Настя (сборник)

Вот сидим с ней у телевизора. Мама кричит из кухни:

– Настя, ну-ка убери свои игрушки! Сколько раз тебе говорить!

Дочка, не задумываясь:

– Я не могу тебе ответить!

Каково?! Даша подобным не отличалась раньше. Не отличается и сейчас.

В общем, пусть растут каждая по-своему.

* * *

Чистый четверг. Женя начала подготовку к пасхальному столу – на кухне разложены продукты для куличей, другой выпечки.

Девочки только проснулись и собираются в детский сад. Женя сообщает Насте, что та сегодня пойдёт в новой, весенней одежде, потому что вчерашние, зимние штанишки после гулянья по лужам постираны. Настя удовлетворённо кивает и одобряет:

– Пасха же!

* * *

Недалеко от нас, за прудами стоит старая, намоленная церковь. Женя с девочками регулярно заходят туда: получают просвирки, ставят свечки за здравие и за упокой родных и близких. Настя принимает в этом активное участие, и ей всё это очень нравится.

Сегодня Страстная суббота. И сборы в церковь. Нетерпеливее всех Настя. Среди других вопросов задаёт и такой:

– А свечки сажать будем?

Попробуй упрекнуть в неточности выражения…

* * *

Обсуждаем Настино предложение:

– Папа, надо купить мне ещё одну коляску для кукол.

– А почему?

– Потому что есть куда её поставить, – и показала пальчиком место.

Действительно, в колясочном гараже оказался незанятым маленький пятачок.

Попробуй тут честно поспорить с ребёнком, с его простой логикой!

* * *

Пришёл с работы. Почти у порога остановил Настин вопрос:

– А ты знаешь, как меня зовут?

– Нет, не знаю. А как?

– Принцесса Бабочка! И принцессы красят себе губки, ушки (?), ресницы (!) помадой! Ты знал об этом?

– Нет, не знал.

– А теперь-то знаешь?

– Теперь-то знаю.

Дочка удовлетворённо повернулась и пошла к своим игрушкам. Хитроумный, в её два с половиной года, женский план по получению постоянного права красить губы вполне, как показалось ей, удался. Правда, она уже не единожды делала это и без разрешения.

* * *

Незадолго перед сном Настя спрашивает:

– Папа, можно съесть сладкую булочку?

Мы боремся с излишним употреблением сладкого детьми. Поэтому отвечаю так:

– Иди и спроси у мамы!

– А что мне делать, если она не разрешит?

И вопрос сопровождается взглядом, содержащим столько укоризны (как на предателя), что мне ничего не остаётся, кроме как заверить:

– Тогда разрешу я.

Настя к маме пошла, и… поход закончился благополучно для меня – необдуманного, крайне непедагогичного обещания выполнять не пришлось. Мама разрешила. А могла бы и должна была не разрешить. Может, слышала наш с дочкой разговор и «спасла» меня, сама поступив вроде бы явно неправильно?

Уточнять не стал.

* * *

Это мы уже проходили и с Дашей, буквально сюжет-двойник.

Настя собралась порисовать, вскарабкалась на стул, угнездилась на нём:

– Мама, принеси мне пенал с карандашами!

– А не ты ли сама должна это сделать? Сбегай и принеси!

– Не могу. Я уже села.

Если не устраивающие нас ситуации повторяются, только героини меняются – может быть, мы чего-то недопонимаем относительно их настоящих причин?

* * *

Для укрепления взаимоотношений стараюсь делать вид, что всегда понимаю младшую дочку.