Нет чужих бед

– Но не способна слушать, не перебивая, – тихо заметила Лэйли.

– Мам, извини.

– Не «мам», бессовестная девчонка! Просить прощения следует у старейшины.

– Извините, Вазэо, – покорно склонила голову Алесия.

– В тот раз наши предки справились без помощи достойной эфрити, – улыбнулся старейшина. – Мы спрятали корабль. Наши хладнокровные родичи более всего опасаются непонятного. Они истратили три десятка циклов на выяснение того, куда исчез объект. Совершенный, созданный для перелетов между планетами. Мы упрямо делали вид, что нападения не происходило. Продолжали учить детей и поставлять продукты. А еще мы принимали новых жителей. Далеко не всем на Ожэз'та нравились тесные города… Одни вернулись в лес и стали и'наэ. Другие – те, кто утратил душу окончательно, – решили полностью отказаться от детской, как они утверждали, привязанности к одному миру. Наэ'ро взялись строить корабль… Я бы рискнул для простоты назвать это механическим подобием вашей Ами. Оно было мертвое и холодное, не умело двигаться самостоятельно, постоянно нуждалось во внешнем источнике энергии. Наэ'ро придумали использовать для этой цели солнце. По принципу действия механического паразита, погубившего лес, их машина пила сок звезды и запасала этот нектар впрок.

– Как вы узнали? – прошептала неугомонная Алесия.

– Переселенцы нам сообщили. Живущие в лесу быстро возвращаются к полноценному разуму и'наэ, – отозвался старейшина. – И понимают, что нельзя быть паразитами и убивать жизнь. Здесь, на Дзоэ'та, и сегодня живут потомки переселенцев. Например, мой род, или род Айа. Среди наших предков были ученые наэ'ро, пилоты и инженеры. Одни сбежали с Ожэз. Других привезли к нам стариками – умирать. Наши родичи из того, исконного мира народа наэ, стали очень рациональными. Они предпочитали не тратить корм и лекарства на тех, кто бесполезен. Спихивали проблемы на нас. А разве люди – это проблема? Мы лечили пожилых бескрылых, и они еще долго жили в лесах, радуясь своему новому дому и оберегая его. Все вместе мы составили и воплотили план. Это была война. Настоящая война. Важным казалось добраться до их кораблей, а еще – уничтожить саму память о той ужасной технологии, создавшей убивающего солнце паразита. Мы вопреки всему надеялись, что урон еще не слишком велик…

Старейшина надолго замолчал. Какой смысл пересказывать в подробностях жителям иного мира, как гибли корабли и заводы на соседней планете. Как здесь, на Дзоэ'та, горели леса и города. Как удалось уничтожить недостроенный механический мир, созданный, чтобы убить солнце, а его обитатели улетели к иным звездам, питаться их соками… Длинная получилась бы повесть. Обросшая легендами и семейными преданиями. Может, позже, когда беды отступят и начнется спокойное время, повесть будет изложена. Та же неугомонная Алесия попросит своих друзей Айа рассказать о делах их рода, в коем есть весьма важные для всех и'наэ имена. Тот же Роэл'айа, например.

Впрочем, когда он попал на Дзоэ'та, он еще не принадлежал к роду Айа…

Глава 3

Запах лета

Ожэз – мир, требующий от каждого своего гражданина полной концентрации сил для личного развития и общего прогресса. Так утверждают наставники. С первого дня, когда младенец покидает инкубатор, и до возраста в семнадцать циклов ребенок подчиняется их воле. Это разумно. Наставники проводят отбор и тестирование. Они опытные люди и знают, в какой профессии больше всего пользы принесет каждый из воспитанников.

Самые бездарные остаются на низших ступенях карьерной лестницы – они кормеры. Производят продовольствие и обслуживают системы жизнеобеспечения городов. Примитивная, тяжелая, грязная и нудная работа.

Более способных допускают в лаборатории, на вспомогательные работы. Их так и зовут – лаббы.

Следующий уровень дает право обучаться долго и дорасти до инженера или даже, со временем, до теоретика. А позже есть небольшой шанс стать наставником и войти в число жителей верхнего яруса. Как принято говорить – «попасть на крышу». Только у них, верхних, есть сады с зеленью, искусственные озера, подобные настоящим. Красиво. Достойно безмерной ответственности и высокого долга этих людей.

Роэлу выпала особая доля. Пилотов для исследовательских кораблей всегда растили отдельно. Детей с подходящим типом психики, нужным уровнем реакции, совершенным здоровьем и высоким интеллектом рождается немного. Таких ценят, им выделяют особый рацион питания, подбирают индивидуальные программы обучения. Особенно испытателям. Роэл по рождению – испытатель. Уже работал по своей специальности, лучшей в мире и любимой. Но, увы… Противостояние с упрямыми ничтожествами самого низшего вида, дикими кормерами из мира Дзоэ, стало причиной появления необычных профессий.

Да, он – прирожденный пилот. Был таковым. А теперь, после дополнительного отбора, огневик. Высокая честь! Для многих. Лично он был бы рад уступить ее более восторженным и небрезгливым… Не выйдет. Ему предстоит спуститься в непокорный мир, чтобы осуществить оправданное и необходимое наказание. Бережно, точечно, не нанося вреда кормовым плантациям.

Это ведь безмерная подлость: отказать голодающим городам в поставке продуктов! На Ожэз вторую сотню циклов не выживают младенцы без использования искусственного вскармливания. Люди в большинстве своем не получают полноценного питания, а для женщин это особенно опасно. По сути, их народ вырождается. Гибнет по вине взбесившихся дикарей-кормеров! Которых легко заменить иными, более вменяемыми.

Ему объяснил наставник, что современный комплекс для сбора нектара не требует участия людей. Вместо целого города кормеров, пожирающих драгоценную пищу в несметных количествах, достаточно трех лаббов на складе, поддерживающих работоспособность систем. И одного инженера, контролирующего весь процесс. Четыре человека – не более того. Но заменяют они, вооруженные достижениями современной науки, пять-семь тысяч кормеров! Бесполезных паразитов, жрущих нектар. И утверждающих, что Дзоэ – не кормовая база и не придаток к большой и сильной родине наэ, миру Ожэз, а самостоятельная планета.

Самостоятельная! Роэл видел много раз съемку со спутников. Мелкие грязные человечки копошатся на земле. Бестолково взлетают, суетятся, бесконечно возятся вокруг одного цветка, хотя за это время можно собрать нектар с девяти. Полностью лишенная логики, тупая и неразумная часть народа наэ. Дикари. Выродки. Ничтожества. Их дети низкорослы, лица имеют странные, вечно кривляющиеся. Словно им никогда не говорили, что взрослому человеку следует сдерживать эмоции! Неприлично постоянно глазеть по сторонам, охать и зудеть. Да еще и рудиментарные крылья, столь бессмысленные и неудобные в современном городе.

Определенно, иного выхода просто не существует. Надо хоть раз показать кормерам, кто обладает силой и властью в мире Ожэз.

Роэл тяжело вздохнул и прикрыл нижние веки. Он должен. На него возложена высокая честь реализации миссии по наказанию упрямых дурней. Зачем их жалеть? Их много. Плодятся без счета, как жуки. Не нуждаются в инкубаторах, поскольку нектара у них вдоволь. И жрут твари тоже без счета. Сотней больше, сотней меньше… Ладно, не сотней. Нечего себя успокаивать. Лучше вспомнить о том, что в городах Ожэз тоже умирают. От голода. От болезней. Потому что подлые кормеры не присылают лекарства. К тому же они настолько тупые, что их нельзя считать полноценными людьми. И всё, точка. Хватит бестолково расходовать нервы.

– Координаты целей введены, – бодро сообщил голос напарника с далекой родной Ожэз. – Для начала всего два города тупых жрущих гадов. Стоят удобно, на полянах, кормовые базы не пострадают. Но все же рекомендована обработка с минимальной высоты. Удачи!

В голосе низкими тонами гудела зависть. Еще бы! Исполнивший миссию пилот – это немало. Роэла и прежде отмечали, выделяли. Он работал на испытаниях самых новых кораблей. А теперь получил право на миссию. Опасную. Уже три раза уходили к Дзоэ корабли – и загадочно исчезали. Без следа! Роэл должен понять причину этого и выполнить задание. Тогда, вернувшись, он получит отдельную квартиру в верхних ярусах города. Статус «два», едва ли не высший в общей цифровой иерархии! «Двушка» соответствует уровню капитана на испытательных верфях. А может, ему предоставят еще и право на досрочного потомка.

Тонкая игла корабля вонзилась в плотную густую облачность Дзоэ. Теплый мир у кормеров! Здесь, по слухам, не бывает зимы. Лучшее досталось везучим дуракам, так говорят на Ожэз…

Привычные мысли, увы, не успокаивали. Глупость кормеров – разве это достаточное основание, чтобы их убивать? Оплетающая руку сенсорная перчатка контроля огня давила на кожу. Жгла ее. Ну почему нельзя договориться по-хорошему с тупыми кормерами? Да потому, что они тупые!

Понять бы еще, что уничтожило три корабля, не менее совершенных, чем этот, на дикой безопасной планете? У кормеров нет оружия. У них не хватит ума даже сообразить, как действуют самые примитивные системы! Дети этих дикарей учатся на Ожэз по два десятка циклов, но не могут сдать выпускных тестов. По девять раз переспрашивают, почему всего два варианта ответа и оба неправильные? Им-то, тупым, неспособным выбрать, кажется важным хотя бы порассуждать. Память у дураков хорошая, вот и пытаются компенсировать глупость трепом. Говорят, наставники сперва не желали учить дикарей. Но быстро поняли, как мало усваивают дети кормеров. А коли так – пусть зубрят и потеют, раз считают это достойной платой за нектар.

Нижний слой облаков. Какие они здесь легкие! Переливчато-белые, с ясной прозеленью леса, проступающего в прогалах. Вьются, меняются, танцуют в струях незримого ветра.

Роэл удивленно дрогнул бровями. Ветра? Судя по приборам, полнейший штиль! Что же так ловко скручивает тонкие лепестки облака? Вон уже возникло кольцо, готовое нанизаться на корпус корабля. Скользнуло туманом по обшивке и осталось позади. Странный мир. Непонятный. Впрочем, броня корпуса совершенна, ей практически невозможно причинить вред.

В рубке отчетливо запахло летом. Роэл встряхнул головой от удивления: ведь отсек герметичен! И опять же, судя по приборам, никаких повреждений нет. Все штатно. Тогда откуда запах? Незнакомый аромат, невозможный. Беспокоит, намекает, пьянит.

Лето! Он пилот и понятия не имеет, что означает это глупое слово. В городах нет смены сезонов. Тем более ее не бывает в пилотских казармах – нижней, наземной, и верхней, орбитальной. И все же нечто глубоко внутри, в гадком примитивном подсознании, ликует и шепчет: «Лето». Так цветет мох та, странное растение, имя которого дикари добавляют к названию своего мира. Бесполезный симбиотик нектароносных цветов. Мелкий серебряный пух на их листьях. По мнению ученых, он обладает тонизирующим эффектом. А при длительном воздействии вызывает привыкание, притупляет разум и сокращает способность к обучению. Именно из-за мха та дикари не умнеют, если уж совсем упростить ситуацию.

Голова слегка гудит и даже кружится. Странное ощущение. Не хочется спешить. И нельзя. Надо сперва восстановить самоконтроль. Может, сообщить на базу? Хотя… о чем? Странный оттенок цвета у облака и вроде бы слегка необычная форма. А еще запах! Спросят, принимал ли он в полете стимуляторы. И поставят под сомнение рациональность присвоения высокого статуса. Нет, докладывать следует не раньше, чем будут исполнены все процедуры, предписанные инструкцией: полный контроль местности, например. Затем, когда угроза станет более очевидна и понятна, он доложит о своих наблюдениях. Сухо, деловито, по существу. Спокойным уверенным голосом, из которого изгонит усилием воли всю нынешнюю нелепую и нетрезвую веселость.

Роэл перевел корабль в дрейф, отключив основные двигатели и задействовав вспомогательные. «Пассив», как их зовут инженеры. Скорости не дают, зато позволяют парить беззвучно, не создавая вихревых потоков воздуха. Великолепная технология для наблюдения и маскировки.

Новое кольцевое облако впереди! Определенно, что-то здесь ненормально и явно не случайно. Максимальная бдительность! Задействовать дальние радары, снять с предохранителей противометеоритную защиту корпуса – малые системы взрывного действия. Еще раз проверить параметры атмосферы. Запросить орбитальные спутники об активности… Пусто. Более безопасного и дикого местечка не придумать! До ближайшего города кормеров пять дней полета на их убогих заплечных крылышках.

Острое жало корабельного носа вплыло в ловчую петлю тумана. Пилот вздохнул и неуверенно дрогнул губами в полуулыбке. Ничего опасного, хоть туман и странный! Наверное, сейчас снова запахнет летом. Тон облака более зеленый и яркий, чем у иных, что вокруг. А еще в тумане что-то вьется. Цветное, непонятное.

Корабль окончательно остановился, на редкость быстро исчерпав инерцию движения. Словно петля облака и правда поймала его за нос!

Мелькание оттенков в струях воздуха стало отчетливым, приблизилось. Несколько мгновений пристального изучения… Слой тумана истончился и утек вниз. А мелькающее и цветное осталось. Теперь можно рассмотреть его во всех деталях. Роэл тихонько рассмеялся. Обыкновенная крылатая кормерша! Из-за ее полета так взвихрился туман. А он себе невесть что понапридумывал. Врагов, угрозу кораблю. Пилот торопливо вернул охранные системы к штатному режиму. Не хватало еще изуродовать этого ребенка. Как же! Полная боевая готовность для обезвреживания одной глупенькой девчонки. Совсем не грязной, кстати. Даже хорошенькой. И весьма!

Девушка энергично замахала рукой, приветствуя пилота. Как будто это нормально – вот так встречать корабли в облаках! Боевые корабли. Впрочем, откуда ей-то знать.

Упрямая летающая хулиганка активнее заработала крыльями и подобралась к самой рубке, двигаясь над корпусом корабля. Попробовала тронуть металл, сердито отдернула руку – горячо! Снова суетливо замахала ладонями. Роэл наконец-то вышел из ступора и признал реальностью безобразие, творящееся за бортом. Включил коммуникаторы. Ведь понятно: молоденькая летунья машет руками и при этом отнюдь не молчит!

– Нектара хочешь? – немедленно донеслось из динамика. – У нас тут поселочек внизу. Маленький. Может, договоримся о поставках в обход старейшин, а? Давай за мной. Посадим тебя, угостим и заодно обсудим перспективы.

Девушка подмигнула всеми веками, весьма многообещающе шевельнула бровями. Скользнула вниз. Ее похожее на цветок короткое платьишко взвихрилось. И запах лета окончательно овладел сознанием, унял жалобный лепет придушенного чувства долга, оглушил растерянную и утратившую власть дисциплину, вверг в беспробудную спячку логику…

Боевой корабль последовал за летуньей. «Немыслимое зрелище», – мельком прикинул Роэл. Бронированная, начиненная смертью махина послушно двигается за этим едва ли не ребенком. Осторожно и медленно, вперед, чуть влево, вниз – на красивую полянку. Никакого поселка там, кстати, Роэл не обнаружил. И очень обрадовался: зачем ему сейчас посторонние? Без них куда интереснее договариваться с глупенькой девушкой. Столь же наивной, сколь прекрасной. Воровато оглядевшись по сторонам, словно вездесущий наставник может и здесь высмотреть его безответственность, пилот отключил дальнюю связь. Стащил перчатку контроля оружия, стряхнул куртку. Разблокировал люк и опустил трап. В конце концов, у него есть сутки на выполнение миссии. Сутки! Пару долек от которых можно украдкой отщипнуть – ради странного и пикантного приключения.

Между прочим, в казармы не допускают женщин. А в салоны отдыха ему ходить не пристало, он еще не достиг возраста двадцать один цикл, соответствующего официальной взрослости. Потому общался с девушками лишь урывками, на нижних ярусах города. Все были из лаббов. Подсаживались в столовой, интересовались бесплатной пищей. Охотно тащили в гости. Может, надеялись вырваться в верхние ярусы, очаровав пилота. Или просто проводили таким образом свободное время. Скучно. Они не переставали жевать, даже разговаривая и ласково гладя плечи. Подмигивали, хихикали, многообещающе шевелили вибриссами, целовали – и жевали.

Наставник прав: низшие инстинкты постепенно отмирают в прогрессивном обществе. Люди нужны друг другу прежде всего для накопления и передачи знаний. Интеллект и дисциплина – вот стержень общества. А прочее малосущественно и весьма стандартно. Он не помнит имена своих подружек. Одноразовых, бледных и скучных.

Тогда почему он бежит вниз по трапу и широко, как последний кормер, улыбается этой летунье, звонко жужжащей своими лиловыми крыльями и щебечущей что-то бессмысленное про хорошую погоду и близящееся цветение айа? Слушать, оказывается, приятно и такие глупости. Кивать, расправлять бровные ворсинки, демонстрируя полное внимание. И смотреть на странное существо, так мало похожее на жителей мира Ожэз. Сияющее, завораживающее, совершенно неспособное втиснуться в рамки привычных стандартов и представлений со своими узорчатыми крыльями и наивной улыбкой младенца.

Жаль, он не умеет летать. Обладательница лиловых крыльев и столь же неповторимо лиловых глаз словно издевается! Вспархивает вверх, ускользает, уворачивается от протянутых рук. Насмешливо подмигивает, резко складывает крылья и падает, отчего ее платье поднимается вверх до самых плеч. На краткий миг становится видно, какая она вся золотая, загорелая и безупречная. Потом тонкая, но довольно тяжелая ткань стремительно стекает вниз, предоставляя обессилевшему сознанию возможность вновь и вновь прокручивать настойчивую мысль: а что вообще надето на незнакомке, кроме ее капризного, охотно играющего с ветерком платья? Очень короткого. И тонкого. Прекрасно видно, сколь безупречна фигура. Впрочем, рассмотришь тут, когда эта хулиганка беспрестанно носится и кувыркается в воздухе!

– Меня зовут Жазза, Жазза из рода Айа, – сообщила крылатая наэ. – Ты такой неловкий! Смешной. Я седьмой раз почти в самую траву падаю, а ты не ловишь!

– Ловлю, – рассмеялся Роэл. – Только я, кажется, действительно неуклюжий.

– Тогда будь внимательнее! – подмигнула девушка. – Вот я взлетаю и – ра-аз… кружусь – два-а. А потом падаю, готовься – три!

Она в точности следовала собственным командам и упала мягко, медленно – на сей раз точно в руки пилота. Легкая, прямо-таки невесомая. Хрупкая. Держать ее оказалось непривычно и неудобно. Роэл обнаружил, что панически боится повредить лиловые полупрозрачные крылья. Летунья рассмеялась, вспорхнула и устроилась на его руке, ловко балансируя. Кожа у девушки прохладная и гладкая. Каждый взмах крыльев гонит в лицо запах лета, в котором растворяются остатки разума и воли.