Стеклянный сад. Щит царя Леонида

Оглянувшись, Маша увидела задние огни уезжающей машины.

Теперь ей стала понятна неожиданная сговорчивость водителя – он и не думал ее дожидаться, просто не хотел конфликтовать, пока не получит свои деньги.

Маша тяжело вздохнула.

Похоже, она влипла по полной. Перед ней было два пути: возвращаться прямо сейчас или все же найти нужный адрес и убедиться, что там нет никакой телекомпании.

И она выбрала второй вариант – чтобы потом не корить себя, что не довела дело до конца. Тем более что до времени, указанного в приглашении, оставалось всего полчаса.

Она шла вперед по грязной, разбитой, безлюдной улице мимо одинаковых темных корпусов и мысленно ругала себя. Надо же, захотела зачеркнуть свою прежнюю жизнь, начать все с чистого листа – и в итоге оказалась в полной заднице… Нет, новая жизнь – это не для нее! Придется возвращаться в свой повседневный ад – к мужу, свекрови и командировкам в Металлопрокат… Но как же не хочется…

И тут она увидела на очередном бетонном корпусе заляпанную грязью табличку:

«3-я Промышленная улица, дом 7».

А чуть ниже к стене была прикреплена картонка, на которой крупными буквами от руки было написано:

«Последняя надежда».

И стрелка, которая указывала налево.

Последняя надежда… только сейчас Маша поняла, насколько символично название конкурса, насколько точно оно отображает ее собственную жизненную ситуацию.

Ну что ж, во всяком случае, она, кажется, не ошиблась с адресом…

Маша пошла туда, куда показывала стрелка, – и скоро увидела в бетонной стене железную дверь, к которой снова вели шаткие деревянные мостки, перекинутые через глубокую канаву.

На двери было написано опять-таки от руки: «Строение 4», хотя никакого отдельного строения Маша не заметила.

Неловко балансируя, она перешла по мосткам, толкнула дверь.

Дверь была заперта.

Только этого не хватало!

Маша чуть не разрыдалась от бессилия и безысходности – но тут из невидимого динамика донесся женский голос:

– Куда?

– На съемки шоу «Последняя надежда»! – выпалила Маша, понимая, как глупо это звучит.

– Имя?

– Фелина! – проговорила она, вспомнив слово, от руки вписанное в приглашение.

Раздался щелчок, и дверь открылась.

Маша проскользнула внутрь и перевела дыхание.

Неизвестно, чем все это закончится, но она, по крайней мере, нашла нужное место и прибыла в него вовремя.

Она увидела, что дверь за ее спиной медленно закрывается, повинуясь доводчику, и осознала только теперь, что перешла некоторую границу и что ее скучная монотонная жизнь закончилась. Хуже будет дальше или лучше, она не знает, но прошлое не вернется никогда.

С чего у нее возникла такая уверенность, Маша предпочла не уточнять.

Она огляделась.

Узкий полутемный коридор вел от двери в глубину здания. Стены его были выкрашены унылой темно-зеленой краской, на полу лежал такой же унылый зеленый линолеум. Маша пошла вперед, поскольку больше ничего не оставалось.

Вскоре коридор раздвоился. Ей показалось, что справа промелькнула какая-то фигура, и она хотела было повернуть в ту сторону, но тут увидела на стене знакомую картонку с надписью «Последняя надежда» и жирной стрелкой, указывающей налево.

Сомнения отпали.

Она пошла налево, и вскоре оказалась перед стойкой вроде гостиничного ресепшена. За этой стойкой сидела женщина средних лет в строгом черном костюме, с коротко остриженными черными волосами, с сильно подведенными глазами и без тени улыбки на лице. Плотно сомкнутые губы превратились в узкую малиновую линию, словно прорезанную бритвой.

– Слава богу, я вас наконец нашла! – проговорила Маша с неуверенным облегчением и выдала робкую, заискивающую улыбку.

– Приглашение! – процедила женщина за стойкой, не озаботившись ответной улыбкой. И не поздоровалась и даже, кажется, на Машу и не взглянула.

– Вот… сейчас… – Маша открыла сумку и полезла за приглашением, но никак не могла его найти среди всяких бесполезных мелочей, накопившихся в сумке.

– Сейчас… секундочку… оно было здесь, честное слово… да где же оно…

Она уже вообразила, что выронила приглашение, когда расплачивалась с водителем, – и тут злополучный листок выпал из сумки и спланировал на пол.

– Вот оно, нашлось! – Маша подняла приглашение и протянула администратору.

Та начала его внимательно изучать, а Маша, чтобы нарушить напряженную тишину, заговорила:

– Надо же, как вы далеко забрались! Какое неудобное место! Так долго добираться…

Администратор отложила приглашение. Теперь ее лицо казалось куда более приветливым, и она даже соблаговолила ответить Маше:

– У нас, конечно, есть офис в центре, но там сейчас ремонт, вот и пришлось пока разместиться здесь. Но вы не беспокойтесь, здесь все предусмотрено, вам здесь будет удобно.

– А что – это надолго? – спросила Маша, удивленно оглядевшись по сторонам.

– Не могу вам сказать. – Женщина сделала какую-то отметку на приглашении и нажала кнопку на стойке.

Тут же у нее за спиной открылась неприметная дверь, оттуда вышел мужчина лет сорока с седыми висками и аккуратными усиками, в костюме без галстука. Он подошел к Маше, улыбнулся и проговорил мягким бархатистым голосом:

– Я буду вашим куратором. Меня зовут Павел. Пойдемте со мной.

Маша обрадовалась, что он не спросил ее имя, потому что не могла вспомнить, как звали ту девушку, чьим приглашением она воспользовалась. Впрочем, может быть, они тоже не знают ее имени…

Павел открыл перед ней ту же дверь и придержал, вежливо пропуская вперед.

Они оказались в небольшой комнате без окон, посреди которой стоял пустой стол и два кресла по его сторонам. Павел показал Маше на одно из этих кресел, сам сел напротив.