Праздник в сказочной стране

Николь быстро взглянула на Кейда:

– Духи?

– «Бейлис айриш крим», – сознался он.

Ее губы дрогнули.

– Ой, ты знаешь, Элла, именно это я бы тоже хотела получить от Санты!

– Как? Машинку для Барби?! – изумилась девочка.

– Она у меня уже есть! – поклялась Николь. – Санта принес, когда мне было шесть лет.

Кейд нахмурился. Коробка имбирных пряников в шоколаде и бутылка ликера вдруг показались ему совершенно не подходящим подарком для Николь.

– А если бы вы могли получить все, что угодно, что бы вы попросили?

Она пожала плечами. Похоже, вопрос ее совершенно не волновал, и его это беспокоило.

– Кроме лошади, – настаивал Кейд. – Было ведь что-то, о чем вы мечтали все детство, но так никогда и не получили?

Николь устремила взор в небо, припоминая.

– Любовные романы! Когда я была подростком, я их обожала. И попросила к Рождеству коллекцию любовных романов. А получила полное собрание сочинений Джейн Остин в кожаном переплете. Строго говоря, это тоже любовные романы, и, поймите меня правильно, я люблю Джейн Остин, но… но я не это просила. – Николь нахмурилась. – Давненько я не держала в руках любовного романчика!

Она тряхнула волосами, отгоняя непрошеные мысли, но, Кейд заметил, сделала это очень осторожно, чтобы не разбудить заснувшую у нее на руках Холли. Какие романы? Он смотрел на нее, баюкавшую его дочь.

– Вы похожи на Мадонну с младенцем.

Она фыркнула:

– Поверьте, во мне нет ничего святого, слово даю!

Кейд едва сдержал смех. Она вмиг напряглась и снова начала проделывать все эти свои дурацкие штучки – делать вид, что ничего такого не говорила, тогда как говорила, и это было остроумно, и заставило его рассмеяться. И конечно, все испортила.

– Мне пора. – Кейд поднялся с травы.

– Пока, пап.

Он почти ушел. Но вернулся.

– Вечером полежите в горячей ванне. Мускулы будут не так болеть.

И вот тут уж он ушел по-настоящему, чуть ли не бегом. Потому что перед ним замаячила картинка: Николь в пенной ванне, глаза полузакрыты, губы полуоткрыты… Надо убираться подобру-поздорову!

А десять дней спустя прибыла его родня. Мать и весь ее багаж – на одном самолете, сестра с пятилетними сыновьями-близняшками – на другом. Зять должен был присоединиться к ним позже, в сочельник. Именно об этом Кейд и мечтал, именно так он и планировал – шумное, веселое Рождество в кругу большой семьи. Он заметил, что Николь держится в тени. Вообще-то он изо всех сил старался замечать ее как можно меньше, но…

Например, он никак не мог не заметить, какими глазами она смотрит на конфетницу с шоколадным драже, которую Хэрри поставила в гостиной. Рядом красовались фруктовые пирожные и песочное печенье, но именно на изюм в шоколаде Николь смотрела тяжело, неотступно, пристально. В душе он посмеивался над ее муками и все ждал, когда же она запустит руку в вазу и, наконец, как следует проникнется духом Рождества. А она все держалась, хотя, кажется, ее магнитом тянуло к этому изюму.

Когда дело дошло до рождественских гимнов, он увидел, что ее глаза затуманились, хоть она и улыбалась. А потом и вовсе незаметно выскользнула из дома на веранду. Дети были с бабушкой и тетей и поэтому не заметили ее побега. Никто, кроме него, не заметил. Кейд стиснул зубы, досчитал до десяти – как раз десять дней оставалось до Рождества, – а потом последовал за нею в темноту ночи.

Николь, ухватившись за перила, смотрела на звездное небо и поражалась, что такая красота вообще существует в реальности. На эту сторону веранды не доходил свет из окон и дверей, а пение доносилось едва слышно, и оттого, казалось, звезд было еще больше и светили они еще ярче.

И тут шестое чувство подсказало ей: Кейд… Волнение, которого она совсем не желала испытывать, охватило ее. Она не стала оборачиваться:

– Вы должны быть сейчас со своей семьей.

– Точно так же, как и вы.

Она повернулась к нему:

– Но это же не моя семья, Кейд. Кроме того, Элле и Холли нужно дать возможность пообщаться с бабушкой, тетей и братьями, так чтобы я не мешала. И не беспокойтесь, я слежу за временем – мы вовремя пойдем спать. Еще полчасика.

– Три пункта. – Его голос прозвучал резковато. – Во-первых, вы не мешаете. Во-вторых, в «Ваминда-Доунс» вы – часть семьи. И в-третьих, я попросил Хэрри уложить девочек. Я же видел, как много вы сегодня помогали с готовкой.

Его якобы беспристрастность ее раздражала. И тон этот ей не нравился.

– Пункт первый. – Николь подняла палец. – Я здесь для того, чтобы выполнять свою работу, и мне не нужно, чтобы кто-то делал ее за меня. И второе. Я тоже имею право провести пару минут наедине с самой собой. Только так, чтобы при этом вы не выпрыгивали из темноты с этим вашим «Ага-а, ты снова портишь Рождество!»

Именно поэтому она и улизнула из гостиной. Все это рождественское веселье отозвалось в ней такой тоской! Николь боялась, что в любой момент может при всех разрыдаться. Вот это был бы рождественский номер!