Завоевать его сердце дважды

– Может, дедушка решил тебя попугать?

– Не на этот раз.

Внутренности Софи сжались в болезненный ком. Брак родителей Уилла был очень непростым, в конце концов они полностью разрушили жизнь друг другу. И все это под неусыпным вниманием общественности. Софи прекрасно понимала, почему Уилл мог бы дать клятву никогда не жениться. Она еще не встречала настолько убежденного холостяка. Неудивительно, что он выглядит так, словно за ним гонятся привидения.

«Будь попроще!» – напомнила себе Софи. Она положила в рот очередной кусок, затем весело подмигнула Уиллу.

– За миллион фунтов я выйду за тебя.

Несколько мгновений он пристально глядел на нее.

– А что ты сделаешь с миллионом фунтов?

Софи хорошо понимала, о чем он думает: о том, что она спустит все на наряды и развлечения.

– Я начинаю новую жизнь. Миллион фунтов позволит мне изменить все. Я оплачу лечение Карлы, помогу ей найти работу и снова начать жить.

Он склонился вперед. Его лицо приняло необычайно серьезное выражение.

– Давай перейдем к конкретике.

Впервые за два года Уилл увидел в Софи намек на ее былую энергичность. Все это время она только худела и бледнела, но теперь…

Теперь она смотрела на него своими голубыми глазами твердо, не мигая.

– К конкретике?

– Как именно ты собираешься изменить все с помощью этого гипотетического миллиона? – Уилл заметил, что затаил дыхание. Объяснит ли она свои слова или превратит все в невинную шутку?

Ее лицо приняло отстраненное выражение. Уилл не знал, что это значит. Ему всегда было сложно понять, что происходит в голове Софи. Когда умер Питер, казалось, вместе с ним умерла и часть ее души, и с тех пор она не могла вернуть назад эту часть. Либо не хотела. Уилл не был уверен. Он помнил только, что обещал Питеру приглядывать за Софи, хотя в последнее время их встречи приносили ей больше вреда, чем пользы. А сегодня он и вовсе довел ее до слез. Но его задачей было утолять ее боль, а не причинять новую. И как же искра, недавно промелькнувшая в ее взгляде? Он должен увидеть ее еще раз! Он должен помочь ей обрести часть себя, потерянную два года назад. Ради Питера.

Между тем она съела уже половину своей порции. Это само по себе было поводом для торжества.

– Ты действительно хочешь знать?

– Да, действительно.

– Тогда… Первым делом я уеду из этого города. «Почему? Из-за отца?»

– Я думал, тебе нравится Лондон.

– Да, но он не особо идет мне на пользу, не так ли? Я два года пытаюсь забыть, но ничего не выходит. Мне удавалось лишь пить слишком много шампанского, попадаться на глаза жадным до сенсаций фотографам в неподобающем виде и допустить столько непростительных ошибок, что моим работодателям пришлось со мной расстаться.

Еще месяц назад Софи была сотрудником Вест-Эндской художественной галереи. Она никогда не была глупой – только своенравной.

– И куда ты отправишься?

– В Корнуолл.

Уилл, казалось, был ошарашен.

– Бабушка оставила мне в наследство немного земли у границ Бодмирских болот. Ничего особенного, но там есть старые конюшни, и я подумала…

Софи пожала плечами. Уилл подавил желание наклониться к ней ближе.

– Ты опять ездишь верхом?

Лошади были страстью Софи с одиннадцати лет. – Я никогда не прекращала, Уилл.

«Не прекращала?»

– После смерти Питера я считала, что мне следует прекратить. Казалось неправильным продолжать получать удовольствие.

– Он не хотел бы этого.

Она опять опустила взгляд.

«Пожалуйста, только не начинай плакать!»

Через пару мгновений Софи подняла лицо и одарила его озорной улыбкой.

– Последние два года я не ездила верхом столько, сколько обычно. Верховая езда не особо сочетается с похмельем… Если бы у меня был миллион фунтов, я бы превратила эти конюшни в школу верховой езды. А еще несколько акров можно было бы выделить под пастбище.

– А сколько там акров всего?

– Семнадцать с тремя четвертями. В основном поля. Есть ручеек, но нет дома. Имей я деньги, я бы построила там скромный коттедж.

Софи вернулась к трапезе. Закончив, – а она выполнила обещание оставить свою тарелку пустой, – Софи сложила приборы и промокнула рот салфеткой.

– Уилл, последние пять минут ты смотрел на меня, не произнося ни слова. Я не могу предположить, что потребление пищи может быть захватывающим зрелищем. Пожалуйста, расскажи, что у тебя на уме.

– Извини, я не хотел вести себя грубо. Я думал.

– О чем?

– Я не хотел бы быть неправильно понятым. – Он отодвинул свою тарелку и положил руки на стол. – Ты уверена, что действительно реализуешь свою идею? Ведь конюшни и школа верховой езды – очень непростой бизнес. От тебя потребуется много и напряженно работать, а…

– А напряженная работа – это совсем не то, чем я прославилась за последние два года, не так ли?

Софи смотрела на него без тени обиды. Это очень интриговало. Она никогда не реагировала так, как можно было ожидать, и умела воспринимать критику.

– Я теряю себя, Уилл. Эти постоянные вечеринки ничего мне не дали и ни от чего не спасли. Я чувствую пустоту и стыд.

– Мне кажется, ты излишне требовательна к себе.

– Нет, тебе не кажется.

Он удивленно моргнул.