Не пытайтесь это повторить

Здесь все выглядело по-прежнему. Гробница тускло поблескивала мрамором под светом ничем не прикрытой стоваттной лампочки. Я хотела было открыть ее, но потом чего-то испугалась.

Что войдут…

И обнаружат.

А этого никак не должно быть!

И это внушил мне Лекант.

Я постояла, прислушиваясь. Было тихо. Возле кладовок никто не проходил. Может, пронесет?

В конце концов я покинула кладовку, предварительно прикрыв гробницу старыми упаковочными пленками и погасив свет. Все образуется. Мне почему-то кажется, что гробницу никто так и не заметит.

Я вернулась к рубрикатору, проработала еще часа три, а потом собралась в больницу к Диме.

До гномской больницы надо было ехать на троллейбусе пять остановок, а потом еще порядочно пилить пешком.

В этом троллейбусе кондуктором работала умертвие по имени Ванесса. Я с нею раньше дружила, а потом мы разошлись. Я недолюбливала ее – Ванесса всегда была слишком язвительна и любопытна.

– Куда это ты направляешься посреди рабочего дня? – подозрительно блеснула вертикальными зрачками она, отрывая мне билет.

– По делам музея, – не покраснев, соврала я. – В районе гномской больницы какой-то странный минерал обнаружили. Позвонили нам в музей, прислать сотрудника попросили.

– Представились?

Хм.

– Звонок анонимный, – продолжала запутываться в паутине лжи я.

– Тогда это липа, – со знанием дела сказала Ванесса. – Или террористы.

– Откуда быть террористам в нашем Щедром?

– Террористы, они везде, – мрачно ухмыльнулась кондукторша.

– По-моему, ты слишком подозрительная, Ванесса. Кстати, ты не пробовала новый крем от личинок? Называется «Белая роза». Говорят, помогает.

– Нет, я пользуюсь проверенным методом, – оскалилась Ванесса. – Деготь.

– То-то у тебя на плечах личинок что перхоти. Тьфу, смотреть противно. Да еще пребывать в таком виде перед людьми!

Троллейбус подъехал к последней остановке.

– Пока, Ванесса, – сказала я и поспешила прочь.

Я шла по дороге к гномской больнице и понимала, что сглупила. В чем? Да в том, что не купила Димуле никаких гостинцев, обычно полагающихся больному. Вот что значит мышление мертвеца! Сама если удобрениями питаешься да магией, то считаешь, что бананы с апельсинами не так уж и важны. Вот дура-то!

Хотя, будь при мне сумка с бананами, Ванесса вся бы изошла на любопытство.

Да черт с нею, с Ванессой! Можно подумать о ком-нибудь приятном.

Например, о Леканте.

Как он прекрасен в моих видениях!

Как я жду минуты свидания наяву!

Эти глаза… Они манили, обещали, звали. Они предвкушали и испытывали на прочность. Кстати, в мертвом состоянии я еще ни с кем не занималась… ну вы сами понимаете чем.

А если у нас с Лекантом это будет?

В чем я не сомневаюсь.

Не развалюсь ли я на пылинки и на атомы, сгорая от великой страсти? Впрочем, все равно. Я готова даже распасться на атомы, лишь бы Лекант существовал и был рядом.

Его сильные руки обнимут меня, как во сне, длинные, тонкие пальцы прикоснутся к моему лицу…

Я остановилась, переводя дух.

Что-то слишком уж размечталась!

Слава небесам, вот и больница.

Я пошла к входу, почему-то чувствуя себя виноватой перед Димой. И вовсе не в том, что втянула его в сомнительные авантюры. А за такие вот разухабистые мысли.

Я вошла в холл больницы. Здесь было пусто, если не считать скучающую гномиху за регистрационной стойкой.

– Здравствуйте, – подошла я к ней. – Я хотела бы навестить больного.

– Какая палата? – оживилась гномиха.

– Кажется, сто третья.

– Кажется или точно? – Гномиха уже смотрела не на меня, а на дисплей компьютера, стоявшего перед ней.

– Точно.

– Тогда возьмите халат и бахилы и идите на второй этаж. Направо первая дверь.

– Благодарю вас.

Я сняла с вешалки халат, получила в автомате коробочку с бахилами и должным образом экипировалась.

Сжимая в руках свою крошечную сумочку, я поднялась на второй этаж. Подошла к двери палаты и вдруг оробела. А что, если Димка после всего случившегося просто обидится на меня и не захочет меня видеть? Такое вполне может быть.

Я пристально оглядела себя в маленькое зеркальце на предмет личинок. Странно. Еще ни одной за весь день не выползло. Что не может не радовать.

Я деликатно постучалась и приоткрыла дверь.