Легализация доходов, приобретенных преступным путем

В связи с этим представляется верной точка зрения, что общественные экономические отношения, строящиеся на принципах осуществления экономической деятельности, являются родовым объектом преступлений в этой сфере. Общественные отношения, основанные на принципах свободы экономической деятельности, осуществления экономической деятельности на законных основаниях, добросовестной конкуренции субъектов экономической деятельности и добропорядочности, выступают видовым объектом преступлений в сфере экономической деятельности[113 - Лопашенко Н.А. Преступления в сфере экономической деятельности: понятие, система, проблемы квалификации и наказания. С. 18–20.].

§ 2. Непосредственный объект преступлений, предусмотренных статьями 174, 174

УК РФ

Относительно непосредственного объекта преступлений, предусмотренных ст. 174, 174

УК РФ, среди ученых также нет единства мнений. В. М. Алиев определяет его как общественные отношения, складывающиеся по поводу осуществления основанной на законе предпринимательской и иной деятельности; дополнительным объектом выступают интересы правосудия; факультативным – интересы потерпевших (физических лиц) и гражданских истцов (граждан, предприятий, учреждений или организаций)[114 - Алиев В.М.: 1) Легализация (отмывание) доходов, полученных незаконным путем. Уголовно-правовое и криминологичесское исследование: Монография. М., 2001. С. 60; 2) Теоретические основы и прикладные проблемы борьбы с легализацией (отмыванием) доходов, полученных незаконным путем: Дис… докт. юрид. наук. М., 2001. С. 128.]. H. Н. Афанасьев[115 - Афанасьев Н.Н. Глава IX. Преступления в сфере экономической деятельности// Уголовное право. Особенная часть: Учебник / Под ред. Н.И. Ветрова, Ю.И. Ляпунова. М., 1998. С. 309.] и Э. А. Иванов[116 - Иванов Э.А. Отмывание денег и правовое регулирование борьбы с ним. М., 1999. С. 57.] непосредственным объектом легализации называют общественные отношения в сфере перераспределения материальных ценностей; Ю. Г. Васин – общественные отношения, обеспечивающие законный имущественный оборот[117 - Васин Ю.Г. Алгоритмы 121–122// Уголовное право: Общая и особенная части. Интенсивный полный курс. 2-е изд. испр. и доп. / Под ред. Л.Д. Гаухмана, А.А. Энгельгардта. М., 2002. С. 72.]; А. Вершинин – общественные отношения, основанные на установленном порядке осуществления предпринимательской и иной экономической деятельности, дополнительным – интересы правосудия[118 - Вершинин А. Легализация средств или иного имущества, приобретенных незаконным путем //Уголовное право. 1998. № 3. С. 3.]; Н. И. Ветров – отношения, регулирующие денежное обращение, и иные имущественные отношения в экономической деятельности, представляющей угрозу для экономической безопасности государства, стабильности финансовой системы и интересов правосудия, состоящих в недопущении уклонения от ответственности путем незаконного использования преступно нажитых средств[119 - Ветров Н.И. Уголовное право. Особенная часть: Учебник для вузов. С. 179.]. Б. В. Волженкин определяет непосредственный объект легализации (отмывания) как общие принципы установленного порядка осуществления предпринимательской и иной экономической деятельности[120 - Волженкин Б.В:. 1) Экономические преступления СПб., 1999. С. 57; 2) Преступления в сфере экономической деятельности (экономические преступления). СПб., 2002. С. 89.]; П. П. Глущенко и Ю. А. Лукичев – как общественные отношения, регулирующие кредитно-денежное обращение в сфере экономической деятельности[121 - Глущенко П.П., Лукичев Ю.А. Уголовно-правовые средства защиты прав и интересов граждан в РФ: Комментарий Уголовного кодекса к разделу «Преступления в сфере экономики» и образцы документов. СПб., 1998. С. 45.]; В. С. Комиссаров – финансовые интересы государства[122 - Комиссаров В.С. Раздел «Преступления в сфере экономической деятельности»// Борзенков Г.Н., Комиссаров В.С., Кузнецова Н.Ф., Тяжкова И.М. Уголовное право в вопросах и ответах. Учебное пособие / Отв. ред. проф. В.С. Комиссаров. М., 2002. С. 199–200.]; A. П. Кузнецов – интересы государства в законном осуществлении предпринимательской и иной экономической деятельности[123 - Кузнецов А.П. Преступления в сфере экономической деятельности: понятие, место, классификация//Следователь. 1999. № 4. С. 10.]. B. В. Лавров непосредственным объектом легализации (отмывания) считает возникающие в обществе экономические отношения по поводу распределения материальных благ, дополнительным – интересы государства в области уголовного преследования, а факультативными – интересы общественной безопасности, когда легализация связана с организованной преступной деятельностью; имущественные интересы добросовестных приобретателей и обладателей материальных ценностей, которыми ранее завладели в результате совершения преступления[124 - Лавров В.В. Уголовная ответственность за легализацию (отмывание) денежных средств и иного имущества, приобретенных незаконным путем: Дис… канд. юрид. наук. Н. Новгород, 2000. С. 91, 96–98.]. Б. М. Леонтьев непосредственным объектом анализируемого преступления называет интересы экономической деятельности государства, связанные с финансовыми операциями или иными сделками в отношении денег или иного имущества[125 - Леонтьев Б.М. Глава 8. Преступления в сфере экономической деятельности // Уголовное право Российской Федерации. Особенная часть: Учебник / Под ред. Г.Н. Борзенкова и В.С. Комиссарова. С. 254.]. Белорусский ученый А. И. Лукашов, анализируя преступление, предусмотренное ст. 235 УК Республики Беларусь (Легализация («отмывание») материальных ценностей, приобретенных преступным путем), определяет непосредственный объект как установленный порядок осуществления экономической деятельности и сделок с материальными ценностями[126 - Лукашов А.И. Преступления против порядка осуществления экономической деятельности: уголовно-правовая характеристика и вопросы квалификации. Минск, 2002. С. 193.]. С. В. Максимов пишет, что непосредственный объект легализации «сложный – общественные отношения, обеспечивающие законный имущественный оборот в целом и денежное обращение, в частности, а также честное предпринимательство»[127 - Гаухман Л.Д., Максимов С.В. Преступления в сфере экономической деятельности. М., 1998. С. 182.]. А. А. Марков непосредственным объектом считает интересы законной предпринимательской или иной экономической деятельности[128 - Комментарий к статьям Уголовного кодекса РФ по преступлениям, отнесенным к подследственности налоговой полиции / Под ред. А.А. Маркова. СПб., 2000. С. 22.]; В. Е. Мельникова и И. Б. Осмаев – общественные отношения, регулирующие кредитно-денежное обращение в сфере экономической деятельности[129 - Мельникова В.Е. Глава 8. Преступления в сфере экономической деятельности // Уголовное право Российской Федерации. Особенная часть: Учебник/ Под ред. проф. Б.В. Здравомыслова. 2-е изд. перераб. и доп. М., 2000. С. 197; Осмаев И.Б. Международные и национальные правовые средства борьбы с отмыванием преступных доходов: Монография. М., 1999. С. 81.]; Г. М. Миньковский, А. А. Магомедов, В. П. Ревин – отношения, регулирующие денежное обращение и иные имущественные отношения в экономической деятельности[130 - Миньковский Г.М., Магомедов А.А., Ревин В.П. Уголовное право России. Учебник. Общая и Особенная части / Под общей ред. В.П. Ревина. М., 1998. С. 263.]; В. И. Михайлов – установленный законодательством порядок совершения финансовых операций и других сделок с денежными средствами или иным имуществом и их использования для осуществления предпринимательской или иной экономической деятельности[131 - Михайлов В.И. Противодействие легализации доходов от преступной деятельности: Правовое регулирование, уголовная ответственность, оперативно-розыскные мероприятия и международное сотрудничество. СПб., 2002. С. 69.]. В. А. Никулина указывает, что основным непосредственным объектом преступления, предусмотренного ст. 174 УК, «будут являться охраняемые законом общественные отношения, складывающиеся между различными субъектами экономической деятельности. Речь идет, в первую очередь, о стратегических экономических интересах государства в инвестиционной, финансовой, кредитно-денежной политике, а также законные интересы отдельных субъектов рыночных отношений, в том числе и государства, как равноправного участника экономической деятельности… Поскольку легализатор вначале преследует цель придания законного статуса доходам от преступной деятельности, то, естественно, при совершении соответствующих операций будет происходить сокрытие первичного правонарушения, своеобразное запутывание следов». Поэтому «дополнительным объектом при легализации будут выступать общественные отношения, складывающиеся при привлечении лица к юридической ответственности за совершенное первоначальное правонарушение, т. е. будут нарушаться интересы правосудия»[132 - Никулина В.А. Отмывание «грязных» денег. С. 43–44.]. О. Л. Педун полагает, что объектом легализации выступают охраняемые законом общественные отношения, складывающиеся между различными субъектами экономической деятельности[133 - Педун О.Л. Новая редакция статьи 174 УК РФ в связи с принятием Закона о противодействии легализации доходов, полученных преступным путем // Сборник студенческих и аспирантских работ. Вып. 3. Тезисы докладов и сообщений на студенческой научной конференции в МГУ им. М.В. Ломоносова. М., 2003. С. 179.]. А. И. Рарог объектом ст. 174, 174[134 - Рарог А.И. Комментарий к статьям 174, 174

УК РФ // Рарог А.И., Степалин В.И., Шишов О.Ф. Уголовное право: Особенная часть в вопросах и ответах: Учебное пособие / Под ред. А.И. Рарога. 2-е изд., перераб. и доп. М., 2003. С. 142.] УК РФ считает общественные отношения по использованию в экономическом обороте исключительно легально полученных доходов. И. В. Шишко и Г. Н. Хлупина непосредственным объектом состава преступления, предусмотренного ст. 174 УК РФ, считают охраняемые законом отношения по поводу организации и осуществления предпринимательской деятельности, а дополнительным объектом – интересы правосудия, так как легализация (отмывание) денежных средств и иного имущества направлена на воспрепятствование установлению действительного источника происхождения незаконно добытого имущества и, стало быть, противодействует отправлению правосудия[135 - Горелик А.С., Шишко И.В., Хлупина Г.Н. Преступления в сфере экономической деятельности и против интересов службы в коммерческих и иных организациях. С. 38.]. На интересы правосудия в качестве дополнительного объекта легализации указывают В. М. Алиев[136 - Алиев В.М. Теоретические основы и прикладные проблемы борьбы с легализацией (отмыванием) доходов, полученных незаконным путем. С. 128.] и А. А. Шебунов. Последний, кроме того, отмечает что если предметом преступления выступают оружие, боеприпасы, взрывчатые вещества, наркотические и психотропные средства, сильнодействующие и ядовитые вещества, то данное преступление посягает не только на те или иные экономические отношения и интересы правосудия, но и на общественные отношения, обеспечивающие общественную безопасность, здоровье населения, общественную нравственность[137 - Шебунов А.А. Легализация денежных средств и иного имущества, приобретенных незаконным путем. С. 195.]. На наш взгляд, здесь есть одна неточность: вещи, изъятые из свободного обращения, явившиеся предметом первоначального преступления (например, хищения), вряд ли будут считаться легализованными после совершения с ними каких-либо сделок, поскольку эти сделки изначально будут незаконны (как верно указывает А. Ф. Соколов, такие сделки будут подпадать под признаки преступлений, предусмотренных соответствующими статьями главы 24 УК РФ[138 - Соколов А.Ф. Особенности квалификации некоторых преступлений в сфере экономической деятельности и незаконного оборота оружия. / Актуальные проблемы юридической ответственности за нарушения в сфере экономической деятельности и налогообложения: Материалы второй научно-практической конференции / Отв. за выпуск Л.Л. Кругликов / Яросл. гос. ун-т. Ярославль, 2002. С. 73.]; об этом же пишет В. И. Михайлов[139 - Михайлов В.И. Противодействие легализации доходов от преступной деятельности: Правовое регулирование, уголовная ответственность, оперативно-розыскные мероприятия и международное сотрудничество. С. 101.]). Б. В. Яцеленко непосредственным объектом называет общественные отношения, складывающиеся по поводу осуществления основанной на законе предпринимательской деятельности[140 - Яцеленко Б.В. Глава VIII. Преступления в сфере экономической деятельности // Уголовное право. Особенная часть: Учебник / Под ред. проф. А.И. Рарога. М., 1996. С. 160.]. Н. А. Лопашенко непосредственный объект легализации определяет как общественные отношения, основанные на принципе запрета криминальных форм поведения в экономической деятельности[141 - Лопашенко Н.А.: 1) Преступления в сфере экономической деятельности: понятие, система, проблемы квалификации и наказания. С. 168; 2) Преступления в сфере экономической деятельности (Комментарий к главе 22 УК РФ). С. 93.].

Последняя из приведенных позиций представляется наиболее предпочтительной. Общественные отношения, складывающиеся в сфере экономики, предпринимательства, кредитно-денежного обращения и т. п., чрезвычайно многообразны, поэтому при определении непосредственного объекта необходимо указывать, какие конкретно из них подвергаются преступному воздействию. Порядок совершения финансовых операций и сделок также, на наш взгляд, не может быть признан непосредственным объектом легализации (отмывания), ведь таковой порядок («последовательный ход чего-нибудь» [142 - Ожегов С.И. Словарь русского языка: 70 000 слов / Под ред. Н.Ю. Шведовой. 22-е изд., стер. М., 1990. С. 565.]) – это своего рода процедура, последовательность их совершения. Чтобы осуществить какую-либо финансовую операцию, необходимо в установленном порядке открыть счет в банке, поместить туда деньги, дать банку поручение об их переводе и т. п. Поэтому при легализации (отмывании) порядок совершения финансовых операций или сделок виновным не нарушается. Более того, если субъект захочет его нарушить, то он не только не сумеет провести ни финансовую операцию, ни сделку, но и привлечет к себе внимание со стороны банка или контролирующего органа.

Запрет на использование заведомо криминальных форм экономического поведения, как принцип осуществления экономической деятельности, означает, что ни при каких условиях субъекты экономической деятельности не могут совершать деяния, носящие явно преступный характер, даже если они способны принести высочайшую прибыль или любую другую выгоду[143 - Лопашенко Н.А. Преступления в сфере экономической деятельности (Комментарий к главе 22 УК). С. 44.], например, такие, как подделка каких-либо документов, денежных знаков, кредитных карт, применение насилия к партнерам, использование имущества, полученного в результате преступной деятельности, применение обмана, причиняющего ущерб партнеру или государству, и т. д.[144 - Лопашенко Н.А. Преступления в сфере экономической деятельности: понятие, система, проблемы квалификации и наказания. С. 20.] На это же указывает В. И. Михайлов: «Предприятия, приобретенные лицами, входящими в преступные группировки, как правило, имеют преимущества перед соблюдающими законы соперниками»[145 - Михайлов В.И. Противодействие легализации доходов от преступной деятельности: Правовое регулирование, уголовная ответственность, оперативно-розыскные мероприятия и международное сотрудничество. С. 10.].

Вместе с тем все приведенные точки зрения не учитывают еще один немаловажный аспект, который условно можно определить как международный.

Как известно, состав легализации (отмывания) преступных (первоначально – «незаконных») доходов был введен в Уголовный кодекс РФ 1996 г. в связи с необходимостью вхождения России в Совет Европы и углубления интеграционных процессов. При анализе данного состава преступления всеми авторами, так или иначе, отмечается его международный (транснациональный) характер[146 - Большой юридический словарь / Под ред. А.Я. Сухарева, В.Д. Зорькина, В.Е. Крутских. М., 1999. С. 335; Лопашенко Н.А:. 1) Преступления в сфере экономической деятельности (Комментарий к главе 22 УК РФ). Серия «Закон и общество». Ростов-на-Дону, 1999. С. 92; 2) Глава 22 Уголовного кодекса нуждается в совершенствовании // Государство и право. 2000. № 12. С. 24; Яковлев А.М. Глава IX. Преступления в сфере экономической деятельности // Уголовное право России. Особенная часть: Учебник / Под ред. В.Н. Кудрявцева, А.В. Наумова. 2-е изд., перераб. и доп. М., 2000. С. 186; Тосунян Г.А., Викулин А.Ю. Противодействие легализации (отмыванию) денежных средств в финансово-кредитной системе: Опыт, проблемы, перспективы: Учеб.-практ. пособие. М., 2001. С. 24; Болотский Б. С., Волеводз А.Г., Воронова Е.В., Калачев Б.Ф. Борьба с отмыванием доходов от индустрии наркобизнеса в странах Содружества. М., 2001 С. 67; Михайлов В.И: 1) Расследование легализации (отмывания) денежных средств и иного имущества, полученных незаконным путем. В кн.: Расследование преступлений в сфере экономики: Руководство для следователей / Под общ. ред. И.Н. Кожевникова. М., 1999. С. 159; 2) Противодействие легализации доходов от преступной деятельности: Правовое регулирование, уголовная ответственность, оперативно-розыскные мероприятия и международное сотрудничество. СПб., 2002. С. 11; Кучеров И.И. Федеральные органы налоговой полиции в системе валютного контроля РФ. // Международное сотрудничество в борьбе с отмыванием доходов, полученных незаконным путем. М., 1999. С. 30; Макарова Н.Н. Налоговые преступления, легализация (отмывание) денежных средств в России и за рубежом и использованием оффшорных финансовых финансовых центров и юрисдикции банковской тайны // Налоговый вестник. 2000. № 7. С. 18; Земскова А. Закон о противодействии отмыванию доходов, полученных преступным путем // Российская юстиция. 2001. № 12. С. 51; Яковлев А.М., Яцеленко Б.В. Глава 9. Преступления в сфере экономической деятельности // Курс российского уголовного права. Особенная часть / Под ред. В.Н. Кудрявцева, А.В. Наумова. М., 2002. С. 424; и др.].

В Преамбуле Конвенции об отмывании, выявлении, изъятии и конфискации доходов от преступной деятельности (Страсбург, 8 ноября 1990 г.) констатируется, что «борьба против опасных форм преступности, во все большей степени приобретающих международный характер (курсив наш. – О. Я.), требует использования эффективных и современных методов в международном масштабе». В соответствии с и. «a», «b», «с», «d» ч. 1 ст. 6 Конвенции, каждая Сторона принимает законодательные и другие необходимые меры с целью квалифицировать «отмывание» в качестве уголовного правонарушения. В Уголовном кодексе РФ данное требование выполнено в ст. 174 и 174

.

Кроме Конвенции, международный характер отмывания незаконных доходов подчеркивается и в других международно-правовых документах, например Заявлении Базельской комиссии по регулированию банковской деятельности и надзорной практике от 12 декабря 1988 г., Конвенции ООН о борьбе против незаконного оборота наркотических средств и психотропных веществ от 20 декабря 1988 г. (Вена).

В Конвенции ООН против транснациональной организованной преступности, принятой резолюцией 55/25 Генеральной Ассамблеи от 15 ноября 2000 г.[147 - Комментарий Конвенции см.: Михайлов В. Палермская конвенция ООН против транснациональной организованной преступности // Российская юстиция. 2001. № 7. С. 23.], отмывание доходов от преступлений (ст. 6) отнесено к транснациональной организованной преступности. Согласно ч. 2 ст. 3 Конвенции, преступление носит транснациональный характер, если: а) оно совершено в более чем одном государстве; b) оно совершено в одном государстве, но существенная часть его подготовки, планирования, руководства или контроля имеет место в другом государстве; с) оно совершено в одном государстве, но при участии организованной преступной группы, которая осуществляет преступную деятельность в более чем одном государстве; или d) оно совершено в одном государстве, но его существенные последствия имеют место в другом государстве[148 - Цит. по кн. «Проблемы борьбы с криминальным рынком, экономической и организованной преступностью. Материалы конференции. М., 2001. С. 128–129.].

Как видим, легализация (отмывание) преступных доходов может быть отнесена к преступлениям транснационального характера в соответствии с любым из перечисленных пунктов.

Конституция РФ (ч. 4 ст. 15) устанавливает, что «общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются частью ее правовой системы». Более того, специально оговаривается, что «если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора», поэтому многие авторы считают международные договоры России источниками ее уголовного права[149 - Шибкое О.Н. Принципы и нормы международного уголовного права как источник уголовного права: Дис… канд. юрид. наук. Ставрополь, 2000. С. 49.].

В. П. Малков справедливо указывает, что «специфика преступлений международного характера (к которым он относит и легализацию. – О. Я.) заключается в том, что борьба с ними ведется на основе многосторонних международно-правовых соглашений, будучи участниками которых государства берут на себя обязательство установить в национальном уголовном законодательстве соответствующие нормы и вести борьбу с такими преступлениями»[150 - Уголовное право России. Учебник для вузов / Под ред. А.Н. Игнатова и Ю.А. Красикова. С. 780.]. Н. Б. Слюсарь также пишет, что «под реализацией международных обязательств Российской Федерации в уголовном законодательстве России следует понимать процесс создания норм национального уголовного права, посредством которых обеспечивается действие обязательных для России норм и принципов международного права на ее территории»[151 - Слюсарь Н.Б. Реализация международных обязательств Российской Федерации в уголовном законодательстве России: Автореф. дис… канд. юрид. наук. М., 2000. С. 16.].

«Принципы и нормы международного уголовного права, созданные в целях борьбы с международными преступлениями и преступлениями международного характера, объединяет то, что они предусматривают уголовную ответственность виновных в нарушениях этих норм физических лиц, т. е. нормы международного уголовного права охраняют международный правопорядок в целом от преступных посягательств со стороны как отдельных индивидов, так и групп лиц, состоящих из участников преступления, с помощью уголовно-правовых методов и средств»[152 - Международное уголовное право. Учебное пособие / Под общей ред. В.Н. Кудрявцева. 2-е изд. перераб. и доп. М., 1999. С. 14.]. Ориентиром включения норм в раздел о преступлениях международного характера международного уголовного права служат два показателя: транснациональность преступности и ратификация международных договоров о борьбе с ней[153 - Кузнецова Н.Ф. Главные тенденции развития российского уголовного законодательства // Уголовное право в XXI веке: Материалы Международной научной конференции на юрид. фак. МГУ им. М.В. Ломоносова 31 мая – 1 июня 2001 г. М., 2002. С. 10.]. Как было отмечено выше, отмывание преступных доходов можно отнести к преступлениям транснационального характера в соответствии с любым из четырех пунктов ч. 2 ст. 3 Конвенции ООН против транснациональной организованной преступности[154 - Текст Конвенции см., напр.: Проблемы борьбы с криминальным рынком, экономической и организованной преступностью. Материалы конференции. М., 2001. С. 128–129.]: легализация может быть совершена в более чем одном государстве (п. «а»); она может быть совершена в одном государстве, но существенная часть ее подготовки, планирования, руководства или контроля имела место в другом государстве (п. «b»); легализация (отмывание) может быть совершена в одном государстве, но при участии организованной преступной группы, которая осуществляет преступную деятельность в более чем одном государстве (п. «с»); легализация может быть совершена в одном государстве, но ее существенные последствия имеют место в другом государстве (п. «d»).

На наш взгляд, сейчас вообще невозможно представить легализацию, «существенные последствия» которой (по терминологии Конвенции) имели бы место лишь в одном государстве. Ведь деньги, являясь объективной экономической категорией, не ограничены в своем хождении стенами банка или государственными границами.

Денежная масса обезличена, поэтому, поместив деньги на банковский счет, нельзя быть уверенным, что они останутся в пределах одной страны. Как только деньги оказываются в банке, последний, как финансовое учреждение, аккумулирующее деньги и осуществляющее расчеты, являясь одновременно и хранителем денег, и инвестором, и кредитором, и чьим-то должником, с этого момента сам определяет, куда именно направить деньги, поступившие в его распоряжение. Причем, чаще всего, это уже не бумажные, а «электронные» деньги. Проследить весь путь их движения за какой-либо промежуток времени и установить, через какое количество банков и финансовых систем скольких государств они прошли, вряд ли возможно. Оказавшись в кассе любого учреждения, «грязные» деньги затем попадают в банк и таким образом сразу как бы «растворяются» во всей мировой денежной массе, «загрязняя» ее (прямо пропорционально своему количеству), что объективно обусловлено интеграционными процессами, происходящими в мире.

Вообще, можно по-разному относиться к глобализации, быть ее сторонником или противником, но отрицать ее существование уже невозможно. Об усиливающейся глобализации мировой экономики говорится даже на высшем государственном уровне[155 - Послание Президента России Владимира Путина Федеральному Собранию РФ // Российская газета. 2003. 17 мая. С. 4.]. Например, эксперты отмечают, что Кипр давно стал важной частью российской экономики[156 - Рубченко М. Изгнание из рая // Эксперт. 2002. 10 июня (№ 22). С. 49; Ергунова Е. Тольяттинские капиталы прячутся на Кипре // Площадь Свободы. 2002. 2 июля (№ 117 (2823)). С. 3.]. Уже с конца 80-х годов он является прибежищем российского капитала. По данным Госкомстата, в первом полугодии 2002 г. Кипр занял второе место по инвестициям в российскую экономику, уступая лишь Германии. Россия, в свою очередь, занимает второе место по объемам инвестиций на Кипр, причем с отрицательным для себя сальдо в 1 млрд. долл. США[157 - Шохина Е. Неуловимые // Эксперт. 2002. 2 дек. (№ 45). С. 61.]. Существенная доля зарплат сотрудникам отечественных коммерческих предприятий выплачивалась с кипрских счетов. Между тем, Кипр – лишь одно из 47 государств, входящих, до недавнего времени, в черный список оффшоров, по версии Банка России[158 - Рубченко М. Изгнание из рая // Эксперт. 2002. 10 июня (№ 22). С. 49.].

Факт глобальной интегрированности мировых финансовых потоков, в том числе и российских, отрицать невозможно. Интеграционные процессы привели к тому, что сейчас вряд ли найдется хоть один российский банк, деньги которого вращались бы только на территории России (по некоторым данным, 80 % сделок на российском рынке проходят через оффшорные юрисдикции[159 - Голикова Л. Офшоры европейской сборки // Коммерсантъ-деньги. 2003. 7 апр. (№ 13(418)). С. 24.]). Точно так же невозможно представить легализацию «грязных» денег, чтобы она была совершена (или ее существенные последствия проявились) только на территории России.

Таким образом, полагаем, есть все основания законодательно отнести легализацию (отмывание) преступных доходов к преступлениям транснационального характера, поскольку оно напрямую наносит ущерб международным экономическим отношениям. Непосредственным объектом легализации, на наш взгляд, являются общественные отношения, основанные на принципе запрета заведомо криминальных форм поведения в международной экономической деятельности. Отнесение легализации только к «внутренним» экономическим преступлениям, как это имеет место ныне, не отражает в должной степени ее повышенную общественную опасность. Разумеется, национальная экономика терпит ущерб при использовании ее субъектами заведомо криминальных форм поведения в экономической деятельности, однако, в связи с глобализацией мировой экономики, вред причиняется также и международной экономической деятельности вообще и ее финансовой составляющей, в частности.

Полагаем также, что в настоящее время в структуре Уголовного кодекса РФ нет главы, в которую было бы наиболее правильным поместить нормы о легализации (отмывании), так как главы для этого слишком «узкие». Нынешнее их расположение в главе 22 УК РФ также не всегда оправданно. Например, когда на деньги, вырученные от различных видов хищений, торговли наркотиками, оружием или похищения людей, покупается недвижимость (как показывают социологические исследования, о которых речь пойдет ниже, – один из наиболее распространенных способов «отмывания»), то вряд ли это имеет какое-либо отношение к «экономической деятельности», о которой говорится в названии главы 22 УК РФ. Подобная «деятельность» не имеет ничего общего с легальной экономической деятельностью, которую защищает уголовный закон. Наоборот, если предметом легализации являются денежные средства или имущество, приобретенные преступным путем, то финансовые операции или сделки с ними осуществляются вне сферы легальной экономической деятельности, потому что первоначальное преступление фактически исключает их из нее. (М. В. Талан справедливо отмечает, что «субъектами экономических преступлений являются лица, “включенные” в систему экономических отношений»[160 - Талан М.В. Преступления в сфере экономической деятельности: вопросы теории, законодательного регулирования и судебной практики. С. 11.]. Лиц же, осуществляющих легализацию, считать включенными в систему легальных экономических отношений нельзя. Легализуемые денежные средства или имущество, напротив, являются предметами, исключенными (в результате совершения преступления) из системы таких отношений (иначе не потребовалась бы их легализация). Поэтому лица, осуществляющие легализацию, действуют вне сферы легальной экономической деятельности, стремясь в нее вернуться. Тем не менее, М. В. Талан полагает, что «мнение законодателя о месте “легализации” в уголовном законе, а значит, и об определении его объекта является справедливым»[161 - Там же. С. 174.]. По нашему же мнению, это не так – по указанным причинам.)

Учитывая достаточную многочисленность составов преступлений, имеющих транснациональный характер, мы предлагаем выделить в УК новый раздел XIII «Преступления транснационального характера» и одноименную главу 35, в которую поместить все преступления, «вытекающие» из международных договоров, соглашений, конвенций и т. п., ратифицированных Российской Федерацией[162 - Якимов О.Ю. Легализация (отмывание) преступных доходов как преступление международного характера // Актуальные проблемы реформирования экономики и законодательства России и стран СНГ 2002. Материалы Международной научно-практической конференции. Челябинск, 12–13 апреля 2002. В 3 ч / Под общ. ред. В.А. Киселевой. Ч. 3. Челябинск, 2002. С. 303–305.].

В целях унификации, в данной главе можно было бы объединить все составы, которые наука международного уголовного права относит к преступлениям международного характера (изъяв их, соответственно, из тех глав, в которых они находятся сейчас), в частности: угон воздушного судна, а также преступления, совершенные на борту воздушного судна; захват заложников; преступления против лиц, пользующихся международной защитой; пиратство; контрабанду; распространение наркомании и незаконную торговлю наркотиками; подделку денег и ценных бумаг; легализацию (отмывание) преступных доходов; загрязнение окружающей среды; посягательство на национально-культурное достояние народов; распространение порнографии; столкновение морских судов и неоказание помощи на море; преступления, совершаемые на континентальном шельфе; разрыв или повреждение подводного кабеля; незаконное радиовещание[163 - Перечень составов приводится по: Кудрявцев В.Н. Раздел второй. Глава 2. Преступления международного характера // Международное уголовное право. Учебное пособие / Под общей ред. В.Н. Кудрявцева. 2-е изд. перераб. и доп. М., 1999. С. 149–180.]. Каждое из перечисленных преступлений предусмотрено соответствующей международной конвенцией или региональным соглашением. Вообще, как указывает А. В. Наумов, на содержание норм Особенной части уголовного права оказывают существенное влияние несколько десятков таких конвенций[164 - Наумов А.В. Влияние норм и принципов международного права на сближение уголовного права различных систем // Уголовное право в XXI веке: Материалы Международной научной конференции на юрид. фак. МГУ им. М.В. Ломоносова 31 мая – 1 июня 2001 г. М., 2002. С. 19.].

Предложение об объединении преступлений транснационального характера в одну главу Уголовного кодекса вызвало наибольшие возражения в отзывах на диссертацию и автореферат. Например, в отзыве ведущей (оппонирующей) организации отмечается, что это предложение «вряд ли может быть реализовано, иначе почти половина норм Особенной части УК окажется в этой главе». Действительно, «в настоящее время и общеуголовные преступления (в прежнем их понимании) приобретают характер преступлений либо международных, либо международного характера»[165 - Международное уголовное право. Учебное пособие / Под общей ред. Н. Кудрявцева. 2-е изд., перераб. и доп. М., 1999. С. 14.], поэтому трудно что-либо возразить против «количественной» стороны данного вопроса.

Делая подобное предложение, мы исходили из того, что выделение всех транснациональных преступлений в самостоятельные раздел и главу УК отразило бы в должной степени их повышенную общественную (в данном случае – международную) опасность, указывало бы на необходимость адекватного реагирования на них мерами уголовной политики, явилось бы важным шагом в направлении унификации уголовного законодательства, а также материально-правовой предпосылкой международного сотрудничества в борьбе с указанными преступлениями. Тем самым Россия смогла бы подтвердить «свою приверженность основополагающему принципу международного права – принципу добросовестного выполнения международных обязательств» и продолжила бы «дальнейшее совершенствование судебной деятельности, связанной с реализацией положений международного права на внутригосударственном уровне», как того требует Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 10 октября 2003 г. «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации»[166 - Постановление № 5 Пленума Верховного Суда Российской Федерации «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации» от 10.10.2003 г. // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2003. № 12. 3–4.].

Общее определение понятия «преступления международного характера»[167 - Существуют и другие термины: «международные общеуголовные преступления», «преступления, нарушающие международный правопорядок», «конвенционные преступления», «транснациональные преступления» (см., напр.: Трунцевский Ю.В. О классификации транснациональных преступлений. // Закономерности преступности, стратегия борьбы и закон / Под ред. А.И. Долговой. М., 2001. С. 455–456), однако вопрос об их наименовании мы не считаем принципиальным. Термин «преступления транснационального характера» мы полагаем предпочтительным из-за того, что он предусмотрен одноименной Конвенцией ООН (цитированной выше), а следовательно, уже получил официальное признание.] выработано наукой международного уголовного права: «деяния, предусмотренные международными договорами, не относящиеся к преступлениям против человечества, мира и безопасности, но посягающие на нормальные отношения между государствами, наносящие ущерб мирному сотрудничеству в различных областях отношений (экономической, социально-культурной, имущественной и т. п.), а также организациям и гражданам, наказуемые либо согласно нормам, установленным в международных договорах, либо согласно нормам национального уголовного законодательства в соответствии с этими договорами»[168 - Кудрявцев В.Н. Раздел второй. Глава 2. Преступления международного характера // Международное уголовное право. Учебное пособие / Под общей ред. В.Н. Кудрявцева. 2-е изд., перераб. и доп. С. 149.]. На наш взгляд, состав легализации (отмывания) преступных доходов полностью подпадает под данное определение. Существуют и другие определения преступлений международного характера[169 - См., напр.: Номоконов В.А. Международное уголовное право. Учебное пособие. Владивосток, 2001. С. 36–37.], однако их анализ не входит в нашу задачу, так как относится к теории международного уголовного права.

Здесь следует сделать небольшое отступление. Дело в том, что не всеми авторами признается «право» международного уголовного права на самостоятельное существование, однако, по нашему мнению, данная позиция необоснованна. Международное уголовное право является составной частью международного права и его возникновение обусловлено процессами глобализации и интеграцией мирового хозяйства, что объективно потребовало его надлежащей уголовно-правовой охраны. В настоящее время в теории международного экономического права «обосновывается существование таких отраслей, как инвестиционное право, международное антитрестовское право, международное валютное право, право многонациональных предприятий, международное банковское право, международное контрактное право, международное право предпринимательской деятельности и др.»[170 - Низамиев А.Ш. Концепции международного экономического права в зарубежной доктрине // Российский юридический журнал. 1999. № 3 (23). С. 115.], поэтому, полагаем, нет оснований отказывать в праве на самостоятельное существование и международному уголовному праву. В дальнейшем не исключено формирование его подотраслей – уголовно-процессуального и уголовно-исполнительного права и т. п.

Одно время, например, активно обсуждалась идея создания Международного уголовного суда[171 - Предвидя возможные возражения, заметим, что недавний отказ США от участия в этой организации был обусловлен не правовыми, а чисто политическими мотивами. Тем более, что США сами явились в свое время одним из инициаторов ее создания.] и принятия Международного уголовного кодекса для защиты международного правопорядка.

Известный российский компьютерный вирусолог Е. Касперский призвал создать интернет-полицию для борьбы с хакерами[172 - Евгений Касперский призывает создать интернет-полицию // Секрет фирмы. 2003. 21 апр. (№ 07 (23)). С. 72.], а сенатор конгресса США Чарльз Шумер предложил принять международный закон, направленный на борьбу со спамом (массовой несанкционированной рассылкой электронных писем), на том основании, что, «если принять антиспамерский закон только в одной стране, спамеры попросту переместятся в другую страну и снова примутся за рассылку. Только всемирное соглашение может гарантировать повсеместную защиту потребителей от непрошенной рассылки» [173 - США ищут управу на спамеров // Ведомости. 2003. 23 мая (№ 86 (886)). С. Б7. См. также: Спаму – бой// Итоги. 2003. 22 апреля (№ 16 (358)). С. 47; Вишнепольский К. Убей спамера // Коммерсантъ-власть. 2003. 28 апреля (№ 16 (519)). С. 55; Лам Д. Спам приходит и на мобильники // Ведомости. 2003. 26 июня (№ 109 (909)). С. Б8.]°.

Это можно сказать и о других сферах правоприменения. Вице-президент по юридическим вопросам компании Viaccess Кристин Мори-Пани отмечает, что «во многих странах до сих пор нет законов против телепиратов. Сегодня мы закроем сайт в Европе, а завтра появятся три в Африке, и мы ничего не сможем с ними сделать. В борьбе с пиратством нужна унификация законодательства во всем мире»[174 - Хисамова 3. «TB-плюс» выходит из минуса // Эксперт. 2003. 11 авг. (№ 29 (393)). С. 40.].

Полагаем, то же самое касается и легализации. Ужесточение борьбы с ней в одной стране будет приводить лишь к тому, что «отмывочные» центры переместятся в другие страны и все начнется сначала. Например, после ликвидации одного из наиболее, пожалуй, одиозных оффшоров в Науру «банки переключились на другие государства, не упомянутые в указаниях ЦБ РФ (по оффшорным зонам). Названия этих стран хорошо известны: Казахстан, Киргизия и Прибалтийские республики»[175 - Петрова С. «Прачечная» в Тихом океане закрылась// Ведомости. 2003. 18 дек. (№ 232 (1032)). С. Б5; Республика Науру ликвидирует банковские оффшоры // Коммерсантъ. 2003. 19 дек. (№ 231 (2834)). С. 7.]. Поэтому одним из новейших направлений криминологии и практики борьбы с преступностью является «объединение правоохранительных органов различных стран в единую международную систему, для которой, в сущности, уже подготовлены необходимые условия (созданы Интерпол, международные суды, заключены многочисленные договоры)»[176 - Кудрявцев В.Н. Стратегии борьбы с преступностью. М., 2003. С. 51.].

В завершение отметим, что в плане борьбы с легализацией преступных доходов в теории высказаны и гораздо более кардинальные предложения, чем только отнесение ее к преступлениям транснационального характера и выделение в самостоятельную главу УК. Ю. В. Голик, отмечая глобализацию преступности, прогнозирует, что «мы вплотную приближаемся к моменту создания международно-правового акта прямого действия, не требующего инкорпорации в национальное законодательство»[177 - Голик Ю.В. Глобализация и преступность// Закономерности преступности, стратегия борьбы и закон / Под ред. проф. А.И. Долговой. М., 2001. С. 115.], а Л. Д. Гаухман даже предлагает разработать и принять конвенцию о борьбе с отмыванием преступных доходов на уровне ООН, имеющую прямое действие на территории государств, ее ратифицировавших[178 - Гаухман Л.Д. Борьбу с отмыванием преступных доходов – под юрисдикцию ООН // Международное сотрудничество в борьбе с отмыванием доходов, полученных незаконным путем. М., 1999. С. 13.]. Такое же предложение высказал Е. А. Лысак[179 - Лысак Е.А. Международный опыт борьбы с «отмыванием» денег: воспользуются ли им в России // Власть: криминологические и правовые проблемы. М., 2000. С. 338.].

Несомненно, данные предложения заслуживают поддержки. Однако можно представить, сколько времени потребуется для реализации этой идеи. Из-за различий в национальных правовых системах на разработку, согласование и принятие подобного документа может уйти слишком много времени. Гораздо легче начать принимать соответствующие меры на национальном уровне. Одним из таких шагов и должно явиться осознание повышенной общественной опасности легализации, требующей, вместе с другими преступлениями транснационального характера, выделения в самостоятельные раздел и главу УК РФ, с соответствующей пенализацией.

§ 3. Предмет легализации

Предмет легализации определен в законе как денежные средства и иное имущество, приобретенные преступным путем (в ст. 174 УК РФ) или в результате совершения преступления (в ст. 174

УК РФ). П. С. Яни справедливо указывает, что «не совсем точно говорить о предмете легализации денежных средств или иного имущества, приобретенных незаконным путем, поскольку средства могут быть и “безналичными”, т. е. являться объектом обязательственных правоотношений, возникающих у банка и организации, которой принадлежит счет в этом банке… Поэтому, следует иметь в виду, что предметом (условно, в самом общем смысле этого слова) легализации незаконно приобретенного имущества могут быть и так называемые “безналичные” средства, юридически являющиеся правом требования»[180 - Яни П.С. Уголовная ответственность за легализацию имущества, приобретенного незаконным путем // Право и экономика. 1998. № 1. С. 113.].

Под денежными средствами[181 - В ч. 1 ст. 8 Конституции РФ и ч. 3 ст. 1 Гражданского кодекса РФ употреблен термин «финансовые средства», что с точки зрения экономической теории является более правильным, не говоря уже о терминологической приоритетности конституционных норм перед отраслевыми.] понимаются наличные и безналичные деньги в любой национальной валюте. Валюта Российской Федерации: а) находящиеся в обращении, а также изъятые или изымаемые из обращения, но подлежащие обмену рубли в виде банковских билетов (банкнот) Центрального банка Российской Федерации и монеты; б) средства в рублях на счетах в банках и иных кредитных учреждениях в Российской Федерации; в) средства в рублях на счетах в банках и иных кредитных учреждениях за пределами РФ на основании соглашения, заключаемого Правительством РФ и Центральным банком РФ с соответствующими органами иностранного государства, об использовании на территории данного государства валюты Российской Федерации в качестве законного платежного средства. Иностранная валюта – это: а) денежные знаки в виде банкнот, казначейских билетов, монеты, находящиеся в обращении и являющиеся законным платежным средством в соответствующем иностранном государстве или группе государств, а также изъятые или изымаемые из обращения, но подлежащие обмену денежные знаки; б) средства на счетах в денежных единицах иностранных государств и международных денежных или расчетных единицах[182 - Закон РФ «О валютном регулировании и валютном контроле» от 09.10.1992 г. № 3615-1 (в ред. Федеральных законов от 29.12.98 г. № 192-ФЗ, от 05.07.1999 г. № 128-ФЗ, от 31.05.2001 г. № 72-ФЗ, от 08.08.2001 г. № 130-ФЗ, от 30.12.2001 г. № 196-ФЗ, с изм., внесенными Определением Конституционного суда РФ от 04.03.1999 г. № 50-0) // Ведомости Съезда народных депутатов Российской Федерации и Верховного Совета Российской Федерации. 1992. № 45. Ст. 2542 // Собрание законодательства Российской Федерации. 1999. № 1. Ст. 1; 1999. № 21. Ст. 2668; 1999. № 28. Ст. 3461; 2001. № 23. Ст. 2290; 2001. № 33 (ч. 1). Ст. 3432; 2002. № 1 (ч. 1). Ст. 2.]. В. А. Никулина под денежными средствами понимает не только национальную или иностранную валюту, но и «все другие средства платежа, включая безналичные деньги, акции, другие ценные бумаги и т. д.»[183 - Никулина В.А. Отмывание «грязных» денег. С. 44.]. На наш взгляд, акции и другие ценные бумаги правильнее было бы отнести не к денежным средствам, а к иному имуществу, как это следует из ст. 140–142 ГК РФ.

Термин «имущество» в теории права также понимается неоднозначно. В немалой степени этому способствуют пробелы в гражданском законодательстве, в котором вообще нет определения данного понятия. Статья 128 ГК РФ перечисляет лишь виды объектов гражданских прав: вещи, включая деньги и ценные бумаги, иное имущество, в том числе имущественные права; работы и услуги; информация; результаты интеллектуальной деятельности, в том числе исключительные права на них (интеллектуальная собственность); нематериальные блага. Для нужд гражданского оборота этого, может быть, и достаточно, однако для уголовного права требуется более четкое раскрытие содержания термина «имущество».

Часто под имуществом подразумевают вещь или совокупность вещей. Иногда – объединение имеющих денежную оценку как вещей, так и имущественных прав. В этих случаях право на имущество распространяется не только на вещи, но и на причитающиеся доходы и иные права. Существует и другое значение термина «имущество»: под «наследственным имуществом» понимают все имущественные права (активы) и обязательства (пассивы), которые переходят от наследодателя к наследникам. Обращение к нормам налогового законодательства также не дает однозначного ответа на вопрос, что следует понимать под имуществом. Например, согласно п. 2 ст. 38 Налогового кодекса РФ, под имуществом «понимаются виды объектов гражданских прав (за исключением имущественных прав), относящихся к имуществу в соответствии с Гражданским кодексом РФ». Различия в трактовках термина «имущество» вынуждают правоприменителя «каждый раз определять точное значение данного термина путем толкования текста правовой нормы»[184 - Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации. Часть Первая / Отв. ред. О.Н. Садиков. М., 1995. С. 173.], что вряд ли способствует единообразию складывающей практики.

Таким образом, существуют различные интерпретации «имущества» применительно к различным правоотношениям. Для нужд уголовного права вряд ли возможно вывести какое-то свое, «отраслевое», определение имущества, которое устроило бы всех ученых, в том числе и цивилистов. Мы можем лишь ориентироваться на их наработки, применительно к конкретной норме уголовного закона. Тем более, что, как справедливо заметил А. Н. Игнатов, «следует иметь в виду, что бланкетность правовой нормы распространяется нередко и на признаки предмета преступления»[185 - Уголовное право России. Учебник для вузов. В 2 т. Т. 1 Общая часть/ Отв. ред. А.Н. Игнатов и Ю.А. Красиков. С. 112.].

Как было отмечено выше, наиболее часто под «имуществом» понимают «вещи» – недвижимые и движимые. К недвижимым вещам (недвижимое имущество, недвижимость) относятся земельные участки, участки недр, обособленные водные объекты и все, что прочно связано с землей, т. е. объекты, перемещение которых без ущерба их назначению невозможно, в том числе леса, многолетние насаждения, здания, сооружения, а также, в силу специального указания закона, воздушные и морские суда, суда внутреннего плавания, космические объекты. Согласно закону, вещи, не относящиеся к недвижимости, включая деньги и ценные бумаги, признаются движимым имуществом (ст. 130 ГК РФ).

При анализе состава легализации (отмывания), для удобства пользования, термины «денежные средства» и «имущество» иногда заменяются условным термином «предметы легализации», что представляется допустимым. Целесообразность же их разделения следует рассмотреть особо.

По нашему мнению, предмет легализации (отмывания) разделен на «денежные средства» и «иное имущество» необоснованно. Во-первых, в диспозициях статей 174 и 174

УК РФ, сам законодатель поставил между ними знак равенства, указав, что «денежные средства» являются хоть и «иным», но все же «имуществом». Во-вторых, как было сказано выше, в соответствии со ст. 128 ГК РФ понятие «имущество» охватывает и деньги, а согласно ч. 2 ст. 130 ГК РФ деньги относятся к движимому имуществу. Таким образом, понятия «имущество» и «денежные средства» соотносятся как «целое» и «часть», т. е. первое – шире второго, поэтому разделять их нет никакой необходимости.

Не исключено, что разделение предмета легализации на «денежные средства» и «имущество» было обусловлено характером тех действий, которые можно с ними произвести: например, денежные средства могут являться предметом финансовых операций, а имущество – предметом сделок. Но если руководствоваться именно этими соображениями, то можно пойти еще дальше. Те же «денежные средства» можно разделить на денежные средства в рублях и в валюте, на наличные и безналичные, бумажные и электронные (у них ведь тоже неодинаковый статус, а следовательно, неодинаков и перечень возможных с ними действий), а «имущество» – разделить на движимое и недвижимое и т. п., однако есть ли необходимость в таком дроблении? Думается, что нет.

Систематическое толкование уголовного закона также свидетельствует о смысловой и правовой идентичности терминов «денежные средства» и «имущество». Термин «имущество» давно используется законодателем для обозначения предмета посягательства при конструировании различных составов преступлений (например, против собственности). При этом он охватывает и денежные средства, и иное имущество. Не сформулирован же, скажем, состав кражи или грабежа как «тайное (или открытое) хищение чужих денежных средств или иного имущества», а присвоения или растраты – как «хищение чужих денежных средств или иного имущества, вверенных виновному». То же самое можно видеть и в других составах. Например, предмет преступления, предусмотренного ст. 175 УК РФ (Приобретение или сбыт имущества, заведомо добытого преступным путем) также не разделен на «денежные средства» и «имущество», хотя включает в себя и то, и другое[186 - Подробнее см.: Дробот С.А. Уголовно-правовая и криминологическая характеристика приобретения или сбыта имущества, заведомо добытого преступным путем: Дис… канд. юрид. наук. М, 2000. С. 44. Причем, автор обосновывает свой вывод не только теоретическими выкладками, но и ссылками на практику Верховного и районных судов по ст. 175 УК РФ.]. Думаем, вряд ли у кого-то из правоприменителей имеются сомнения относительно правовой и смысловой идентичности понятий «денежные средства» и «имущество», зачем же тогда их разграничивать при законодательном описании предмета легализации (отмывания)?

Кроме того, следует учитывать, что на практике предметом легализации (отмывания) могут быть не только денежные средства или имущество, но и право на имущество (имущественные права), которое также является самостоятельным предметом уголовно-правовой охраны (в статьях 159, 163 УК РФ). Например, И. А. Клепицкий указывает, что имущество в ст. 174 УК РФ «понимается в широком значении, принятом в гражданском праве, и включает не только вещи (наличные деньги, ценные бумаги, вещи в узком смысле слова), но и имущественные права»[187 - Уголовное право Российской Федерации. Особенная часть / Под ред. А.И. Рарога. М., 2001. С. 219.] (курсив наш. – О. Я.). В. М. Алиев также пишет, что «практически все, не охваченные в Федеральном законе о противодействии легализации объекты гражданских прав, могут быть получены незаконным путем и принести правонарушителю материальную выгоду»[188 - Алиев В.М. Легализация (отмывание) доходов, полученных незаконным путем. С. 85; См., также: Камынин И. Борьба с отмыванием доходов: уголовно-правовые проблемы, опыт международного сотрудничества // Уголовное право. 2000. № 3. С. 110.].