Наследник империи

– Пить вредно.

– Все пьют, – пробурчал он. – Особенно на халяву. Говорят, что не пьют, а на самом деле пьют. Нельзя не пить…

Я понял, что разговор о выпивке надо заканчивать. И предложил:

– Закурим?

– А у тебя что, есть марихуана? – понизив голос, спросил он и огляделся.

– Нет, конечно.

– А с чего ты вдруг решил закурить? – подозрительно спросил Сгорбыш.

– Чтобы отвлечь тебя от мыслей о…

Черт! Это было запретное слово! Он ухмыльнулся и вытащил из кармана мятую пачку сигарет. Одну протянул мне:

– На.

– Здесь нельзя курить, – попробовал отвертеться я.

– Пойдем на площадку.

– Ты мне мстишь, да? Хочешь отравить мои легкие этой дрянью в отместку за то, что я заставил тебя бросить пить?

– Ты мерзавец, сынок, – заявил Сгорбыш. – Ох и мерзавец!

Я похолодел: он раскрыл мою тайну? Понял, что я его купил? Что это было липовое пари?

– Как будто ты никогда не пил и не курил! – продолжал он. – Пил, курил и развратничал. Ты и сейчас это делаешь, но решил надо мной поиздеваться. Над старым больным человеком.

– Курить я тебе не запрещаю, – возразил я, вздохнув с облегчением. Моя тайна сохранена.

– Что толку в сигарете, коли нет выпивки?

– Твою мать! – рявкнул я. Мое терпение лопнуло. – Мужик ты или не мужик?

– Я-то мужик, – ухмыльнулся Сгорбыш. – А вот ты-ы…

Ах, вот до чего дошло! На личности перешли! Он хочет от меня избавиться. Оскорбить, чтобы я отказался от работы. И автоматически освободил его от данного слова. За каким чертом мне это нужно? Возиться с ним? Я уже собрался хлопнуть дверью и дуть прямиком в совет директоров, как вошла она. Хорошенькая блондиночка со вчерашнего банкета. Сказала:

– Здравствуйте.

И неуверенно начала оглядываться.

– А где…

– Чего тебе надо, птаха? – нелюбезно спросил Сгорбыш. «Задник» зашушукался.

– Ах, вот вы где! – сказала она, заметив меня.

– Мы разве знакомы? – пожал я плечами.

– Нет, но… Мне надо с вами поговорить.

Так и знал: она снимается в низкобюджетных сериалах! «Мне надо с вами поговорить». Кому охота, подсчитайте, сколько раз эта фраза прозвучит в одной серии.

– Вчера, на банкете… – Она замялась.

Сгорбыш соединил нас взглядом:

– Те-те-те… Так вот почему ты опоздал! Наш пострел везде поспел! Девушка, этот красавчик – бабник. Не доверяйте ему. Вы не первая сюда приходите. Наутро он даже не вспомнит ваши имена.

– Заткнись, – сказал я.

– Что вы себе позволяете! – вспыхнула блондиночка.

– Я позволяю? – спросили мы со Сгорбышем хором и переглянулись.

– Как вас зовут? – спросила блондиночка.

– Павел Сгорбыш.

– Леонид Петровский, – отрекомендовались мы оба.

– Я хотела бы поговорить с Леонидом.

– Перекур отменяется! – весело сказал я. – Девушка, могу я вас угостить чашечкой кофе?

– Кофе? Да, так будет лучше.

Сгорбыш проводил меня мрачным взглядом. Так и есть: он мне завидует. Моему успеху у женщин. Из нас двоих она выбрала меня. Я сопроводил ее в кафе на первом этаже. Время было раннее, народу немного. Мы сели за дальний столик.

– Кофе? – спросил я. – Или чего-нибудь еще? Пирожных, например.

– Только кофе. Двойной эспрессо.

Она заметно волновалась, и я подумал: с чего бы это? Но пошел за кофе. Поставил чашечку перед ней и чашечку перед собой. Подумал: не перейти ли на французский? Раз светская беседа? Или рано? Разговор начала она:

– Леонид, вчера на банкете… – Блондиночка замялась.

– А что на банкете? – невинно спросил я.

– Вы меня сфотографировали в тот момент, когда я поднималась на сцену.

– Было.

– Я споткнулась и… Со стороны могло показаться, что я пьяна. Но я вообще не пью! Красное вино, и то чуть-чуть. Просто у меня… У меня плохое зрение. Я сделала операцию, но с тех пор плохо вижу в темноте. Я споткнулась из-за этого. Я была абсолютно трезва!