Фиолетовый гном

В принципе мать не была злой или вредной, понял он, когда подрос. Просто нервной. Трудно жила и все время нервничала по этому поводу, раздражаясь до слезливых женских истерик. Словно никак не могла привыкнуть, что жить вообще трудно.

Отец женился на матери, когда Сереге уже исполнилось пять лет. Так получилось. Это отец всегда объяснял – «так получилось», разводя руками для убедительности.

В принципе у отца все в жизни получалось именно так. Проще сказать, все через жопу. Это Серега тоже понял потом.

Первое время, лет до четырех, маленький Серега жил вдвоем с матерью. Сразу после рождения Сереги отец уехал работать в Норильск. За длинным рублем на обзаведение будущей семьи. Длинный рубль оказался к тому же долгим, отец слал оттуда деньги и письма, но возвращаться не торопился.

Серега помнил, как мать, часто прижимая его к себе, непонятно говорила: «У бати нашего кто-то завелся». Потом убегала плакать на кухню.

Она много плакала в те времена. Это тоскливое ощущение, когда она плачет, прикрыв дверь за собой, а он один в комнате, и ему тоже хочется плакать от жалости, бессилия и страха перед пустым, необъятным пространством, Серега навсегда запомнил. Наверное, это было одно из первых детских воспоминаний.

Отец был сварщиком. Причем – хорошим. Друзья-приятели по сварочному цеху прямо говорили – мол, золотые руки у тебя, Иван. Правда, все время выпивали при этом.

Когда он родился, отец с матерью были не расписаны. Это в детском саду ему объяснили, что некоторые родители женятся друг на дружке, а некоторые живут просто так, как «нерасписанные». Это не совсем настоящие родители. Вроде родители, а вроде и нет. Сейчас они есть, а завтра их нет.

По поводу отца Серега не переживал, он его не знал тогда, знал только, что он где-то есть. Видел на фотографиях, мать показывала. Но то, что не будет матери, его очень расстраивало. Несколько раз ему снилось, что ее не стало, и он просыпался в слезах. Успокаивало его только логическое соображение, что ведь это же его мать. Поэтому с ней ничего не может случиться.

Мать работала на мебельной фабрике. Полировала мебель. Руки у нее всегда были шершавые, изъеденные химией, как она сама говорила. В ванной было полно всяких тюбиков и баночек с кремами, которыми она по несколько раз в день смазывала руки. Маленький Серега любил с ними играть, мать на него за это ругалась.

В то время к ним домой часто приходили ее подруги по цеху. Горластые квадратные тетки, с жесткими, как клещи, руками. Они тискали маленького Серегу, пили водку, закусывали шпротами и колбасой и часто громко пели «Виновата ли я…». Он никак не мог понять, в чем они все виноваты?

У них тоже были шершавые руки. Изъеденные загадочной химией. Химия представлялась маленькому Сереге большой коричневой жабой, противной и в пупырышках, которая прячется под мебелью, а потом выпрыгивает и хватает за руки мать и ее подруг. Страшная штука химия. Даже по ночам снится.

С отцом мать тоже когда-то познакомилась на фабрике. Он там колымил. Серега не понимал этого слова, но оно ему нравилось. Красивое слово.

Может, колымить – это выгонять жабу-химию из-под мебели? – рассуждал маленький Серега. В таком случае понятно, почему отец не возвращается. Поссорился с жабой, а теперь боится ее, прячется на далеком севере, где, как утверждают, снег идет даже летом…

А потом отец вдруг вернулся. Большой, шумный дядька, который курил на кухне вонючие папиросы и иногда ругался словами, называвшимися в детском саду плохими. Серега сначала никак не мог привыкнуть, что в их квартире поселился еще кто-то.

Каких-то денег отец на Севере действительно заработал, они с матерью расписались и обменяли ее однокомнатную квартиру на двухкомнатный кооператив. Теперь заживем, Григорьевна, часто повторял отец, и мать радостно кивала, преданно глядя ему в глаза. Она больше не плакала.

Хорошее было время…

У Сереги появилась своя, отдельная комната.

До этого он спал за шкафом. Большой мебельный шкаф отгораживал его кроватку от телевизора. Это было очень обидно. Мать с отцом смотрели по вечерам телевизор, а его, Серегу, укладывала спать за шкаф. Но он все равно не спал. Слушал голоса и сам придумывал себе изображение. Это тоже оказалось интересным занятием.

– Убери игрушки, – велел ему как-то отец. – А то придет Фиолетовый гном и все у тебя унесет.

Таинственная личность Фиолетового гнома Серегу сразу заинтересовала. Тем более, что эта личность явно нацеливалась на его игрушки.

Отец рассказал ему, что вообще-то он не злой, Фиолетовый гном. Только любит проказничать. Прямо как маленький Серега. Может утащить игрушки и спрятать. Потом, конечно, отдаст, но ведь это будет потом. А игрушки нужны сейчас. Так что лучше сразу убрать!

Ложась спать, Серега проверил, не спрятался ли в шкафу или под кроватью Фиолетовый гном. На всякий случай положил на ящик с игрушками тяжелую книгу. Так надежнее.

На следующий день Серега узнал, что Фиолетовый гном живет в замке. Там многие живут, и он вместе с ними. Сам он маленький, гном потому что, и одет всегда во все фиолетовое. Поэтому его все зовут Фиолетовый гном.

Еще в замке живет прекрасная принцесса Фердинанда. И ее отец – Главный Король. Он самый главный в замке, как и положено королю. А неподалеку от замка, за зеленой горой и голубой рекой, живет страшный дракон Краказуб. Его все боятся, даже Главный Король. Один Фиолетовый гном его не боится, потому что дракон хоть и страшный, но глупый. Фиолетовый гном много раз его обманывал.

Отец был, вообще, выдумщик. Веселый он был человек, как понял Серега, когда вырос.

Мать не была веселой, наоборот, выглядела всегда излишне озабоченной. Поводы для беспокойства она умела находить со страстью археолога-энтузиаста. «Я сегодня ночь не спала, все думала…» Серега часто слышал от нее эту фразу. Ночь-то она, конечно, спала и даже похрапывала. Серега сам слышал, когда зачитывался до утра каким-нибудь детективом. Но периодически храп затихал, видимо, она просыпалась и продолжала свою тяжелую думу. Поводом для ее беспокойства могло быть все, что угодно: Серегины двойки, повышение цен, международная обстановка. Неважно! Главное – повод.

Странно, как они сошлись с отцом, такие разные по характеру люди, думал потом Серега…

Отец был интересным человеком. С биографией, как тогда говорили. Правда, биография у него складывалась до определенного предела, а потом начались просто факты. Так отец говорил.

Серега узнал, родителей отец потерял в войну и воспитывался в детдоме. Понятно, что такое послевоенный детдом – шпана полуголодная. Мелкие кражи по рынкам, самодельные финки, орлянка, карты под руководством более старших, уже приблатненных приятелей. Воспитанники часто уходили с интернатских коек прямо на тюремные шконки, не успевая хоть как-то определиться в жизни.

Он – сумел определиться, рассказывал отец. Вырвался из этой кузницы уголовных кадров. Отучился в ремесленном, подготовился и поступил в летное училище. Окончил его и стал военным летчиком, офицером. Летал на истребителях МИГ, быстро дослужился до звания капитана и должности командира эскадрильи.

Серега видел, много раз рассматривал побуревшие от времени фотографии, на которых отец запечатлен со своими товарищами-летчиками, в форме и при погонах. На фотографиях у него были веселые, независимые глаза и гладкое, молодое, худощавое лицо. Независимое выражение глаз оставалось у него всегда, но они уже не были такими веселыми, а лицо – таким молодым.

Его военная карьера окончилась в Корее. На этой малоизвестной войне отец получил орден и тяжелое ранение. После госпиталя его комиссовали из армии по состоянию здоровья.

Скорее всего, неожиданная демобилизация сломала его. Конечно, сломала, понял потом Серега. Иначе как можно объяснить тот факт, что при своем высшем, хоть и военном, образовании он всю оставшуюся жизнь работал простым сварщиком, даже на бригадира не соглашался, словно назло кому-то. Ведь мог бы, если бы захотел. Мать сто раз говорила об этом – мог! Но он не хотел. Потерялся батя, оставшись без своего неба…

Серега плохо помнил, слишком маленький был, зато мать часто рассказывала: отец мог прийти вечером с работы злой как собака, неожиданно покидать в старый рюкзак несколько трусов и рубашек, обругать матом жизнь и отправиться, например, в Сибирь, на заработки. Или в Среднюю Азию, или на Дальний Восток, или еще куда-нибудь. Через две-три недели он возвращался, неизменно сообщая матери, что везде хорошо, где нас нет. Единственной его долгой поездкой оказался Норильск. Наверняка у него там кто-то был, – предполагала мать, мрачнея лицом. Маленький Серега долго не мог понять, что она имеет в виду. Кто у него мог быть: щенок или кот, или, может, черепашка? – недоумевал он.

Зачем отец уезжал? За заработками? Вряд ли, сварщик шестого разряда на номерном, военном заводе и в Москве получал тогда в разы больше любого инженера, думал Серега, когда повзрослел. Кроме того, отец не был жадным до денег. Серега с детства запомнил его любимую поговорку: что отдал – твое, что спрятал – потерял. Маленький Серега никак не мог этого понять, он-то твердо знал, если отдашь – назад можно не получить, а если хорошенько припрятать, всегда можно вытащить, когда захочется.

Только потом, уже взрослым, Серега узнал, что это не поговорка, а цитата из Омара Хайяма. Отец, вообще, говорил много такого, что потом оказалось цитатами. Значит, много читал… И еще Серега понял со временем, что отец ездил не за деньгами. Он просто ездил. Не сиделось ему на месте. Хотелось чего-то. Чего? А знал ли сам отец, чего ему хочется? Или просто пытался вырваться из каждодневной рутины, раз за разом убеждаясь, что лучшей жизни все равно не найти…

В сущности, можно понять. Небо, авиация, реактивные полеты у границ атмосферы, близкий космос над головой, крупные звезды на груди и погонах… А вместо этого – завод за колючей проволокой, электросварка от звонка до звонка, друзья-забулдыги, путь домой через магазин или пивной бар-автомат. «Ты здесь хозяин, а не гость, тащи с завода каждый гвоздь…»

Мать часто говорила об отце, что он хороший, но шалопутный. Такой уродился. Это было ее объяснение. Которое, как казалось Сереге, ничего не объясняло…

Постепенно маленький Серега подружился с Фиолетовым гномом. И перестал опасаться за свои игрушки.

Отец научил его, когда какая-нибудь игрушка пропадала, надо встать посреди комнаты, зажмурить глаза и громко сказать: «Гном, гном, ты взял мою игрушку, поиграешь и отдай». Эта магическая формула всегда действовала. Очень скоро игрушка находилась где-нибудь за шкафом или под кроватью. Гном всегда все возвращал. Поиграет и вернет.

Потому что Фиолетовый гном вообще-то добрый. У него добрые голубые глаза, смешной, как большая картошка, нос и широкая, до самых ушей улыбка. А на голове фиолетовый колпачок с колокольчиком. Когда гном ходит, колокольчик позванивает. Поэтому когда гному надо идти тихо, он придерживает колокольчик рукой.

Конечно, гном – взрослый, рассказывал отец. В том смысле, что может гулять, где хочет, и ни у кого не спрашивать разрешения. Но он – как ребенок. Так же любит играть, проказничать и веселиться. Все время выдумывает всякие шалости.

Маленький Серега мог без конца слушать истории про Фиолетового гнома. Про себя он уже решил, что вырастет, конечно, станет большим и сильным. Это нужно. Но взрослеть – точно не будет. Как Фиолетовый гном. А то эти взрослые живут очень скучно, Серега видел.

Отец, например, рассказывал ему на ночь про гнома, только когда возвращался с работы навеселе, за что мать на него ворчала. А Серега любил, когда отец навеселе, он так смешно начинал рассказывать и хохотал вместе с ним. Вот когда отец приходил на бровях – это было неинтересно. Он молча валился на диван и тяжело, прерывисто храпел до утра.

С утра мать начинала его пилить. Отец хмурился и отмалчивался. Мать в такое утро казалась очень злой. Но Серега слышал, как она говорила по телефону своей подруге, что отец выпивает, конечно, ну и что, все выпивают, зато он не буйный. Напьется и сразу спать. Значит, она сердилась на него понарошку, понимал Серега.

Любимая Серегина история была о том, как Фиолетовый гном разыграл страшного Кракозуба. Сказал ему, что за голубой рекой состоится слет главных драконов. А тот, дурачок, поверил. Полетел, изо всех сил хлопая крыльями. Тогда Фиолетовый гном пробрался в драконью пещеру и утащил у него главное сокровище – Волшебный Камень, исполняющий любые желания.

Волшебный Камень был небольшим, с кулачок, теплым и разноцветным. Принимал любимые цвета того, у кого он находился. Когда Волшебный Камень лежал в пещере у Кракозуба, то был черным и скучным камнем. А когда гном его взял, камень сразу стал фиолетовым и веселым. С тех пор Фиолетовый гном, со своими друзьями Красным гномом и Зеленым гномом помогал всем в королевстве. Даже если их не просили об этом. Они сами приходили и помогали.

Эту историю отец часто ему рассказывал. И всегда по-разному. Серега даже сердился. Отклонения от канонов он не приветствовал, поправлял отца.

Однажды Серега рассказал про Фиолетового гнома другу по детскому саду Женьке Малышеву. Женька был уже почти взрослым, на полгода старше его.