День вампира (сборник)

– А я говорю – оторву.

– Миш, хватит торговаться. Хочешь, ко мне приходи. Есть хорошая веревка. Надежная, проверенная. Скручу – и в подвал.

– На тебе проверенная?

– Да. – Долинский невесело кивнул.

– А тебя кто вязал?

– Жена. То ли три, то ли четыре полнолуния со мной, бедная, промучилась. Я кричал ведь. А когда не кричал – уговаривал.

– Не знал, что ты женат. Кольцо-то не носишь.

– Может, еще серьгу в ухо? Потом на мои сосиски, – Долинский неуклюже потряс в воздухе растопыренными пальцами, – не всякое налезет. Да и незачем теперь.

– Что-то случилось? – спросил Миша участливо.

– Купил ей квартиру в Москве, вот что случилось. Думаешь, я просто так, от природной жадности расценки на полиграфию задрал? Или бумага сильно подорожала? Ха! Я, Миш, все рассчитал тогда. Кроме одного – что у жены тоже нервы есть. Она меня вытянула, спасла. А я теперь думаю иногда – зачем? Чтобы я ее потерял? Может, лучше уж в подвале собственного дома подохнуть.

– М-да… Ладно, хоть ты ее не заразил. То есть не инициировал.

– Еще как инициировал.

Миша захлопал глазами.

– Подобное тянется к подобному, – сказал Долинский горько. – Жили не тужили, и вот. Совершили открытие.

– И… И что же?! Она не смогла переломаться, как ты?

– Она и не пробовала, Миш. Ее просто некому было держать. Сначала возилась со мной, потом стало уже поздно. Если человеку комфортно в вампирской шкуре, ему переломаться вряд ли удастся. Я-то не ходил по ночам на улицу, мне вкус крови вообще неизвестен. Хотя уже был на грани, но повезло, луна убывала. Как только понял, что в полнолуние безумцем становлюсь, испугался, и тут же в подвал. Каждый месяц – туда, обратно, туда, обратно. Когда отпускало, подолгу валялся трупом, ничего не мог делать. А жена ведь осталась, по сути, одна совсем. Поддалась этому проклятому зову и успела пару раз прогуляться ночью. Ей понравилось. Вот как твоей Катерине. Посмотрю на Катю – и плакать хочется, до того знакомо. Может, мы неправильно с ними обращаемся, а? Прости. Ну и все, что я смог для нее сделать в благодарность, – отправить в Москву к нужным… специалистам.

– Значит, ты смог что-то им предложить, да? Что?! Скажи, что?!

– Значит, смог, – вздохнул Долинский. – Но тебя это не касается.

– Да почему?!

– Потому что на ближайшие годы квота закрыта. У них хлопот полно с теми кандидатами, что уже есть.

– Ох, проклятье! – Миша упал спиной в траву и закрыл глаза. – Зачем, ну зачем же они тогда допускают вот это… Вот как с Катей.

– Вот именно потому, что их мало, и они не в состоянии все контролировать. Недаром столько работы делается руками людей или таких, как я.

– И много их? Таких, как ты?

– Пока что немного. Хочешь, станет больше? – не спросил, а вроде бы попросил Долинский.

– Сколько?

– Миш, какая разница?

– Я хочу знать. Я имею право знать. Неужели ты не понимаешь, Игорь, зачем мне это нужно? Да я бы с собой покончил еще месяц назад, если б не тот урод, который Катьку… – Миша совсем по-человечески всхлипнул. – Вон, в болоте утопился бы.

– Это вряд ли, – покачал головой Долинский. – В твоем нынешнем состоянии не особенно утопишься. И не повесишься. И в окно не прыгнешь. Разве из моего кабинета, с десятого этажа, и обязательно об асфальт головой… Значит, ты надеешься достать его?

– Я не надеюсь, Игорь. Просто найду и убью. А потом, может, попрошусь к тебе в подвал. Не раньше.

– Ох-хо-хонюшки… – Долинский низко опустил голову. – Миш, подумай, сколько твои поиски могут продлиться и как сильно ты изменишься за это время. В подвал уже не захочется.

– Плевать, – сказал Миша убежденно.

– Миш, я предлагаю тебе реальный шанс. Остаться более или менее человеком. Приобрести кое-какие очень интересные новые качества. И с их помощью сделать то же самое – поймать гада. Когда ты переломаешься, он не сможет на тебя воздействовать ментально, ему придется драться, просто драться. А они терпеть не могут драки и очень боятся тех, кто не боится их, – да, да, поверь. Мы отловим его вместе, я помогу.

– Отловим – и что? – спросил Миша саркастически. – Ты, Долинский, конечно, несъедобный тип, подтверждаю. Но по сравнению со мной слабый. И я буду слабый. Загоним мы ублюдка в тесный угол. А дальше? Осиновый кол ему в жопу? Что-то я осины совсем не опасаюсь. Или, может, вилкой серебряной в нем поковыряться?

– Экий ты… художник, – усмехнулся Долинский. – Есть методы.

– Какие? – тут же встрепенулся Миша.

– Ну, пока ты на другой стороне, тебе о них знать не следует, извини. А если простыми народными средствами обойтись – выгнать его под открытое солнце хотя бы. Не дать спрятаться. Чем опытнее вампир, тем хуже ему на свету.

– А искать как? – Судя по всему, Миша не хотел лезть к Долинскому в подвал. Да и на потенциального самоубийцу он не был похож. А походил он на человека, старающегося добыть как можно больше информации и с ней уйти восвояси. Реализовывать собственный план и жить своей жизнью. Долинский глядел на Мишу сквозь ночь бесцветными прозрачными глазами, и взгляд у него был тоскливый.

– Нюх у меня не хуже, чем у тебя. Ночное зрение тоже, – сказал он. – Ладно, Мишка, я вижу, тебе все это не интересно. Пойду-ка домой. Грэй! Пошли баиньки.

– Я все обдумаю, – пообещал Миша.

– Хорошо бы, – безразличным тоном отозвался Долинский.

– Я, может быть, приду.

– Ага… Приходи.

– Ты не ответил, сколько вас. Таких, как ты.

– Мало, – бросил через плечо Долинский, уходя в ночь.

– Я так и думал, – пробормотал Миша себе под нос. – Эй! Игорь!

– Ну, чего еще?

– Я тут визитку себе нарисовал красивую, полноцветную. Забацаешь тиражик по старой дружбе? За деньги, естественно.

– А там написано: «Михаил Ефимов, художник-кровосос»? – донеслось из-за кустов.

– Шутить изволите…

– Тогда пошел на х…й со своими визитками, – заключил Долинский совсем уже издали.