О брачной и внебрачной жизни

Впрочем, и тогда, когда о передаче власти речь не шла, браки с сестрами и даже с собственными дочерьми были для владык Египта делом обычным. Множество женщин, окружавших фараона, были его ближайшими кровными родственницами. От них просто некуда было деться. Ведь помимо главной жены у его отца-фараона было еще несколько второстепенных, но не менее законных жен. Были и наложницы, тоже имевшие вполне официальный статус. И у всех рождались дети, в том числе дочери!

Рамсес II за годы своего правления одних только главных жен сменил целых пять. Правда, он царствовал 67 лет. А всего у него было 162 ребенка. Одну из своих дочерей он сделал и своею женой. Кроме того, Рамсес II известен редким по тем временам дипломатическим браком. Он заключил его с хеттской царевной, которую возвел в ранг «Великой царской супруги».

Вообще египетские фараоны редко вступали в равноправные дипломатические браки. Дочери окрестных царей обычно становились лишь рядовыми обитательницами их гаремов по той простой причине, что ни одно из близлежащих государств просто не дотягивало до Египта по уровню своей значимости. Хетты – другое дело, их держава одно время была серьезным соперником египтян за власть над Сирией и Палестиной. Рамсес II подписал с Хаттусилисом III мирный договор, и через некоторое время хеттская царевна прибыла в Египет. Здесь она получила новое имя – Маатнефрура (видящая красоту Ра) – и статус главной жены фараона. Сохранилась египетская стела, на которой подробно описывается история этого брака. Если верить египтянам, хетты терпели от Рамсеса постоянные военные поражения, земли их пришли в упадок. И тогда Хаттусилис объявил:

Смотрите! Вот земля наша разорена и обращена в руины! <…> Не дает небо воды. Против нас земли все в качестве врагов ведут войну с нами. Соберем же захваченное нами имущество наше все! Вот дочь моя старшая перед тем, что преподнесем мы в качестве даров для бога совершенного [Рамсеса]. Даст он нам мир и жизнь нашу, царь Верхнего и Нижнего Египта…

И царевна с богатой данью: золотом и серебром, рабами, лошадьми, быками, овцами и прочими товарами – отправилась в Египет. В пути ее встретили войско и сановники фараона. Для того чтобы облегчить царственной невесте и ее свите тяготы далекого пути, Рамсес обратился к своему отцу, богу Сетху (Сету): «…Не сотвори дождя, ветра и снега, пока не достигнут меня чудеса, которые ты мне определил…» Бог исполнил просьбу сына, «небо было умиротворено», и зимой наступили летние дни. Такая же идиллия была достигнута и в отношениях между двумя народами. Стела сообщает:

Вот пехота, колесничное войско и сановники Его Величества, сопровождавшие ее (то есть девушку. – Прим. пер.), смешались с пехотой, колесничным войском и сановниками из Хатти. Вот они, будучи азиатскими воинами, подобны воинам царя Верхнего и Нижнего Египта, господина Обеих земель <…> сына Ра, господина воссияний, Рамсеса Мериамона[6 - Мериамон – возлюбленный богом Амоном.], дана ему жизнь. Подобно тому и колесничие его, и все люди земли Хатти смешались с египтянами, которые были среди них, пили они вместе. Вот сердце у них одно, и подобны они братьям, и нет злословия одного против другого. Мир и дружба, братство между ними в соответствии с планом самого бога, царя Верхнего и Нижнего Египта <…> Рамсеса Мериамона, дана ему жизнь.

Но помимо браков политических или, что случалось чаще, династических, фараоны вступали и в браки по любви. Ярчайший пример тому – брак Аменхотепа III и дочери жреца, Тии, плодом которого стал великий религиозный реформатор Эхнатон.

Аменхотеп III был фараоном достаточно заметным, он оставил бы след в истории, даже не будь он отцом Эхнатона. Этот правитель известен, во-первых, своей исключительно миролюбивой политикой: он практически не вел войн, кроме разве что карательных операций в Нубии. Во-вторых, он очень много строил… До наших дней сохранились две его гигантские статуи на западном берегу Нила – колоссы Мемнона. У ног южной статуи расположилась маленькая фигурка жены Аменхотепа, Тии. Такой масштаб был привычен для Египта: величие фараона подчеркивалось величиной его статуй. А жена, будь она даже «Великой царской супругой», на равное величие, а значит, и размеры, претендовать не могла. Но Тии претендовала на многое. Она участвовала в политике, вела переписку с иностранными монархами…

Известно, что Тии была не царского рода и относительно скромного происхождения. И отец, и мать ее служили при храме бога Мина. Сохранилась гробница ее родителей: их титулы отнюдь не высоки. Тем не менее Аменхотеп не только сделал Тии своей главной женой, но вызывающе объявил об этом всему свету. Поскольку брачные церемонии были не приняты, а со СМИ у фараонов дело обстояло неважно, царственная пара придумала необычный для того времени пиар-ход. В честь бракосочетания была выпущена серия памятных жуков-скарабеев, на брюшке которых выгравировали один и тот же текст:

Царь Верхнего и Нижнего Египта, Небмаатра, сын Ра Аменхотеп, властитель Фив, которому дарована жизнь и великая царская супруга Тии, да живет она! Имя ее отца – Иуйа, имя ее матери – Туйа. Это жена могущественного царя: его южная граница у Карои (в верхней Нубии), северная – у Нахарины (Митанни).

Новобрачный обнародовал безвестные имена родителей своей молодой жены, с вызовом давая понять, что «Великая царская супруга», равно как и ее родные, не подлежат оценке по обычным меркам.

В Египетском музее в Берлине можно видеть скульптурный портрет Тии: ее не назовешь красавицей. Тем не менее она не только сумела приворожить Властителя обеих земель и до конца сохранить титул его главной жены, но и сделала своего сына, Аменхотепа IV, фараоном.

Аменхотеп IV больше известен нам под именем Эхнатон. Его брак с красавицей Нефертити был, по-видимому, тоже браком по любви. Во всяком случае, Нефертити, как и ее свекровь, была не царского рода: она никогда не носила титула царской дочери. Но влюбленный фараон сам дал ей официальные титулы: «владычица радости, прилепляющаяся благоволению, коей ликуют, слушая голос». Он же дал ей дополнительное имя Нефернефруатон – «Прекрасны красоты Атона».

У фараона был большой гарем – туда входили в том числе дочери подчиненных ему государей, на которых он женился из политических соображений. Но титул «жена царева великая, возлюбленная его, владычица обеих земель» принадлежал единственной женщине – царице Нефертити.

На стенах гробниц, дворцов и храмов сохранилось множество изображений царицы рядом с ее великим супругом. На них они вместе служат Атону – солнечному диску, вместе отдыхают в кругу своих дочерей, принимают дань, в сопровождении чиновников объезжают столичные заставы и даже вместе сражаются. Маловероятно, чтобы Нефертити, как это изображено на росписях, собственноручно сокрушала иноземных врагов, но показательно, что в глазах египтян царица всегда находилась рядом с мужем.

Принося официальные клятвы богам, Эхнатон клялся не только своим отцом-солнцем, но и своей любовью к жене. Жрецы и сановники на стенах загодя заготовленных гробниц обращались к изображению Нефертити с молитвами, как к божеству. За предшествующие две тысячи лет существования египетского государства ни одна царица не удостаивалась подобных почестей.

Но начиная с четырнадцатого года правления Эхнатона имя Нефертити внезапно перестает появляться на настенных росписях и рельефах. Согласно одной из версий, царица рассталась с мужем, поскольку поняла всю несостоятельность его религиозной реформы, потрясшей основы государства, и Эхнатон не смог простить своей бывшей соратнице измену идее. Существует и диаметрально противоположная точка зрения: сам фараон-еретик под давлением жречества решил отказаться от реформ, не нашедших поддержки у египтян, и царица восприняла это как предательство. Так или иначе, совместной деятельности, равно как и совместному проживанию супругов, пришел конец. Но еще раньше, в годы триумфа Нефертити, на сцене появляется вторая женщина, потеснившая «жену цареву великую» на ее троне. Имя этой женщины – Кэйе.

Египтологи до сих пор не пришли к единой точке зрения о том, кто такая Кэйе и как она оказалась рядом с фараоном. Но ее изображение все чаще появляется на рельефах и росписях. Вместе с Эхнатоном она служит Атону. А официальный титул, присвоенный ей, гласит: «жена-любимец большая царя и государя, живущего правдою, владыки обеих земель… который будет жив вековечно вечно, Кэйе».

Именно для Кэйе, по-видимому, фараон построил так называемую южную усадьбу и северный дворец в Ахетатоне, новой столице Эхнатона. Имя владелицы было еще при жизни Эхнатона изглажено и заменено на имя Меритатон, дочери фараона. Долгие годы бытовало мнение, что Эхнатон передал царевне имущество опальной Нефертити. Но обнаруженные археологами прописи, по образцу которых рабочими делались надписи на стенах зданий, свидетельствуют: первоначальной владелицей усадьбы и дворца была Кэйе. А в последние годы царствования Эхнатон даже назначил ее своим соправителем… Впрочем, ее постигла еще более горькая участь, чем «царевну великую».

У Кэйе не только отобрали подаренные фараоном дворцы, ее имя не только было стерто с множества изображений. Фараон лишил свою бывшую фаворитку и посмертных благ. Известно, что для Кэйе, как это было принято у знатных египтян, были заранее приготовлены роскошная гробница и золотой гроб. Стены этого гроба Кэйе украсила трогательными надписями, в них она воспевала свою любовь к фараону, которая должна была продолжаться вечно:

Сказывание слов Кэйе – жива она! Буду обонять я дыхание сладостное, выходящее из уст твоих. Буду видеть я красоту твою постоянно – таково мое желание. Буду слышать я голос твой сладостный северного ветра. Будет молодеть плоть моя в жизни от любви твоей. Будешь давать ты мне руки твои с питанием твоим, буду принимать я его, живущий правдою. Будешь взывать ты во имя мое вековечно, не надо будет искать его в устах твоих, мой владыка. Будешь ты со мною вековечно вечно, живым, как Йот [Атон]! Для двойника жены-любимца большой царя и государя, живущего правдою, владыки обеих земель Нефр-шепр-рэ Ва-н-рЭ [Эхнатон], отрока доброго Йота живого, который будет тут жив вековечно вечно, Кэйе – жива она!

Но воспользоваться этим гробом Кэйе не пришлось. Чем бы ни был вызван гнев фараона, опала, постигшая «жену-любимца», была окончательной и бесповоротной. Неизвестно, где и когда похоронена Кэйе, но ее золотой гроб достался другому владельцу. В нем была найдена мумия мужчины. Многие исследователи допускают, что она принадлежит самому Эхнатону.

А вот знаменитому Тутанхамону, который был, по-видимому, сыном Эхнатона от одной из его второстепенных жен, жениться по любви не пришлось. Он был совсем еще мальчиком, когда его связали узами брака с дочерью Эхнатона и Нефертити, Анхесенпаатон (позднее переименованной в Анхесенпаамон). Невеста была старше жениха на два-три года.

После смерти восемнадцатилетнего брата-супруга, Анхесенпаамон, Великая вдова царя, ставшая властительницей Египта, совершает неожиданный, совершенно немыслимый политический и брачный ход. Не желая делиться властью ни с кем из своих сановников или братьев, она тайно посылает письмо хеттскому царю Суппилулиумасу[7 - Суппилулиумас I (Суппилулиума I) – правил в середине XIV века до н. э., крупнейший хеттский дипломат, полководец и политик.]. Табличка с текстом этого письма была найдена в дипломатическом архиве хеттов.

Мой муж умер. Сына я не имею. Но у тебя, как говорят, сыновей много. Если бы ты дал мне из них одного твоего сына, он стал бы моим мужем. Никогда я не выберу моего слугу и не сделаю его моим мужем… Я боюсь такого позора.

Предложение сделать хетта царем Египта было настолько невероятным, что Суппилулиумас в него не поверил. Он отправил юной царице полное сомнений письмо, которое до нас не дошло. Но дошел ответ Анхесенпаамон, в котором она продолжала требовать себе хеттского мужа-царевича:

Почему ты говоришь, они обманывают меня в этом деле? Если бы я имела сына, разве я написала бы о позоре моем собственном и моей страны в чужую страну? Ты не поверил мне и даже сказал мне об этом. Тот, кто был моим мужем, умер. Сына я не имею. Никогда я не возьму своего слугу и не сделаю его моим мужем! Я не написала ни в какую другую страну! Только тебе я написала! Как говорят, твои сыновья многочисленны. Так дай мне одного твоего сына! Мне он будет мужем, а в Египте он будет царем.

В конце концов молодая вдова сумела убедить хеттского царя. Он послал сына в Египет, но заговор был раскрыт, караван жениха атакован египетской армией и перебит. Вместо юного иноземного принца Анхесенпаамон получила в мужья старого египетского сановника Эйе. Случилось то, чего она так боялась: ей пришлось поступиться своей гордостью и сделать царем «своего слугу». Сохранился золотой перстень, на котором соединены имена Эйе и Анхесенпаамон, написанные в округлых рамках-картушах, как писались только имена царей и цариц. Это косвенно говорит о браке между ними. Но известно, что Эйе, став фараоном, передал титул «Великой царской супруги» своей прежней жене, с которой жил до того, как взошел на царский трон. Верность, достойная восхищения.

Кстати, бракосочетание с дочерью-наследницей фараона имело для простого смертного одно крайне важное следствие: он становился богом и сыном бога Амона. И то и другое – не в символическом, а в самом прямом и непосредственном смысле. Современному человеку это понять трудно, но у египтян сомнений не вызывало.

Но что случилось с амбициозной дочерью Эхнатона? О ее дальнейшей судьбе нет никаких свидетельств. Но есть свидетельства, хотя и не вполне достоверные, что, прежде чем стать женой своего брата Тутанхамона, Анхесенпаамон была женой своего отца Эхнатона. Может быть, потому и противилась юная вдова браку с простым смертным, что до той поры ей приходилось делить ложе только с фараонами, пусть даже со своими кровными родичами…

Браки между родственниками были в Египте обычны не только в семьях правителей. Например, дяди могли жениться на племянницах. А вот браки с дочерьми и сестрами были только привилегией фараонов.

Распространенное мнение, что простые египтяне могли жениться на своих сестрах, связано с тем, что у египетских юношей было принято обращаться к своей возлюбленной: «сестра». А начиная с Восемнадцатой династии[8 - Примерно середина XVI – конец XIII века до н. э.], этот обычай распространился и на жен. Так что слово «сестра» в египетском тексте может с равным успехом обозначать и сестру, и возлюбленную, и жену. Только судебные документы строго разграничивали эти термины.

Женщина тоже могла называть возлюбленного братом. При этом юные египтянки не стеснялись своего чувства:

О, поспеши к Сестре своей,
Как на ристалище – летящий конь,
Как бык,
Стремглав бегущий к яслям.

Любовные песни древних египтян нередко написаны от лица девушки или женщины. И очень часто девушка предвкушает, как ее любовь завершится браком:

Хочу, чтоб у матери выпросил в жены меня,
А ему невдогад.

Если тебе Золотою заступницей женщин
Я предназначена, Брат,
Приходи, чтобы я любовалась твоей красотой,
Чтобы мать и отец ликовали,

Чтобы люди чужие тобой восхищались,
Двойник мой прекрасный!

А женщина, выйдя замуж, продолжает объясняться в страстной любви своему мужу:

Мое желанье – снадобье для глаз:
Я нежно льну к тебе, любви ища,
При взгляде на тебя они сияют!
О мой супруг, запечатленный в сердце!

Прекрасен этот час!
Пусть он продлится вечность,
С тех пор, как я спала с тобой,
С тех пор, как ты мое возвысил сердце.

Ликует ли, тоскует ли оно —
Со мной не разлучайся![9 - Здесь и выше стихи в переводе В. Потаповой.]