Путешествия Никласа

– Может быть, они в других башнях? Или еще не подъехали? Не огорчайся, праздник только начался. – Никласу уже стало хорошо, веселящий газ оказался качественным и быстро впитался в кровь, разогревая ее не хуже плазменного мороженого (популярного среди гостей угощения).

– Нет, все-таки в наше время не одевались так функционально… – сказала Ирина. Они решили подняться на площадку повыше и втиснулись в лифт, в компанию к двум фигурам вращения на шести ногах и одному столбу на конической пружине. – Погляди на этих молодых людей, нимало не озабоченных эстетикой внешнего вида. Отсюда и разобщенность в кланах, поскольку никто не интересуется собственным n-юродным родственником. Все стремятся к изощренным удовольствиям, не находя их в обмене репликами.

Наверное, ей не понравилось, что из приглашенных только половина или даже меньше сделали доступными для окружающих свои имена. Никлас постарался развеять критическое настроение жены и указал ей на забавного малыша о трех ногах, который съезжал по вертикальной спирали, мигая всеми глазенками и вереща в акустическом диапазоне. Вообще, народ тут толокся в основном парами, порой попадались тройки и четверки гостей – родители с одним или двумя детьми.

– Ты права, – кивнул Никлас. Они остановились на прозрачном балкончике. Вокруг крутилась искрящаяся звездочками тропа к вершине башни. – Дети слишком рано покидают родные планеты, стремясь повидать чудеса Вселенной и думая наладить собственный, отличный от родительского мир.

– И вы сами повели себя так же, – сказал кто-то насмешливо, сплетя радиоволны в узкий, звонкий интерферированный пучок.

Оба гостя разом обернулись, отыскивая обладателя свежего голоса, и тут же приняли в объятия свое последнее дитя, юную Антонову NDG-09973 Гемму-19. Девушка насмешливо окинула родителей взглядом и натянула на тело матовый силовой кокон, и вовремя, потому что Ирина уже приготовилась сделать ей замечание. Четыре округлых бугорка на ее груди, тем не менее, остались обнаженными, помаргивая разными цветами – кажется, она использовала их для выражения эмоций. Но Никлас все равно не понимал молодежный сленг Центра, поэтому эти всполохи ничего для него не значили.

– Я уж думала, что придется вас по другим башням выискивать, – сказала Гемма, переходя на световой код. – А то так одиноко…

– Где же твой друг? – нахмурилась Ирина. – Я помню, ты писала, что познакомилась с очень интересным человеком, у которого чуть ли не килограмм антиматерии на счетах Гелиодезической Комиссии. Или ты уже с другим живешь?

– Тот арендовал самую глухую дыру в целой Вселенной… – Гемма как-то нехорошо насупилась и вдруг взвизгнула, заметив призрачный шар, падающий с потолка. Внутри его парил какой-то многорукий человек. – А другой мне уже не нравится. Ух, я тоже так хочу! Полетаем, папа?

– Отчего не полетать?

Они поднялись на восходящем гравитационном потоке к самой вершине, откуда падали шары, и моментально окуклились. Гемма обняла Никласа всеми руками, и они упали в невесомость, любуясь безумным круговоротом красок за пределами силового кокона. Гравитация на Нуклеотиде была понижена по сравнению с той, что запомнилась Никласу, и летели они почти минуту. На дне башни шар растекся невидимой волной.

– Обратно?

– Давай немного прогуляемся, – серьезно ответила Гемма. Она выглядела чем-то озабоченной, и Никлас притянул дочь к себе, взъерошив ее короткие волосы. Расспрашивать ее он не торопился, чувствовал, что она недаром увлекла его в полет. – Ты ведь вроде бы клановой историей занимаешься?

– Да, конечно…

– Работы много?

– Это уже от меня зависит. Ну, почти всегда, – поправился он, вспомнив о задании Петрова DFS-0976. – Приходят иногда запросы из Демографической Комиссии…

– Я покопалась в базах Центра и узнала, что ты специализируешься на секторе 7H NGC 69307-1. Так ведь?

Никлас стал подозревать, что у дочери к нему возник вопрос, в чем-то аналогичный тому, что озаботил демографов Центра. Но неужели какие-то биоформы, которых вечно скрывают от налогообложения, могли ее озаботить? Не такая уж это любопытная для столь молодой девушки проблема, рано ей еще детей заводить и биоформами баловаться. Или… Он прервал бесполезные раздумья – к чему строить предположения, когда можно просто выслушать Гемму?

– Да, через три года под моей редакцией выйдет 9335-е издание «Клановой истории NGC 69307-1 (сектор 7H)», – подтвердил Никлас.

– Я на днях загружала себе в память 9334-ое! Интересно написано, только как-то бессмысленно… Ты прости, но кому это нужно? Генеалогия, терраформирование, модификация генов! Даже постройкой планетной системы из подручного материала никого не удивишь, сама этим не так давно развлекалась… Все равно ничего нового невозможно придумать, любой набор генов кем-то когда-то испытывался, любой тип планеты обживался, всюду во Вселенной горят одни и те же звезды и так же точно, как миллиарды лет назад, люди ищут удовольствия.

– Это моя профессия, – удивился Никлас. Для своих сорока Гемма рассуждала слишком максималистски, будто не понимая, что жажда индивидуального познания мира всегда будет двигать каждым нормальным человеком, пока он молод. Расхожая истина, доказанная математически, что кто-то когда-то непременно имел ту же форму тела и тот же набор генов, что и ты, волнует только философски настроенных стариков, разменявших третий десяток тысяч лет. – Разве бы я занимался этим делом, если бы не любил его? Поверь, во Вселенной множество глобальных историков, которые анализируют миллионы таких трудов, как мой, разрабатывают стратегию экспансии и составляют различные обзоры… Например, «10000 величайших генетиков от начала времен до наших дней». И мне платят за работу нормальными антинейтронами, а это важно. Зачем ты спрашиваешь? И кстати, откуда у тебя взялась АМ на свою систему, это ведь очень дорого?

– А, тур купила…

Она какое-то время молчала, любуясь игрой света на стене пузатой лифтовой шахты. Повсюду носились дети, успевшие перезнакомиться, взрослые же проникались атмосферой прощания с патриархами клана, просветленно ожидая апофеоза праздника. Озабоченные биоформы не уставали предлагать гостям самые экзотические яства. Гемма схватила с подноса стаканчик азотного мороженого, стряхнула силовую оболочку и коснулась лакомства языком, проверяя, достаточно ли низка его температура. От бруска, испаряясь, густо повалила терпкая смесь азота и веселящего газа.

– Помнишь, я пять лет назад писала вам, что познакомилась с одним странным парнем… – сказала она, внимательно глядя на отца. – Ему уже семьсот сорок лет, а он всего два раза был женат. А замуж вообще не ходил, по-моему…

– Да уж, редкий индивидуум.

– Скандально известный в своей области ученый, между прочим. Да, самое главное – четыре года назад он порвал со своим кланом.

– Что? – Никлас непроизвольно встопорщил уши, пораженный, но тотчас смутился и погладил их, прижимая к черепным впадинам. – Не может быть!

– Я точно знаю, он мне сам сказал.

Никлас с трудом верил Гемме – но наверняка у нее были веские основания, чтобы утверждать почти невозможное. В конце концов, в Конституции записано право каждого на основание собственного клана…

– И как его имя?

– Деев NGC 69307-3 Леонид-1.

– Как? – Глаза историка вспыхнули на голове словно протуберанцы. Никлас вторично испытал смущение. Того и гляди, какая-нибудь биоформа подкатит с вопросом, не требуется ли ему охладить нервы ферми-коктейлем… – Но ведь эта галактика не заселена, там нет ни одного клана! Выходит, он поменял среднее имя?

– Да, я тоже удивилась, – моргнула Гемма. – Его клан живет в секторе 7H галактики NGC 69307-1. Ну, совпадение не самое уникальное, все-таки мы одно время тусовались на одних вечеринках в Центре. А там довольно жесткое разделение по галактикам и даже секторам. Почему, интересно?

– Клановые предрассудки, основанные на здравом расчете, – рассеянно ответил Никлас. Его все еще занимала череда удивительных фактов, сопутствующих неведомому Леониду-1. – Девушка, выходящая замуж, остается неподалеку от своего клана и всегда может рассчитывать на поддержку родственников. А когда в семье происходит обмен полами, можно переехать в соседнюю галактику, арендуемую кланом бывшей жены, чтобы не платить субаренду клану бывшего мужа. Дешевизна удаленного общения, опять же…

– Я примерно так и думала. Так вот, когда он отделился от своего клана и стал основателем нового, арендовал свободную систему подальше от Центра. Получилось недалеко от его родных краев… Так что он поменял себе среднее имя на NGC 69307-3 и заменил суффикс 87 на единицу.

В атмосфере как будто стали сгущаться электрические заряды, тут и там возникли крошечные глобулы плазмы. Они побежали по гладким поверхностям эстакад и мостиков, стенам шахт и перилам лесенок. Апогей торжества явно назревал, поэтому Гемме пришлось сократить предисловие:

– Мне он нравится! Он не такой взбалмошный, как другие мои приятели, но с ним все равно здорово… Все-таки Леонид постарше прочих моих знакомых. Он странный, конечно, но это даже лучше, с таким не скучно прожить даже сотню-другую лет. И он не мешал мне путешествовать и оплачивал всякие глупости без вопросов.

– Мы с твоей матерью вместе уже восемь тысяч лет, – заметил Никлас.

– Жуть! Слушай, не перебивай. Я думаю, ты не откажешься мне помочь, потому что… Ну, не знаю, все-таки речь обо мне, младшей, – она немного кокетливо опустила глаза с макушки на лоб, чтобы не повредить их при входе в шахту. Гравитационное поле подхватило обоих и повлекло ввысь. Мощность звукового наполнения эфира тем временем бледнела, уступая место торжественной тишине. – Я перешлю тебе привязку к его последним координатам и внешний вид. Видишь ли, пятьдесят суток назад я написала ему, и он мне не ответил, я обиделась… Через двадцать дней написала еще, но ответа опять не было. Точнее, пришла странная кассета, вот, погляди. Я сняла копию, так что это тебе. Я сгоряча пыталась сама попасть к нему в дом, но его дырокол заблокирован паролем. А он наверняка есть только у Гелиодезической и Транспортной Комиссий. Сомневаюсь, что Леонид дал его кому-нибудь еще.

Гемма протянула отцу стандартный микродиск с записью. Наверное, при других условиях он смогла бы сбросить информацию непосредственно в его оперативную память, но сейчас был неподходящий момент: девочка как чувствовала, что потребуется материальный носитель. Засорять радиодиапазон, когда он полон возвышенного молчания, было бы верхом святотатства.

Показалась прозрачная платформа, на которой их спокойно поджидала Ирина. Под ногами жены уже вовсю бушевали холодные сгустки плазмы.

– Это рядом с твоим профессиональным сектором, в соседней галактике, – добавила Гемма. – Узнай, в чем тут дело, хорошо? Мне бы не хотелось потерять этого человека… У меня от него отложенная беременность, и сканирование показывает, что ребенок мог бы получиться хорошеньким. Я думаю выбрать его для рождения, когда вернусь к Леониду-1, вот только отделаюсь от последнего приятеля.

– И давно ты его носишь?

– Зародыш? Уже четыре года.

Обещать Никлас, разумеется, ничего не стал, но Гемме этого и не требовалось. Она знала, что как последний ребенок в семье наиболее любима, и отец наверняка приложит серьезные усилия, чтобы помочь ей. А если не сумеет – что ж, тогда подскажет, как быть дальше. Может быть, это опасно? Не станет же она соваться в пустую галактику одна, без надежной привязки к дыроколу-приемнику (а это много недель поисков цели).

– Ты не находишь, что поддерживать связь с изгоем несколько… предосудительно? – осторожно спросил историк.

– Он не изгой, а основатель клана. Ничего позорного в его отделении не было, это я точно знаю. Он мне рассказывал, что сам все подстроил…

Они подошли к Ирине – и вовремя, потому что стены башни стали бледнеть, обретая небесно-желтую прозрачность, а весь диапазон наполнился легкими, как бы воздушными звуками. Под стать им засияли и силовые структуры, наполнявшие объем здания. «Отдать ребенка в клан одиночки? – размышлял между тем Никлас. – Не значит ли это навлечь на себя недовольство Деевых NGC 69307-1, да и всех прочих тоже? Если этот факт получит огласку… Нет, лучше не сейчас, когда на мне висит дело с биоформами». Никлас еще не надумал бросать работу историка, она по-прежнему нравилась ему – как и семь тысяч лет назад, когда он, запросив Демографическую Комиссию о наличии вакантных мест, получил предложение принять к обслуживанию сектор 7H галактики NGC 69307-1.

Вершины башен медленно соединились между собой, вытянув гибкие световые щупальца, и на их перекрестье возникла гигантская голограмма. Все приглашенные моментально узнали главу клана. Тот поздравил родичей, решивших умереть, и пожелал им удачи в благом замысле.

– Мужественные люди, – просветленно сказала Ирина, когда изображение патриарха рассеялось в небе. Чтобы не тревожить незнакомых родственников, она выпустила из ушей две узконаправленных акустических антенны.