Душа демона. Инверсия

Данил оказался совершенно другим. В нем не было природной жестокости, а великодушие и доброта преобладали над ненавистью. Сам того не осознавая, он приоткрыл для Леонтайн завесу в иной мир. Мир, где более сильный партнер не подминает под себя слабого, не причиняет ему боль, не унижает, а, наоборот, дарит чувство защищенности и спокойствия, ощущение тепла, чувственности и свободы от каждого прикосновения.

Под бережным напором мага сердце высшей замерло. Тело медленно начало сходить с ума, стремясь оказаться как можно ближе к мужчине, который доставлял ей неизмеримое удовольствие. Страх исчез, а вспыхнувший азарт и любопытство смешались со страстью и необузданным желанием. Разум потух, губы приоткрылись, ища сладкую поддержку, и Леонтайн подалась магу навстречу, неожиданно позволяя ему то, что не было дозволено ни одному демону. А Данил продолжал касаться ее шеи, восторженно перебирать пальцами прядки длинных непослушных волос, руша устоявшиеся догмы и взрывая ее естество жаром необыкновенного притяжения.

Это казалось нереальным безумием. Но сейчас рядом с магом Леонтайн чувствовала невероятное спокойствие и совершенно необоснованное доверие к нему. Демоница понимала, что, когда все закончится, она будет жалеть о случившемся. Все останется по-прежнему, и Данил вряд ли откажется от своих слов. Однако в данный момент все это казалось далеким и незначительным. Важным оставалась лишь близость разгоряченных тел, лишь нежные прикосновения по коже, тепло губ и внутреннее пламя страсти, заставляющее дрожать, прикрывая глаза от эйфории.

Прелюдия оказалась столь восхитительной и непривычной, что Леонтайн, сосредоточившись на своих ощущениях, практически потеряла связь с реальностью. И только когда совершенно неожиданно Данил отстранился, демоница пришла в себя и нехотя приоткрыла веки.

Взгляд мага пылал! Пылал таким бешенством, что высшая мгновенно поняла – действие флера закончилось, и сейчас он ее попросту убьет. Любой демон в подобной ситуации растерзал бы свою партнершу, не раздумывая. Поэтому поднятая в замахе рука Данила не стала для Леонтайн неожиданностью. А вот собственная реакция на ярость мага вызвала у нее замешательство. По непонятной причине тревога за свою жизнь отошла на второй план. А на первое место выступила обида. И Леонтайн, упрямо стиснув зубы, продолжила смотреть прямо в глаза Данилу, ощущая сильную досаду и разочарование.

Ведь она ни в чем не виновата! Просто не смогла сдержать флёр! И не потому, что преследовала какие-то коварные цели! А потому, что ее физиология впервые взбунтовалась, искренне откликаясь на близость понравившегося ей мужчины.

Однако маг об этом даже не догадывался, и было очевидно, что в случившемся он полностью винит Леонтайн, полагая, что демоница воспользовалась флером намеренно. На его лице читалось сильнейшее отвращение, будто он только что целовал скользкую гадюку.

– Что же ты застыл?! – Высшая резко подалась вперед, вынуждая мужчину отшатнуться. – Бей! – Стоящая в горле горечь вызвала у нее спазм.

Но Данил на провокацию не повелся, тряхнул головой, прогоняя обрывки флёра. Яростный огонь в его глазах померк, сменившись растерянностью. Он опустил занесенную для удара руку, встал и, не оборачиваясь, стремительно вышел из комнаты.

Когда спальня опустела, Леонтайн откинулась обратно на подушку и уставилась в потолок.

– Да что со мной творится?! – Мысленно прорычала она, злясь.

В голове был полный вакуум. А сердце до сих пор колотилось, как бешеное.

– Как что? – Послышался шепот, и из-за края кровати выглянула Соф, состроив умное выражение лица. – Это любовь!

– Какая в Бездну любовь! – Леонтайн аж подпрыгнула от неожиданности. – Ты что? Подглядывала? – И тут ее внезапно осенило: маг забыл активировать защитное поле! – Деточка, не стоит говорить того, в чем не разбираешься. – Высшая тут же выбросила из головы сопливо-романтичные мысли, постаралась ментально закрыться и хищным взглядом стала следить за ребенком. – Такие, как я, любить не имеют.

Но Соф, не соглашаясь, покачала головой, с шаловливой улыбкой запрыгнула на постель и поползла к демонице, продолжая наивную болтовню и словно не чувствуя угрозы:

– А мы с дядей Димой на аттракционах катались! Это так здорово! Жаль, недолго. – Она на мгновение задумалась. – Кстати, ты обещала научить меня рисовать.

– Что-то не припомню, – от предвкушения когти на руках Леонтайн удлинились, и демоница спрятала их за спину. Однако ее движение не укрылось от девочки. Она вывернула голову, изогнулась, пытаясь заглянуть туда, куда не следовало, а потом заинтересовано спросила:

– Тай, а почему у тебя такие длинные ногти?

Вопрос Соф застал Леонтайн врасплох, породил замешательство, и демоница вдруг вспомнила детскую сказку, которую настырная девчушка читала ей пару дней назад.

«… – Бабушка, а почему у тебя такие большие уши?

– Это чтобы лучше слышать тебя, моя дорогая.

– Бабушка, а почему у тебя такие большие глаза?

– Это чтобы лучше видеть тебя.

– Бабушка, а почему у тебя такие большие зубы?

– Это чтобы…»

Ассоциация оказалась неприятной, и Леонтайн отвела взгляд.

– Ты хочешь сделать во мне дырку? – Вдруг обижено спросила Соф.

И снова детский вопрос перевернул все вверх дном. Высшая неожиданно представила, как по ее рукам течет кровь девочки, ее раскинутые в безвольном порыве руки и безжизненные глаза, смотрящие в никуда…

Тошнота нахлынула мгновенно. Высшую тряхнуло так, будто все это уже произошло на самом деле. А дальше в голове вспыхнуло одно единственное слово, смысл которого невозможно было осознать до конца, не испытав на собственной шкуре.

Эйр!

Леонтайн обхватила голову руками, теперь уже хорошо ощущая крепкие энергетические связи ментальных уз.

Когда же это произошло? Как она допустила такой промах?! Зачем раскрылась перед девчонкой?!

– Почему ты плачешь? – Соф придвинулась совсем близко и с участием заглянула высшей в глаза.

– Тебе показалось, – отмахнулась Леонтайн, отворачиваясь, а потом глухо спросила. – Что рисовать-то будем?

Девочка с широкой улыбкой отдала демонице карандаш с бумагой и предложила:

– Может котика?

– Не очень-то я в ваших котиках разбираюсь, – недовольно буркнула высшая. – Ладно, попробую.

Через пару минут на листе появился симпатичный набросок непонятной живности. Соф внимательно посмотрела на картинку, а потом уверенно произнесла:

– Это не котик.

– Я же сказала, что в земном зверье не разбираюсь. Зато неплохо знакома с гибридами. Будешь раскрашивать?

– Угу! – Проныра схватила цветные карандаши и стала малевать. В итоге нарисованная демоницей рысь оказалась зеленого цвета с коричневым хвостом и синими глазами.

– Талант! – Криво усмехнулась Леонтайн, наблюдая, как Соф, сидя на краю кровати, болтает ногами и забавно высовывает кончик языка изо рта. – Кто будет следующим в нашей картинной галерее?

Однако девочка ответить не успела. Неожиданно за дверью раздался грохот, и в спальню ввалились двое сильно встревоженных мужчин. Ладони Данила горели огнем вспышек. А его очкастый взлохмаченный друг крепко сжимал в руках швабру.

– А мы тут рисуем… – Пояснила дрожащим от внезапного испуга голосом Соф и прижалась к Леонтайн.

– Быстро иди сюда! – Напряженно сказал очкарик. – Немедленно!

Видя, что племянница упорно остается на месте, Данил сам двинулся вперед, угрожающе подняв пылающие руки.

– Иди, – тихо шепнула высшая и легонько подтолкнула девочку в сторону мужчин.

– Ну вот! – Шмыгнула носом Соф, направляясь к выходу из комнаты. – Теперь меня в угол поставят.

Но внезапно пройдя пару шагов, девочка остановилась, как-то неестественно сгорбилась, уронив рисунок и обхватив себя руками, закашлялась и вдруг стала оседать на пол. Разом побледневший Данил в последний момент успел подхватить ребенка. На лице мага отчетливо проступила паника. Он прижал Соф к груди, пытаясь понять, дышит ли она. А через мгновение вскочил на ноги и бросился в гостиную.