Она что-то скрывает

Виновата в моём поспешном выборе, как ни странно, сама Марго! Все годы, пока я работала в «Удачных покупках», она не прекращала меня терроризировать. Мол, воспеваю на страницах журнала богачей. А я всего лишь писала имиджевые статьи для успешных предпринимателей, занималась рекламой – это разве преступление? И вот подвернулся шанс реабилитироваться в глазах любимой маман. Теперь я вкалываю в «Уральской звезде», заведую отделом социальных проблем, поднимаю голос в защиту «униженных и оскорблённых».

Областная газета выпускается с 1968 года – это старейшее издание нашего региона. Естественно, название ей придумали в те времена, когда каждый второй листок назывался «Звездой» или «Вестником»… Прошли годы, и сейчас словосочетание «уральская звезда» навевает мысль о какой-нибудь звезде шоу-бизнеса родом из уральской глубинки… Насколько быстро меняются значения слов! Я, например, ещё не нажила седых волос, но помню времена, когда слово «интимный» относилось исключительно к сфере психологии и вовсе не подразумевало что-то, связанное с нижним отделом человеческого организма. А сейчас это слово имеет сугубо физиологическое значение…

Главный редактор постукивал авторучкой по бумагам и смотрел в окно. У нас серьёзный разговор. В новом боссе я уже разочаровалась. На работу меня принимал обаятельный мужчина монументального роста с львиной гривой волос и хорошо поставленным голосом. Его бас разливался по редакции полноводной рекой. Главред умело одаривал комплиментами: я вдруг поняла, что без моего суперпрофессионального пера «Уральская звезда» просто не выживет!

И вот сейчас, спустя три месяца, передо мной не властный лев, а жалко тявкающая гиена на трясущихся ножках. Я уже знаю: мой босс всего боится. Особенно сильно – порицания со стороны негласного владельца печатного органа.

Даже не подозревала, что в наше время, когда страницы всех изданий залиты зловонной жижей сплетен и пропахли грязным бельём, вывернутым наизнанку, всё ещё существует цензура! Уже лет сто никто не исправлял моих статей. И вот на тебе – главный редактор цепляется к каждой фразе. «Зачем вы так написали, возникнет нежелательный резонанс… А здесь, Юлия Андреевна, надо выразиться более обтекаемо. И уберите, пожалуйста, фамилии. Не надо, ни к чему!»

Стыд и позор.

Мой новый босс балансирует на проволоке, натянутой между двумя небоскрёбами. Он высоко забрался и очень боится упасть. У него в груди дрожит тушканчик, задевая пушистыми боками рёбра, сердце, желудок…

Зазывая меня в штат, шеф явно помнил о том, как ловко я умею приукрасить действительность. В рекламе без этого таланта не обойтись. Когда пишешь статьи, щедро оплаченные клиентами, естественно, акцентируешь внимание только на достоинствах продукта/предприятия/личности. Очевидно, шеф планировал выгодно использовать мои навыки. Но я-то, устраиваясь в «Уральскую звезду», ставила перед собой противоположную задачу – реализовать гражданскую позицию, яростно высказываясь по всем волнующим меня вопросам. Кто-то с возрастом обрастает бронёй цинизма, а у кого-то, наоборот, истончается кожа и любая несправедливость больно ранит… Таким образом, обнаружилось полное несовпадение наших с боссом векторов: меня влекло на баррикады социальных боёв, а он желал, чтобы я, как и прежде, писала на заказ, ненавязчиво формируя блистательный имидж владельца газеты.

К чёрту!

Февраль был безумным: автокатастрофа, похороны, депрессия… Но всё-таки я кое-что успела.

1. Организовала ремонт детского дома, где штукатурка сыпалась с потолка прямо в детские кроватки. Попутно загубила карьеру депутата, в чьём округе находилось ветхое здание, а также довела до инфаркта главу района. Статные и холёные мужчины, разъезжающие на дорогих джипах, могли бы и сами озаботиться этой проблемой, а не ждать, пока их ткнут физиономией в вопиющее безобразие.

2. Помогла установить светофор рядом с восемьдесят девятой школой. Родители школьников прислали в редакцию трагическое письмо о том, как трудно их детям пересекать загруженную транспортом дорогу по «зебре», игнорируемой большинством водителей, как стоят они, бедняжки, по десять минут на обочине…

3. Выгрызла у чиновников зубами, как ротвейлер, право поставить в очередь на жильё ветерана войны… О, это была эпопея покруче «Звёздных войн». Восьмидесятивосьмилетнему Иннокентию Михайловичу отказывали по тысяче надуманных причин: неправильно оформлена справка, не хватает документов, не являетесь малоимущим, не нуждаетесь в дополнительной жилплощади… И т. д.

Как странно! Президент день за днём обнадёживает с телеэкрана – будет сделано то-то и то-то. И жизнь вот-вот наладится… Но ничего не происходит. У нас же вертикаль власти, и обещания, прозвучавшие где-то в заоблачной дали, почти в стратосфере, долетают до земли неясным эхом. Исполнителям государственных указов даже не ясно: то ли действительно был звон, то ли померещилось… До Москвы – сто тысяч световых лет, это другая галактика. А у местных бюрократов существуют миллионы отговорок. В результате ветеран войны не только до сих пор не получил от благодарного государства квартиру – ему даже никак не удавалось хотя бы встать в очередь.

Всё, поставили.

Теперь будем сражаться за реальные, а не мифические квадратные метры жилплощади. Иннокентий Михайлович – уже не мальчик. Доживёт ли до получения квартиры?

4. Организовала денежный транш для школы № 32: на выделенные средства они отремонтировали крышу, оборудовали химическую лабораторию и отправили на международную олимпиаду двух юных Менделеевых…

Тихо собой горжусь.

– Лавры принцессы Дианы не дают покоя? Мечтаешь стать народной любимицей? – морщила нос ведущая рубрики «Садовый участок», грузная тётенька, обитающая в редакции ещё со времён битвы при Дарданеллах.

О чём ей беспокоиться? Её колонка – абсолютный хит. Дачники зачитываются поэмами о правильной высадке сидератов и безотвальной вспашке и заваливают Викторию Анатольевну восторженными или озабоченными посланиями.

Куда мне!

Хотя нет, на моём столе в кабинете тоже высится стопка писем. Народ по-прежнему верит в силу печатного слова и ждёт от газеты защиты и содействия. А времена давно изменились. Когда я только начинала карьеру журналиста, чиновники покрывались испариной, увидев свою фамилию в разгромной статье. Сейчас их гораздо труднее пронять…

Трудно, но можно.

Я подумала о принцессе Диане, упомянутой Садовым Участком. Она многим помогала, ездила в Африку, открывала больницы и школы. Но в какой-то момент ощутила, сколь непомерна подобная ноша. И призналась об этом в одном из интервью.

Когда у тебя что-то получается хорошо, люди ждут продолжения. Но самое главное – ты и сам начинаешь от себя требовать. Снижение оборотов расценивается как неудача. Я извела бездну нервов и времени, пристраивая в очередь на жильё одного-единственного старика. А ветеранов, так и не получивших обещанных квартир, тысячи! Кто им поможет? Мои усилия – капля в море.

И всё равно…

…Ой, я совершенно забыла о главном редакторе!

Он что-то говорит.

– А вы, Юлия Андреевна, могли бы разработать эту занимательную тему.

Какую?!

Я прослушала!

– Вы считаете, она мне по плечу? – уклончиво поинтересовалась я, пытаясь догадаться, о чём шла речь.

– Но ведь именно вы раскручивали кофейни «Золото» и «Шоколад».

Здрасьте.

А кофейни тут при чём?

– Организовали блестящую рекламную компанию, – настаивал шеф.

– Спасибо. Да, это было. Но сейчас я уже не занимаюсь рекламой.

Главный редактор демонстративно вздохнул. Он бы предпочёл, чтоб моё увлечение рекламным делом не угасало никогда. «Уральская звезда» публиковала бы роскошные имиджевые статьи о нужных людях. Но это – мечты босса. Его замысел не удался. Пригласив меня в газету, он самолично вонзил себе огромную занозу в задницу. Теперь его телефон раздирают звонки: «Зачем ты прислал эту стерву Бронникову?! Куда она лезет?! Она уже всех достала!»

Я так и не поняла, почему главный вспомнил про кофейни?

– Если не ошибаюсь, вы были близкой подругой той дамы… Её звали… м-м… Нонна Кратова. Я прав?

– Да.

Милая Нонночка.

При упоминании о моей бедной подруге настроение сразу испортилось. Кошмар прошедшего месяца навалился на плечи, вдавил меня в кресло.

– Да, – уныло повторила я. – И что?

– Нонна Кратова управляла «Золотом» и «Шоколадом».

– Угу. И?

Шеф замялся. Ничего не говорил, тянул время, многозначительно посматривая в мою сторону.

– Юлия Андреевна! А вы бы взяли да и прозондировали почву! – вдруг с деланной живостью сообщил он.

– На тему чего? – тупо промычала я.

– Ах, ну я же объяснил! – раздражённо произнёс главный.