Цацки из склепа

– Ну что, Леонид? – спросил он, подняв голову. – Вам удалось?

– Удалось, – вздохнул Леня, садясь напротив, – и вы были правы, Иван Францевич, камня там нет.

– Так я и думал, – вздохнул, в свою очередь, Миллер. – Дело осложняется, вот, почитайте.

В журнале было помещено интервью с той же бойкой разведенкой, бывшей женой крупного банкира, которой удалось здорово ощипать своего мужа. Журнал был не совсем дамский, но, несомненно, для весьма обеспеченных людей. И претендовал на некую серьезность, то есть в разделе «Блеск и роскошь», к примеру, помещались не только рекламные снимки дорогих украшений, но и краткая история их происхождения или история фирмы, их изготовившей.

Разумеется, в интервью был затронут вопрос о том самом колье с изумрудом.

Дама сказала, что изготовили колье мастера из хорошо известной ювелирной фирмы, которая находилась в Амстердаме. Причем переврала название торгового дома, и вообще было ясно, что она понятия не имеет, о чем говорит. Колье якобы купил ее муж в подарок ей на какую-то там дату.

– Дура! – в сердцах сказал Миллер, когда Леня прочитал статью. – Поймите, Леонид, мое беспокойство. Журнал довольно известный, вполне может прочитать эту статью человек компетентный, и это может повредить моей профессиональной репутации. Теперь я твердо уверен, что камень – тот самый «Граф Фуэнтес». Так что ее муж никак не мог купить его в Амстердаме.

– Понимаю, – кивнул Леня, – учитывая его отношение к ней после развода, он вполне может воспользоваться случаем и устроить скандал.

– Вот-вот, начнется расследование, и в него замешают мое имя. Я, конечно, ни в чем не виноват, но хозяйки ошейника в стране нет, и у меня нет никаких доказательств, только мое слово.

– Оно многого стоит, – ввернул Леня.

– Однако не всегда его достаточно, – вздохнул Миллер, – пойдут слухи, а каково это – на старости лет иметь подмоченную репутацию?

Про репутацию Маркиз очень хорошо понимал, он и сам неустанно пекся о своей собственной.

– Говоря прямо, вы хотите иметь твердые доказательства, что камень с шеи собачки украли, так? – спросил Леня. – То есть я должен найти того, кто это сделал, и выяснить, кому он его продал, так?

– Так, – ответил Миллер, – я вас хочу нанять для выполнения этой работы. И заплачу, сколько нужно.

– О цене договоримся, – усмехнулся Маркиз, – вы меня знаете, лишнего с вас не возьму. Засим позвольте откланяться, работы много. Буду держать вас в курсе.

– Удачи вам!

Едучи домой, Леня решил, что не обойтись ему в этой операции без Лолы, но отложил трудный разговор на утро. Как уже говорилось, заставить его боевую подругу работать было ужасно трудно.

Маркиз встал рано, разогрел в микроволновке венские булочки и заварил ароматный кофе. Потом налил в высокий стакан холодного апельсинового сока, поставил все это великолепие на красивый поднос, всунув туда еще вазочку с одной-единственной желтой хризантемой. Букет принесла вчера Лола, она купила цветы у старушки около метро, ей понравился сочный желтый цвет. Лола, как художественная натура, придавала большое значение оттенкам.

Она неосмотрительно оставила букет на кухне, и кот Аскольд оторвал от стеблей все хризантемы, кроме одной. Кот обожал объедать всяческие цветы. То есть он их не ел, а только откусывал головки. По такому поводу были у него с Лолой трения, переходящие даже в ссоры, и ссоры, переходящие в баталии.

Проще говоря, Лола била кота полотенцем и всем, что попадется под руку. Надо сказать, у нее не очень хорошо это получалось. Причем Маркизу даже не понадобилось вмешиваться, кот сам умел за себя постоять.

Итак, Леня ногой открыл дверь спальни и пропел жизнерадостно:

– Вставайте, графиня, вас ждут великие дела!

Услышав про дела, Лола тут же ушла с головой под одеяло, хотя и не проснулась полностью. Леня поставил поднос на тумбочку и позвенел в стакане кубиками льда.

– Дорогая, – нежно сказал он, – я принес тебе завтрак.

И внимательно посмотрел на кровать. Одеяло не шевельнулось, но Маркиз прекрасно знал свою подругу и сейчас готов был поклясться, что Лола разглядела уже свежие булочки и унюхала кофе. И ничуть этому не удивился, – когда надо, Лола не то что сквозь одеяло, она и сквозь стены видеть могла!

– Остынет, – предупредил он.

Лола потянулась и уселась на кровати, опершись на подушку, усиленно делая вид, что только проснулась.

Леня знал, что начинать трудный разговор за едой недопустимо, Лола может облить его кофе. Но как же долго эта нахалка завтракала! Все назло ему, нет, скоро, очень скоро его терпение лопнет.

Лола, которая знала своего компаньона так же хорошо, а может, даже лучше, чем он ее, поглядела на него искоса и поняла, что надо остановиться. Тем более кофе был выпит и булочки съедены.

– Ну, и чего ты от меня хочешь? – страдальческим голосом спросила она.

Леня быстренько изложил ей суть дела.

– Изумруд? – протянула Лола с интересом. – Большой?

– Угу, очень большой, значит, ты поняла? Едешь туда, идешь к директору…

– Леня! – заорала Лола трагическим голосом. – Это ужасно! У Пу И нет красивого ошейника!

– Чего? – оторопел Маркиз. – Ты меня слушаешь?

– А как же! – подхватила Лола. – И говорю тебе – это ужасно! Все собаки как люди, а Пу И – как бомж! Я немедленно закажу ему ошейник с драгоценными камнями! Как думаешь – лучше золото или платину?

– Угу, золотой, по бокам серебряный, – согласился Леня, – слушай, хватит уже, а? Надоело…

Лоле и самой надоело, поэтому она пробормотала только, что обязательно купит Пу И самый красивый ошейник, какой найдет, и воззрилась на Леню.

– Слушаю тебя, мой компаньон и повелитель!

– Значит, ты – секретарь вдовы какого-нибудь крупного бизнесмена или просто богатого человека, фамилию сама придумай. Присматриваешь место упокоения ее собачки. Вдова – дама предусмотрительная, все делает заранее. Дай понять, что клиентка – богатая и очень придирчивая, все там осмотри… Лол, ты куда?

– Не учи ученого, – бросила Лола, не оборачиваясь, и скрылась в ванной.

Леня даже удивился, что так легко пошел процесс уговаривания, очевидно, помогло имя Ивана Францевича, которого Лола уважала.

От радости Леня выудил из-под одеяла Пу И и подбросил его в воздух. Песик радостно визжал.

– Что ты делаешь в моей спальне? – процедила Лола скрипучим голосом.

Леня подхватил Пу И и быстренько ретировался, правильно решив, что Лолка входит в образ.

Через двадцать минут Лола вышла в прихожую.

Узнать ее было трудно. На ней был строгий костюм, под ним – простая белая блузка, макияж минимальный, волосы зачесаны гладко. Никаких ярких заколок и вообще никаких украшений, губы накрашены светлой помадой и оттого кажутся узкими, еще очки в тонкой оправе. От всего облика веет арктическим холодом.

– Вы секретарь госпожи Леонтьевой? – спросил Маркиз почтительно.

– Не секретарь, а помощник, – отвечала Лола без улыбки, едва разлепив губы, голос был негромкий и монотонный.

– Без разницы, – заметил Маркиз, отчего Лола слегка поморщилась, – но неплохо, совсем неплохо. Не слишком кислая у тебя морда?