Амулет снежного человека

Вся эта сцена выглядела совершенно нереально и больше всего напоминала сказочный замок Спящей красавицы. Не хватало только самой принцессы Авроры и прекрасного принца, который должен разбудить ее своим поцелуем.

Храпящая библиотекарша явно не годилась на роль принцессы, а сама Тина не хотела принимать участие в этом сомнительном спектакле. Она хотела как можно скорее покинуть библиотеку.

– Что здесь вообще творится… – проговорила она снова вслух, торопливо проходя по читальному залу и оглядываясь по сторонам, – библиотека называется… Очаг культуры… Да это больше напоминает какой-то наркопритон! Курильню опиума из какого-то дешевого исторического боевика!

Ей стало жутко от собственного голоса – до того чужим и страшным показался он в тишине читального зала. К тому времени Варвара Семеновна перестала храпеть.

«Бежать! – подумала Тина. – Бежать немедленно из этого дурдома, забыть его и никогда не вспоминать. Книгу выбросить в первую попавшуюся урну…»

Тина уже подошла к выходу из зала, когда за той самой дверью, к которой она направлялась, послышались медленные, тяжелые, неровные шаги.

Тина застыла на миг, потом стремительно метнулась за дверь, прихватив по дороге один из библиотечных стульев. В этой ненормальной библиотеке нужно быть начеку. Второй раз она не позволит себя провести и запереть.

Дверь открылась, и Тина затаилась, подняв над головой стул. Но тут же опустила его, потому что увидела не коварную уборщицу и не мужчину, что участвовал в подслушанном Тиной разговоре, а немолодую женщину с палкой. Женщина была крупная, даже грузная, наверное, поэтому шаги ее звучали так тяжело.

– Не надо, – женщина повернула голову с узлом седых волос на затылке, – у нас нет на это времени.

Тина опустила стул и с подозрением уставилась на женщину. Лицо без намека на косметику, даже губы не накрашены, этот узел волос, мешковатая одежда. Тетя здорово напоминала учительницу из старых советских фильмов.

Как-то Кирилл переживал очередное увлечение. На киностудии «Ленфильм» случился не то пожар, не то потоп, пока спасали архив, все ленты перемешались. Был у Кирилла знакомый на «Ленфильме», который сумел его привлечь. Так они с Тиной больше месяца сидели в едва просохшем помещении и просматривали старые ленты в надежде отыскать среди них давно потерянный шедевр.

Кирилл, захлебываясь от восторга, рассказывал ей кое-что из истории советского кино. Имена Дзига Вертов, Эйзенштейн, Пудовкин, Протазанов сыпались из него, как картошка из прохудившегося мешка.

Тине было душно и скучно, а вместо шедевров попадалась разная дрянь из колхозной жизни, в основном про любовь доярки и тракториста. Или свинарки и комбайнера.

День, когда Кирилл объявил, что их походы на «Ленфильм» закончены, был едва ли не самым радостным в Тининой жизни.

– Не надо, – повторила незнакомая женщина, – не бойся, ты должна доверять мне.

«С чего это вдруг? – подумала Тина. – С какого, интересно, перепуга я должна доверять совершенно незнакомому человеку? Да еще в этом дурдоме…»

Женщина посмотрела на нее чуть выпуклыми глазами, и что-то такое зацепило Тину в этих глазах. Она вдруг успокоилась, отставила стул в сторону и шагнула к женщине.

– Вы – Александра Ильинична? Это с вами я говорила по телефону?

– Да, это я, – ответила женщина, настороженно оглядываясь по сторонам.

– Тогда, может быть, вы объясните мне, что все это значит? – Тина махнула рукой в сторону спящих. Библиотекарша особенно громко всхрапнула и махнула во сне рукой, от чего очки ее свалились на пол, но не разбились.

– Значит, они все-таки пригласили его, – огорченно пробормотала Александра Ильинична, – не думала, что они решатся действовать так открыто…

– Кого – его? – раздраженно заговорила Тина. – Вы можете мне объяснить, для чего меня замешали в эту историю? У вас в библиотеке все ненормальные, но я-то тут при чем?

В волнении она не сообразила, что говорит слишком грубо и невежливо, что эта самая Александра Ильинична не сделала ей ничего плохого, и вообще недопустимо так разговаривать с незнакомым, немолодым человеком. Однако ее собеседница не стала возмущаться по этому поводу.

– Тебя выбрали, – сказала она веско, – так уж случилось, что выбрали именно тебя. Ты теперь посвященная.

– Посвященная – во что? – фыркнула Тина. – Ладно, не собираюсь даже слушать эту ерунду, я хочу уйти. Вы уж здесь как-нибудь сами, – она кивнула на спящих, – побудку им сыграйте, что ли… Или музыку погромче включите. Может, тяжелый рок подойдет?

Тут она заметила, что женщина напряженно прислушивается к чему-то. Причем Тина понятия не имела к чему, потому что звуки все были те же самые – храпела библиотекарша, тихонько посвистывала старушка в обнимку с бюстом Крылова.

– Поздно, – сказала Александра Ильинична, – нужно быстро уходить отсюда.

– Вот как раз это я и собиралась сделать! – обрадовалась Тина.

– Не туда! – Александра Ильинична сильной рукой отвернула ее от двери. – Вот сюда…

Они пробрались мимо стола библиотекарши, причем Тина заметила, что глаза ее широко открыты, но взгляд мутный, незрячий, затем свернули за стеллажи с книгами, проходя узким коридором, пару раз поворачивали и остановились возле очередного стеллажа. Александра Ильинична уперлась в него.

– Помоги! – прохрипела она, и когда они налегли вдвоем, стеллаж повернулся и за ним открылась низенькая дверца, почти сливающаяся со стеной.

Александра Ильинична отперла дверцу небольшим старинным ключом с фигурной бородкой.

– Иди туда! – сказала она. – Иди скорей, поднимайся наверх, вот возьми ключ. Там выберешься, будь осторожна!

– А вы? – подозрительно спросила Тина, не сделав попытки взять ключ.

– Я не дойду, там слишком сложно, с моими-то ногами, а ты молодая, пройдешь! Иди! – прикрикнула она строго. – Оставь меня, я сумею за себя постоять!

– Но как же… Как я узнаю…

– Все в книге. Ищи и найдешь! – сказала Александра Ильинична, выпихивая ее, и захлопнула дверь.

Тина очутилась в полной темноте. Она вытянула руки перед собой, потом в стороны и поняла, что впереди узкая лестница. Она повернулась назад и увидела тонкий лучик света из замочной скважины.

Тина вставила ключ и осторожно повернула его. Затем придержала дверь, чтобы та не скрипнула, и тихонько протиснулась обратно в библиотеку. Она не могла просто так уйти, нужно было все же понять, что тут происходит.

Пройдя на цыпочках обратным путем, она выглянула из-за стеллажа. В читальном зале по-прежнему было сонное царство. Александра Ильинична стояла посредине зала, а напротив нее Тина разглядела мужскую фигуру. Мужчина был очень худ и оттого казался неправдоподобно высоким. Он был в какой-то черной хламиде, длинные волосы стянуты сзади в хвост.

– Отойди! – говорил он, повышая голос. – Отойди с моего пути, иначе пожалеешь!

– Все юродствуешь, – устало отвечала Александра Ильинична, – никак не угомонишься. Зря связался ты с ними, ох, зря. Не про тебя этот кусок… И девушка эта не про тебя…

– С дороги! – крикнул мужчина и взмахнул рукой, будто хотел ударить.

Но рука его странным образом застыла в воздухе, словно ее кто-то перехватил.

– Уйди по-хорошему, – сказала Александра Ильинична, и в голосе ее Тина услышала неимоверную усталость, как будто она удерживала что-то очень тяжелое, – нечего тебе тут делать.

Мужчина не ответил, со своего места Тина видела, как вздулись у него на шее вены. С видимым трудом он распрямил руку и сжал ее в кулак. Внезапно книги, что стояли на полке за столом библиотекарши, с шумом посыпались на пол.

– Развлекаешься… – прохрипела Александра Ильинична. – Деш-шевый трюк.

Она выпрямилась, опершись на палку, и мужчину отбросило к противоположной стене. Тина едва не вскрикнула.

Странный мужчина морщился, потирая спину, ушибленную, надо думать, о стеллаж, лицо его кривилось.

– Ну все, – сказал он, – ты права, это были игрушки, теперь начинается настоящее.