Личный враг Бога

– Да… – Глеб не знал, чего ожидать.

– Ха! Здорово! Вот уж! А! Слушай! Ха! – Крепыш просто тонул в эмоциях. – Здорово ты меня! Тогда! Ха! А! – Он возбужденно мотал головой, хлопал Глеба по плечу, толкал в грудь, и Глеб все никак не мог понять, во что же он вляпался, что же происходит сейчас – встреча двух товарищей или избиение за старую обиду. – Ты молодец! Но меч не мое оружие. Тебе сказали это? Я работаю палицей…

– Иван! – встряли стоящие чуть позади темные фигуры. – Ты его знаешь?

– Ха! Конечно!

– Значит?..

– Да идите вы все! – махнул на них рукой здоровяк. – Шпана! Сволочи! Ха!

Фигуры растаяли в темноте. Глеб вздохнул облегченно. Теперь он был уверен, что экзекуция не состоится.

– Да как тебя зовут-то?

– Глеб.

– А там?

– Тоже Глеб.

– Здорово! А меня – Крушитель. Здесь – Иван. Слушай, ты торопишься?

– В общем-то, да.

– Ерунда! – уверенно заявил новообретенный товарищ. – Пошли! – Он сгреб Глеба в охапку и поволок куда-то.

– Куда? – Глеб пытался сопротивляться, но под ногами был лед, и ботинки беспомощно скользили.

– Познакомишься с Серегой. Мы с ним учились вместе. Друган он мой.

– А я-то при чем?

– Так он тоже там бывает. Мы вместе. Надо бы позвонить ему. Ха! Плевать! Рано еще. Так, без приглашения зайдем.

– Но… – Глеб пытался найти какие-то доводы, чтобы оправдать свое нежелание и невозможность идти к какому-то Сереге, но Иван тащил его, игнорируя любые аргументы. Он сам так и сыпал словами:

– Мы с Серегой с самого детства вместе. В школе учились. Потом в институте. Только я не закончил. А он – голова! Он меня и подбил на это дело. Дорого, конечно, но зато… Ха! Мне нравится! А ты сам давно? Нет? Понятно! Как же ты меня смог тогда?.. Тебе повезло, что у меня не было булавы. Меч – это не мое. Серега, вот он да. Он все острое любит. А – я человек простой. Дубину в руки – никакой шлем не выдержит. Ха!..

Глеб смирился с тем, что домой он сегодня попадет поздно и, уже не сопротивляясь, следовал за своим могучим проводником. Тем более, что у него наклевывалась одна интересная идея.

– Вон его дом, – сказал Иван, показывая на панельную девятиэтажку. – У себя. Видишь, окна горят. Серегины…

1

Три дня Глеб носу не показывал из гостиницы.

В соседних номерах жили люди. Двуживущие. Утром они уходили куда-то по делам, в полдень возвращались и спускались в обеденный зал. Отобедав, они весь оставшийся день бродили из комнаты в комнату, а вечером оккупировали уютный бар и лениво потягивали там пиво. И все говорили, говорили, говорили…

С некоторыми из них Глеб успел познакомиться…

– А, парень! – крикнули ему из соседней комнаты, когда он тащил к себе бутыль яблочного вина. – Может, заглянешь?

У соседа собралась шумная компания из пяти человек. Кое-кого Глеб знал: конечно же сам Кесарь – его сосед собственной персоной, балагур и весельчак; Радж – смуглый невысокий муж с кольцом в носу и с кривым ятаганом на поясе – весьма колоритная личность; Ворон – молчаливый, всегда задумчивый молодой человек, которого, как казалось, знала и уважала вся гостиница. Еще за заваленным снедью столом сидели, развалившись в уютных креслах, двое незнакомцев: один – седой старик в потрепанном халате, перепоясанном огненно-красным кушаком, второй – мускулистый полуголый варвар, из одежды на нем была только набедренная повязка из вонючих шкур, да многочисленные шнурки с нанизанными зубами неизвестных животных, с какими-то камешками и корешками – эти бусы висели у него всюду: на шее, на предплечьях, на запястьях, болтались под коленями, на щиколотке…

Глеб поставил тяжелую бутыль на стол и сел на свободный стул.

– Это Радж, – поочередно стал представлять Кесарь своих гостей. – Это Ворон. Это старый Жрец. Это Бешеный Волк. – Гости пьяно щурились на Глеба и чуть заметно кивали. – А это… – Кесарь наморщил лоб, вспоминая.

– Глеб.

– Точно – Глеб! Никак не могу запомнить. Что за странное, парень, у тебя имя…

– Имя как имя.

– Ну так вот… – продолжил свой рассказ полуголый варвар, которого все для краткости называли просто Волком. – Схватил я его за рога, держу, а он головой крутит, мотает. Мне бы отпустить, чтобы нож достать, а нельзя. Он сразу башкой двинет, рогами подденет, бросит на землю, затопчет…

– Ну и?.. – Кесарь улыбался.

– Перегрыз я ему горло.

– Перегрыз? – Кесарь всплеснул руками. Ворон нахмурился. Радж покачал головой.

– Точно говорю! – Волк с гордостью показал свои великолепные зубы, звонко пощелкал по клыкам ногтем указательного пальца.

– Быку? Горло?

– Ну!

– И как?

– Нормально! Правда, кожу было тяжело прокусить, но жить захочешь… И еще, когда кровь хлынула, то я чуть не выпустил его – закашлялся, едва не захлебнулся.

– Дикарь, – осуждающе сказал седой старик.

– Врешь ведь, Волк. Признайся.

– Эй! Ты поосторожней!

– Как-то не верится.

– Зачем мне врать-то?

– А кто тебя знает?

– Дикарь, – еще раз сказал старик. – Быку надо было наговор на ухо прошептать, он бы сразу успокоился.

– Наговор, – хмыкнул Волк. – Не знаю я никаких наговоров-заговоров.