Череп в небесах

– Нет. Намного сложнее.

– Вот как? И что же?

– Найти и обезвредить верхушку интербригад.

– То есть попросту уничтожить? – Мой собеседник попытался усмехнуться, но полностью скрыть своего изумления так и не смог.

– Как угодно. Но они не должны спровоцировать Империю на вторжение.

Конрад помедлил. Пригладил ладонью волосы. Покачал головой. И заговорил – теперь уже совсем другим тоном:

– Руслан, я знавал Дариану, как ты понимаешь. Она всё рассчитала верно. Империя сейчас не пойдёт на крупномасштабную гражданскую войну. Иволга ими потеряна. Что творится на этой планене – засекречено по уровню Эпсилон, у меня нет… пока нет, – не без гордости поправился он, – пока нет никакой информации. Но если верно всё то, о чём ты мне рассказал… эти самые «матки» очень скоро должны появиться вновь. А вот я не понял… когда «матку» всё-таки удавалось уничтожить – этот самый антигравитатор находили?

Я покачал головой. Вопрос бы задан совершенно точно. Правда, в суматохе боя, наверное, было не до этого…

– Уверяю тебя, – усмехнулся Конрад, – и гестапо, то есть контрразведка, и служба охраны кайзера прочесали все места уничтожения «маток» частым гребнем. Если только имели возможность. Под Пенемюнде они ведь спокойно могли это сделать, я прав?

Я кивнул.

– Но на Иволге было уничтожено и ещё несколько «маток». Тебе известны обстоятельства их уничтожения? Каким образом, каким оружием?.. Не знаешь? – вот то-то. Имперская разведка вполне могла заполучить один или два таких прибора…

– Ну и что? – не выдержал я. – В человеческих руках антигравитаторы бесполезны. Я же говорил!

– Я отлично запомнил всё, о чём ты говорил. Но имперцы об этом ещё не знают и…

– Я не понимаю, к чему ты.

– К тому, что имперская контрразведка, со свойственным части этой организации авантюризмом, может попытаться убедить высшее руководство Империи, Генштаб, самого кайзера, что ей необходимо собрать как можно больше данных о вторгшихся. О том, что изучение их технологий может дать невероятно мощный толчок земной науке. Поэтому контролируемое вторжение – по аналогии с «управляемой оппозицией» – должно продолжаться. Более того, при этом Империя убьёт двух зайцев. Если «матки» покончат с мятежом Тридцати, с этой новосозданной федерацией, – то не надо и посылать войска.

– Но это ж безумие! – не выдержал я. – Какое ещё контролируемое вторжение! Если представить себе, что «матки» очистят от людей три десятка планет в Восьмом, Девятом и Одиннадцатом секторах – что потом Империя станет делать с этим анклавом?!

– А вот это уже другой вопрос, – засмеялся человек в маске. – Представь себе, что контрразведка надеется как следует изучить врага и только потом нанести удар. Не танковыми дивизиями и не десантными корпусами. А, к примеру, боевыми штаммами. Вирусами, бактериями, грибками. Паразитами, специально приспособленными к борьбе с этими монстрами. По старому доброму методу «Войны миров». Герберт Уэллс – помнишь такого прокреатора бактериологического оружия?

– Это чудовищная авантюра. Император на неё никогда не пойдёт.

– А кайзер может ничего и не узнать, – заметил мой собеседник. – Достаточно поставить грамотный фильтр на пути докладываемой ему информации.

– Мы занимаемся каким-то мозготрахом, – хмуро сказал я. – Согласен ли ты помочь в одном прямом и чётком деле?

– Снабжать тебя точной и своевременной информацией – это одно. Нейтрализовать головку интербригад – другое. А вот снести центр их Сопротивления – совсем, совсем даже третье, Руслан. Дариана Дарк была одним из столпов именно этого центра. А он включал в себя не только интербригады. Однако, если ты настаиваешь… я могу это сделать. Но подобная операция будет стоить очень, очень дорого, Руслан.

– Догадываюсь. И насколько ж дороже обычного информационного обеспечения?

– Скажи мне сперва – какими средствами ты располагаешь? Примерная сумма активов твоего достойного отца мне известна, но сколько ты можешь выделить на эту операцию?

– Я всегда считал, что…

– Что я окажусь таким вот идиотиком, проникнусь патриотическими идеями и пойду класть своих лучших людей только вследствие того, что ты нам так сказал? Нет, любезный. Этого не будет. У меня свои методы и своя борьба. Мы-то как раз и готовим отделение… настоящее, не игрушечное отделение, и не жалких трёх десятков планет, а трёх сотен, по всей нашей границе. Мы готовим истинное освобождение. Интербригады нам не мешают. Ты хочешь, чтобы мы убрали их, отлично. Отсутствие интербригад нам тоже не повредит. Но за это надо платить. Моя цена – четырнадцать миллионов триста пятьдесят тысяч марок. Имперских марок, разумеется.

– Так точно всё уже сосчитано. Впечатляет, – кивнул я.

– Разумеется. Мы ведь не бандиты. Мы – «организованная гарантия» и больше некоего разумного процента свою прибыль не поднимаем. Короче, Руслан. Если тебе нужна только информация – я затребую с тебя три миллиона восемьсот тысяч марок. Ну а если полное и окончательное выкорчёвывание… тогда, как я сказал, четырнадцать миллионов с копейками, как вы говорите. Так что подумай. Моя цена окончательна и коррекции не подлежит. Где меня найти, ты знаешь. Я пробуду здесь ещё три дня. Море великолепно, а таких рыбных ресторанчиков, как у вас, не сыскать во всей Империи. Будет жалко, если всё это пропадёт…

Он резко поднялся, коротко, отрывисто кивнул мне и вышел.

* * *

Отец был в ярости. Он, что называется, рвал и метал.

– Негодяи. Ну какие же негодяи, – только и повторял он, нервно меряя шагами кабинет.

– А и впрямь, пап, чего ты от них ожидал? Приступа безумного патриотизма?

– Скидки по старой памяти, – буркнул отец. – Почти четыре миллиона марок наличными, это ж с ума сойти можно! И только за самый минимум миниморум! А за полное решение проблемы – четырнадцать! Да знает ли он, что…

– От таких скидок ожидать не приходится, – прервал я отцовское возмущение. Папа вздохнул, покивал, успокаиваясь, провёл ладонью по лайковой коже старого кресла, по спинке, на которой, помню, я так любил сиживать в детстве, воображая себя за рычагами штурмовика.

– Правильно, Рус, правильно. Не могу не признать – кое-что интересное Конрад тебе всё же высказал. Насчёт тех же антигравитаторов и контролируемого вторжения. Горячие головы в Империи могут попытаться использовать такую стратегию.

– Это не стратегия, а дерьмо, – мрачно ответил я.

Кабинет скупо освещала лишь настольная лампа. Была ночь, но у отца, я знал, на полную мощность (как всегда) работала техника защиты от подсматривания и подслушивания.

– Тем не менее ничего лучшего у нас пока всё равно нет, – заметил отец.

– В каком смысле?

– Нельзя недооценивать контрразведку…

– Нельзя, – перебил я отца. – Однако они уже прокололись один раз – когда решили, что полиграф есть последнее и полное решение всех их проблем. Удивительно, что они ещё оставили хоть кого-то на простой оперативной работе!

– Это верно, – отец примирительно поднял руку. – Однако мы до сих пор не владеем всей информацией. И я предпочту…

– Ну да, переоценить врага… только как бы эта переоценка нас вконец не запугала.

– Экий ты ершистый сегодня, – усмехнулся отец. – Помолчи и послушай меня. Я думал над этим… над подобным… последние двадцать лет. Если не больше.

– И что же? – всё-таки у меня прорывался сарказм. Нельзя. Нехорошо… не по-людски.

– А вот что. Есть отличная от нуля вероятность, что имперская контрразведка на самом деле добьётся воплощения в жизнь теории «контролируемого вторжения». Это один вариант. Антигравитаторы – такая добыча, что ради неё эти, во Внутренней Безопасности и в гестапо, с радостью отдадут на съедение пару-тройку планет. Но какова ж Дариана! Не побоялась, воспользовалась «подарком»…

– На самом деле, пап, это очень слабое место. Во всех наших теориях.

– Почему, сын? Я знаю Дариану. Она авантюристка, каких мало. И, как я говорил, никогда не умела мыслить стратегически.

– Папа, я рассказывал всю историю Конраду… и как-то оно всё само собой разложилось по полочкам. Да так, что я теперь думаю, рассказ Кривошеева – совершеннейшая фантастика. «Посылка». «Подарок». Почти как в древней песне – «прилетит вдруг волшебник в голубом вертолёте»… Туда, где занимаются биоморфами, с необычайной точностью попадает «посылка», сама объясняет людям Дарианы, что с ней делать… И потом, антигравитаторов, если верить услышанному, изначально было всего пять. А потом с неба начинают падать остальные. Их точно так же подбрасывают людям Дарианы. Отец, ты говорил, вы с мамой очень долго спорили, вы много лет пытались разрешить эту загадку – разве тебе самому не видно, что версия Кривошеева шита белыми нитками?

– Ты думаешь, он солгал? – папа поднял брови.