Ночная смена. Остров живых

– Пользуйтесь подручным – вот я недавно магазин пустой на перелом примотал.

– Собираешься им курс лекций читать? – тихо, чтобы не ронять моего авторитета, деликатно спрашивает Ильяс у меня. По тону понятно, что он категорически не одобряет моего почина.

– Только самое важное и то в двух словах, – так же негромко отвечаю я.

– Лучше им скажи, чтоб оружие держали наготове, но на предохранителе, поодиночке не шарились и не перестреляли друг друга сдуру.

Тут Ильяс прав. По возможности кратко говорю им это. Ильяс терпеливо выдожидается конца речи и тут же распределяет мальчишек – кто с кем двигается.

Нам не удается добраться спокойно до цехов.

Там была бойня.

Но и здесь убитых валяется много. Вижу, что это, скорее всего, упокоенные.

Погибшие лежат не так чтоб слоем, но проехать невозможно, а давить тела наш водитель Вовка категорически отказался. Благородно, конечно, но есть у меня смутное подозрение, что причина несколько иная. Впрочем, эти мысли я высказывать не собираюсь.

– Будем растаскивать – чтоб дорогу освободить. Мы с Андреем – на прикрытии с БТР, Серега – пулемет, держишь заднюю полусферу. Пятая и шестая тройки – оттаскивают, третья и четвертая – на прикрытии, меняются через десять минут – направление на вон ту маталыгу[1 - Маталыга (жарг.) – артиллерийский легкобронированный тягач МТЛБ.], что к нам ближе, резерв – у кормы БТР[2 - БТР – бронетранспортер.], – дает расклад Ильяс.

– Мне что делать? – спрашиваю у него, когда он лезет на БТР.

– На тебе – ракеты. Если вдруг что нештатное – давай ракету. И посматривай по сторонам. Внимательно!

– Ильяс – как бы не укусили таскателей!

– Багров у нас нет. Веревочных петель не напасешься. А все одеты по-зимнему, в перчатках, так что только лицо беречь. Да и почищено тут уже.

– Пару багров я видел, – откликается курсант Званцев, носящий заодно дурацкую кличку Рукокрыл, сидящий сейчас за фарой-искателем.

– Где?

– На пожарных щитах.

– Третья и четвертая тройки вместе со Званцевым-младшим – притащите багры. Одна нога здесь, другая – там.

– Нехорошо людей, как тюки какие, баграми кантовать, – отзывается один из посылаемых.

– Исполнять! Нам тут еще укушенных не хватает!

– Так они же упокоенные!

– Доктор видал такого – засадника, в куче мусора поджидал. И ваши тоже видали – под машиной прятался, так что отставить базар – и бегом! Времени мало! Бегом, я сказал!

Что-то быстро стал Ильяс заводиться…

Посланцы скоро вернулись, теперь БТР рывками продвигается по 10 – 15 метров и встает, подсвечивая фарами следующий участок пути. Пока ни одного зомби не попалось. А вот тела идут все гуще и гуще. Едем как по рельсам – не свернуть. В БТР уже накидали два десятка собранных автоматов, несколько бронежилетов, подсумки с магазинами. А мы еще не добрались до эпицентра.

Черт, какие нелепые потери – и катастрофические! То-то сухопутчики свалили большей частью. Такой провал деморализует мощно – здорово, что у зомби скорость мала.

А то добили бы оставшихся: паника – страшная беда, бегущий в панике – легкая добыча.

У первой же брошенной маталыги сюрприз – дверцы заперты изнутри, люки закрыты. Кто-то успел запереться.

– Ну, кто что скажет – зомбак там или живой? – спрашивает Ильяс.

– Постучите да спросите.

– Эй, есть кто живой? – грохает прикладом в стенку МТЛБ меньшой Званцев.

В ответ в брюхе стылой машины отчетливо лязгает передернутый затвор автомата.

И снова тихо.

Сидящий – или сидящие – не отвечают.

Зато затвором лязгают на каждый окрик.

Андрей внимательно послушал несколько раз, попросив остальных не шуметь, потом о чем-то поговорил с Ильясом и Вовкой.

Вовка явно отрицательно отнесся к сказанному – головой мотает.

Ильяс злится. В конце концов, сам идет к кормовым люкам, руками показывает, чтоб все ушли из возможного сектора обстрела – и рывком открывает дверцу, отскакивая в сторону.

Опять лязгает затвор.

И еще раз.

– Вы что, первый раз на свет родились? – яростно спрашивает Ильяс.

– А что ты хочешь? – осторожно осведомляется конопатый санинструктор, предусмотрительно стоящий сбоку от темной глыбы МТЛБ.

– Фонарь давай! – поворачивается ко мне Ильяс.

Отмахивается от попытки удержать его за плечо и выставляет фонарь так, чтоб ослепить сидящего в глубине машины.

Затвор начинает лязгать несколько раз подряд.

Тогда наш командир, не скрываясь, пролезает в проем двери и светит перед собой.

– Пятая тройка – вытаскивайте!

Заглядываю через его плечо. В луче фонаря – скорчившись в комочек и выставив перед собой автомат, сидит совсем мальчишка и дергает затвор автомата. Понятно, что слушал Андрей: магазин давно пуст, патроны при дерганьи затвора не вылетают, не стукают по полу, не катятся… А вот физиономия пацана мне не нравится никак. Не в себе он.

Мимо лезут ребята из тройки. Внутри после короткого бухтенья и звука пары пощечин начинается драка, и резкий визг бьет по ушам.

– Этот суконыш вылезать не хочет!

– Эй! Не бей его!