Лестница героев

Ему показалось, что Ёр в очередной раз промолчит, но через несколько долгих мгновений ее голос все-таки зазвучал у него в голове.

Правда, заговорила Ёр вовсе не о летных камнях.

«Ты видел сон про мужчину и женщину… – начала она. – Но это далеко не вся история. Хочешь знать, что было дальше?»

Честно говоря, Анселя куда больше интересовал вопрос камня и загадочной природы самой Ёр, но он кивнул; юноша понимал, что та все равно будет рассказывать ему лишь о том, что сама сочтет нужным. А так, глядишь, начавшийся разговор дойдет и до волнующих его вопросов.

«После того как мужчина упал в пропасть, а женщина присвоила его камень, она вернулась к себе домой. Женщина получила полеты, которые хотела она, и власть, которую жаждал мужчина. Так родилась Империя, которую вы называете Арамантидой. Однако женщина не знала, что мужчина выжил после страшного падения. Перед смертью он успел рассказать о том, что произошло, подобравшему его у скал рыбаку и заповедал вернуть то, что принадлежит мужчинам по праву, – имперолит, камень власти. Послание мужчины достигло его родных земель, которые вы называете Третьим континентом. Его соплеменники собрали войско, чтобы идти войной в земли женщины. Так началась война, которая продолжается до сих пор…»

Рассказ Ёр больше походил на легенду: ни дат, ни имен, ни конкретики. Но Ансель почему-то не сомневался, что это – правда, от начала до конца.

Молчание затягивалось, и Ансель понял, что продолжения не будет.

«Если женщина принесла с собой только один аэролит, откуда взялись остальные?» – спросил тогда он.

«Первый летный камень породил себе подобных, ведь женщина просила полетов не только для себя, но и для всех».

«А камень власти? Он тоже породил себе подобных?»

«Нет, имперолит остался один, ведь мужчина просил власти только для себя».

«И что же, он по-прежнему существует?» – уточнил Ансель, сам не до конца веря в то, что говорит. Наверняка имперолит – это всего лишь иносказание, красивая метафора, к которым так любят прибегать легенды, а вовсе не реальный камень.

Однако Ёр медленно кивнула, и Ансель почувствовал, как сердце пропустило удар.

Он никогда не думал, что в мыслях можно говорить шепотом. Но именно так у него и вышло – шепотом:

«И где же он сейчас находится? По-прежнему в Арамантиде?»

Ансель ждал ответа затаив дыхание, но получить его не успел: по базе разнесся низкий, отдающий неприятной дрожью в ушах сигнал общего сбора. Устав требовал явиться на этот сигнал немедленно, и, как бы Анселю ни хотелось продолжить разговор с Ёр, выбора у него не было. Бросив полный сожаления взгляд на загадочное существо с Седьмого Неба, механикер побежал к командному пункту.

В дверях штаба уже стояла генерал эр Спата.

– Наш союзник в войне с Третьим континентом совершил страшное предательство, – без предисловий обратилась она к собравшимся. – Морской флот Винландии захватил в плен все летные и наземные войска Арамантиды, которые мы перевозили на их кораблях.

Анселю показалось, что земля в буквальном смысле зашаталась у него под ногами, уж слишком ошеломляющей оказалась эта новость, и мозг просто отказывался ее принять. Арамантида осталась без армии?

Беседа с Ёр тут же отошла на второй план, а последовавшая затем новость о падении Сириона настолько оглушила и ошеломила, что несколько дней Ансель даже и не вспоминал о загадочном существе с Седьмого Неба.

Лавиной навалились новые тревоги: что теперь будет с ними, с мысом Горн и со всей Арамантидой? Как отражать участившиеся атаки на границе, как успевать чинить поврежденные авионы? И куда, во имя ветров, подевался Тайрек? А тут еще Ника до сих пор не вернулась с последнего задания…

О Ёр Ансель вспомнил лишь несколько дней спустя и даже предпринял пару попыток найти ее на базе, но они не увенчались успехом. А расспрашивать остальных он не стал – хотя бы потому, что просто не знал, как сформулировать вопрос. «Не видели ли вы существо, очень похожее на монкула, но не монкула?»

В любом случае Ёр пропала, и Анселю оставалось лишь гадать, кто же она такая и увидит ли он ее когда-нибудь еще. А еще – правду ли она ему рассказала про то, как началась война между Арамантидой и Третьим континентом, и если да, то где он, этот могущественный имперолит?.

* * *

Мадам эр Мада времени даром не теряла, быстро взбежала по ступеням крыльца элегантного особняка, стоявшего сбоку от ратуши, и с силой заколотила кулаками в дверь.

– Мадам мэр, немедленно открывайте! Сейчас не время отсиживаться за закрытыми дверьми, тем более что безопасность они дают весьма иллюзорную. Откройте эту треклятую дверь и внесите свой вклад в оборону нашей Империи!

Через несколько мгновений входная дверь слегка приоткрылась.

– Майор эр Мада! – донеслось тихое восклицание из темного проема, и на пороге появилась мэр собственной персоной.

Удивившаяся было поначалу Ника запоздало сообразила, что, разумеется, мэр знает прославленную авионеру! Прежде чем возглавить летную школу в столице, мадам эр Мада провела несколько лет на мысе Горн.

– Я привела подкрепление, и нам срочно требуется транспорт, – деловито сообщила мадам эр Мада.

Ответа мэра Ника не услышала, потому что кто-то осторожно потянул ее за рукав, и она услышала еще один знакомый голос:

– Ника! Неужели это и правда ты?

Девушка обернулась и увидела позади себя… Вильму! А за ней стояли еще несколько ее бывших однокашниц!

– Как видишь, – подтвердила Ника, ощущая, как против воли расплывается в улыбке. Она никогда не питала теплых чувств к Вильме, не раз изводившей ее насмешками, да и с другими ученицами не была особенно близка, но, разрази ее гром, как же она была сейчас рада их видеть!

Вильма, похоже, испытывала схожие чувства, потому что, к полной неожиданности Ники, порывисто ее обняла. А остальные однокашницы смотрели на Нику с каким-то особенным выражением, значение которого девушка пока не могла понять… Впрочем, сейчас было не до этого.

– Как вы здесь оказались?

– Мы сбежали! Третий континент сразу же взял под контроль все авиодромы и арестовал большинство авионер, находившихся в столице, но мадам эр Мада чудом сумела нас вывести… и вот мы здесь.

Ника обвела взглядом девушек. Неужели здесь весь ее класс в полном составе?

Вильма словно услышала ее мысли и вздохнула.

– Нет, нас тут чуть больше половины. Ну и несколько летных инструкторов и механикер из школы и Конструкторской.

– А остальные? – спросила Ника, страшась услышать худшее.

– Кто-то погиб во время побега. Кто-то с самого начала не захотел рисковать и остался в Сирионе. А некоторые… – Девушка сглотнула и едва слышно прошептала: – Некоторые решили сотрудничать с Третьим континентом.

Ника глубоко вздохнула. Авионеры – гордость Империи. Лучшие из лучших. Мысль о том, что некоторые из них способны на предательство, просто не укладывалась в привычную с детства картину мира.

Что ж, вероятно, так и познается истинная сущность авионеры – да и вообще любого человека; именно в экстремальных ситуациях, когда на кону твоя собственная жизнь, ты показываешь свое настоящее лицо.

– А как дела на мысе Горн? – вырвал девушку из печальных размышлений голос Вильмы.

– Не знаю.

– Как не знаешь? А нам сказали, что тебя отправили туда на службу…

– Меня и отправили, – подтвердила Ника. – Просто меня не было на базе, я отвозила в столицу замкомандующую летной базы, а на обратном пути ввязалась в воздушный бой, и мой авион сбили…

Во взгляде Вильмы появилось то же самое выражение, что и в глазах других девушек, и Ника наконец-то поняла его значение! А вернее сказать – узнала. Когда-то точно так же она сама смотрела на авионер мыса Горн – с восторгом и восхищением, ведь она видела перед собой героинь, о подвигах которых читала в газетах.

И хотя себя Ника героиней не считала, в глазах своих бывших однокашниц она все равно была окружена тем особым ореолом, который отличает авионер, а особенно – боевых авионер, от всех остальных.