветив контуры берегов и темную линию леса. Моторки словно и не ходили тут никогда. Ни следа не осталось… Да и как обнаружить след на воде? Это на дороге или в лесу след можно увидеть, пощупать, попробовать языком… А в воде – был он и нет! Одни рыбы чего-то видели, так они обычно помалкивают.

Автомобиль подбросило на кочке, и я врезалась головой в потолок.

– Вот, черт! – пробормотала, потирая макушку. Досталось сегодня моей головушке, все сыплется на нее. Чего доброго – языки позабуду и останусь без средств к существованию.

Снова одолел страх, что лодки где-нибудь уже причалили. А вдруг на другом берегу? Тогда я их наверняка потеряю…

– Стой! – громко крикнула водителю.

Выскочила из салона и кинулась к берегу. Низкий кустарник царапал голени. Камни впивались в пятки, и я вспомнила, что до сих пор босиком. Мои туфли остались в одной из комнат далекого теперь особняка Анри Жаке.

Вот и след на воде!

Здесь, видимо, находилась отмель. Круглые листья кувшинок сходились в центре реки, пересекая водное полотно наподобие браконьерской сети. В этой природной «сети» проступала черная рваная полоса.