– Скоро стемнеет, – сказал он. – Надо успеть добраться до кишлака. Погода в горах капризная, мало ли что.
Ночевали в кишлаке, в большом таджикском доме.
Горные таджики строились основательно, рассчитывая жилище на большую патриархальную семью. Дом был простой, массивный, прочный, сложенный из дикого камня. Внутри стены побелены. Деревянные балки, столбы, двери и окна покрыты замысловатой резьбой. В деревянной крыше по старинному обычаю – отверстие для света и дыма. Есть печи, есть и дедовский очаг.
В доме было тепло, пахло шерстью и дымом. Вдоль стен лепились широкие лавки, накрытые одеялами. Все разбрелись – кто куда. Лариса с Глафирой прилегли отдохнуть.
– Скажи, страшно ездить по горным дорогам? – спросила администраторша и сама же ответила: – Ох, и страшно! Наши автобусы – как спичечные коробки. Пропасти видела какие?
Лариса кивнула. Она до сих пор в себя не могла прийти.
– Долго еще ехать?
– Вроде нет. Надо спросить у Бориса. Ты устала?
– Ужасно… – призналась Мельникова. – И как люди тут живут?
– Да им-то чего? Они никуда не ездят, разве что на ослах или на лошади. Сидят себе и в ус не дуют.
– Ой, нет, – возразила Лариса. – Я бы не смогла. Страшно здесь, хоть и красиво.
– Дело привычки. Они же родились в горах. Это земля их пращуров.
– Ничего себе, земля! Камни одни.
– Какая есть…
Пожилая таджичка принесла глиняный кувшин, полный молока, черные обливные кружки. Поставила на пол огромный закопченный казан, от которого шел душистый пар.
– Куурдук, – сказал шофер. – Приготовлен на живом огне. Угощайтесь.
– Что это такое? – опасливо поинтересовалась Лариса, заглядывая в казан. – Пахнет вкусно.
– Куурдук – жаркое из свежей баранины, – объяснил Борис. – Сейчас хозяйка принесет лепешки и кок-чай. Зеленый чай по-ихнему. Без зеленого чая здесь ничего не обходится.
Старика-хозяина звали Хайдаршо, а его жену – Анора. Он на пальцах показал, что у них восемь детей.
– Дастархан, – бормотал старик. – Дастархан…
– Что он говорит? – спросила Глафира.
– Дастархан – это праздничный стол, – ответил Борис, прислушиваясь к бормотанию седого таджика. – Он говорит, что давно у него в доме гостей не было. Гости в доме – добрая примета. Поэтому они с женой накрыли праздничный стол.
Анора, жена старика, принесла большое блюдо с пловом.
После обильной еды и чая гости, сытые и разомлевшие, улеглись спать. Лариса сразу заснула, но скоро ее разбудил раскатистый храп Бориса и других мужчин.
– Глафира, – прошептала она, поднимаясь на локте и пытаясь разглядеть в темноте лицо администраторши. – Вы спите?
– Как же! Уснешь тут! – возмущенно прошипела та. – При таком-то храпе! Черт бы их побрал! Трубят, как африканские слоны.
Лариса приглушенно хихикнула.
– Тебе хозяева-таджики понравились? – спросила Глафира. – Степенные люди. Живут основательно, никуда не торопятся. Завидую таким.
– Ага. Только куда им торопиться? Горы кругом, вечные снега… звезды. Обстановка не располагает к поспешности. Вообще таджики – великий народ. Вы читали Фирдоуси?
– Нет…
Глупо было спрашивать об этом Глафиру, но Лариса и не ждала ответа.
– Азия подарила нам Омара Хайяма и великого Абу Али ибн-Сину, – добавила она.
– Абу… кто?
– Авиценна. Философ, врач и поэт.
– Ну, ты даешь, Мельникова! Откуда ты все это знаешь?
Лариса тяжело вздохнула, помолчала.
– Я в юности литературой увлекалась, особенно восточной, хотела даже персидский язык выучить. А пришлось поступать на биологический.
– Почему?
– Там конкурса не было.
– Жалеешь? – сочувственно спросила администраторша.
– Вроде нет. Иногда встрепенется что-то в душе… и погаснет. Чего жалеть без толку? Поезд ушел.
За разговорами они незаметно уснули. Утром их растолкал Борис.
– Ну, вы и сони! Еле добудился.
– Храпеть меньше надо. Полночи глаз не сомкнули из-за вас! – сердито сказала Глафира. – Чего тебе?
– Так это… – опешил тот. – Ехать пора. Все уже собрались. Вас ждем.
И снова в окна автобуса смотрели горные хребты, синее небо и солнце, солнце, солнце…
Москва
Маленький и не очень дружный коллектив фотостудии «Профиль» собрался в подсобке за празднично накрытым столом. Ждали Марата.
– Кто у нас сегодня именинник? – удивился он, открыв дверь. – Я уж думал, все разошлись давно, а свет забыли выключить.
Ирочка, которая работала в «Профиле» приемщицей заказов, покраснела и даже привстала.