Загадка в ее глазах

– Кто из вас влил в меня этот отвратительный напиток?! Я никогда не пью коньяк, я его ненавижу! – с чувством произнесла Качалина, и я поняла, что шок уже позади. – А где Галочка?..

Качалина удивленно оглянулась.

Пришлось еще раз объяснить ей, что случилось час тому назад.

– Вот! – назидательно подняв палец, произнесла Ольга Христофоровна. – Вот единственный человек среди вас, кто действительно может меня защитить! Ну, от вас, Евгения, я и так многого не ожидала, но вы, Саша…

И она укоризненно покачала головой. Я посмотрела на Сашу. Лицо его потемнело, он кусал губы и готов был сквозь землю провалиться. Его ребята выглядели не лучше.

– Простите, Ольга Христофоровна, но вы ошибаетесь. Вероятно, это был просто несчастный случай. Неудачное стечение обстоятельств, а вовсе не покушение. Никто не мог знать заранее, что с крыши упадет глыба льда.

На самом деле я так не думала – ведь мелькнула же на крыше темная загадочная фигура, но Качалина, похоже, везде была готова видеть происки врагов.

– Как вы смеете меня перебивать и вообще вступать в разговор? Что вы можете об этом знать? Кто вы вообще такая?!

И – понеслось! Я поймала благодарный взгляд Саши.

Качалина еще долго распиналась на тему «непрофессионализма подчиненных», а мы молча слушали. Конечно, процентов на семьдесят Качалина была права. Но в нашей работе всегда присутствует фактор случайности. Все на свете предусмотреть невозможно.

Наши клиенты чаще всего имеют кучу проблем – иначе им были бы ни к чему услуги телохранителя. Заплатив охране, они почему-то начинают считать, что заключили с самой Судьбой магический контракт и теперь им ничто больше не грозит. Некоторые начинают вести себя вызывающе с теми, кого еще недавно боялись, другие принимаются рисковать без нужды, словно искушая судьбу… Помню, как я охраняла одного грека. Он был гей и нанял женщину-охранника специально, чтобы не провоцировать своего ревнивого друга. Они с партнером почему-то решили, что Тарасов – отличное место для обустройства ресторана. Греческая кухня, молодое вино… Дело было в середине девяностых, и очень скоро один из греков плюнул на все и уехал домой, а второй остался улаживать дела, с тем чтобы через неделю присоединиться к партнеру. Вот на этой стадии и наняли меня. Эту неделю я забуду не скоро. Бедняга-грек умудрился наступить на все «грабли» девяностых годов. К концу недели за ним бегала такая толпа жаждавших его крови и денег людей, что я попросту взяла и вывезла неудачливого ресторатора на турбазу в глухом уголке области. Самым трудным было – удержать его от поисков приключений: местные парни показались ему очень симпатичными, и с турбазы мы удирали ночью на старой лодке-«гулянке»… Я благополучно доставила любвеобильного грека в столицу (международный аэропорт в Тарасове пока еще был в проекте), посадила его в «Боинг» и, помахав на прощание ручкой, вздохнула с облегчением. Звонок его неутешного партнера настиг меня в спа-салоне, где я расслаблялась после всего пережитого. Оказывается, по пути домой из аэропорта мой подопечный сел в такси – и погиб. Таксист – эмигрант, кстати, из бывшего СССР, пожилой дядечка, – помер от инфаркта прямо за рулем. И это – после всех опасностей, от которых я спасла своего клиента! Так что к фактору случайности я отношусь с уважением.

Я незаметно сделала знак Саше, чтобы он не вздумал оправдываться и возражать. Качалиной просто нужно было выговориться, выпустить пар – это тоже вполне привычная реакция на стрессовую ситуацию. Одни люди начинают во всем винить себя, а другие – окружающих. Ничего, как гласит народная мудрость, брань на вороту не виснет.

И действительно, вскоре Качалина начала выдыхаться, повторяться, а потом и замолчала совсем. Вдруг дама-политик широко зевнула, свернулась на диване клубочком и тихонько захрапела. Все! Пережитый ею шок и коньяк сделали свое дело.

– Все, ребята, отбой, – произнесла я. – Теперь Ольга Христофоровна проспит до утра, как младенец. Нам стоит произвести разбор полетов…

Саша согласно кивнул, но устроить разбор полетов нам не позволили. Дверь номера резко распахнулась, и господин Толмачев устремился к уснувшей гостье:

– Голубушка, Ольга Христофоровна! Что с вами сделали?!

Но Качалина сладко похрапывала и не реагировала. Вдруг она приоткрыла один глаз и явственно произнесла: «Пшел вон!» После чего перевернулась на другой бок и тихонько засопела носом.

– Что это с ней?! – с опаской спросил мэр.

За его спиной маячил Сан Саныч. От любопытства его шея сделалась еще длиннее, хрящеватые уши торчали, как локаторы.

– Как вы могли допустить такое, госпожа Охотникова?! – возмущенно продолжал мэр. – Я же поручил гостью вам, вы полностью отвечали за ее безопасность на территории Тарасова! Я всегда считал вас человеком с отличной репутацией, а вы…

Я почувствовал, что начинаю злиться. Тем более что Толмачев был прав – я позволила клиенту выйти из безопасного номера гостиницы в сопровождении опереточных фэбээровцев…

– Послушайте, Виталий Михайлович: с моей клиенткой все в порядке. Она просто спит. На нее просто упала сосулька с крыши. Точнее, целая глыба льда! Но все обошлось. Пострадала телохранитель, она в больнице. А с госпожой Качалиной все в полном порядке. Завтра утром она проснется и будет очень недовольна состоянием крыш в родном городе, вот и все!

Мэр на мгновение задумался. Потом вынул сотовый телефон, нажал на кнопочку быстрого набора и ласково произнес в трубку:

– Гриша? Гриша, послушай меня внимательно!..

Продолжая разговаривать, мэр покинул номер. Ну, сейчас этот Гриша – очевидно, главный коммунальщик Тарасова – получит по полной программе. Правильно, так ему и надо! Среди бела дня сосульки падают… Но все-таки был кто-то на крыше. Все-таки был!

Глава 3

– Ну что, поговорим, наконец? – спросила я, когда дверь за мэром захлопнулась.

– Поговорим. А как же?… – Саша показал глазами на Ольгу Христофоровну.

– Ну, если вы перенесете ее в спальню, я уложу госпожу Качалину в постель. Она довольно долго проспит, и мы сможем наконец побеседовать.

Ольга Христофоровна была уложена в удобную кровать. Я сумела снять с Качалиной шубу, сапоги и пиджак, но переодевать ее в пижаму, лежавшую на подушке, не стала. Конечно, я могу и это сделать, но тогда утром Ольга Христофоровна почувствует себя исключительно неловко, что серьезно осложнит нашу дальнейшую совместную работу. Я погасила свет, вышла из спальни и осторожно прикрыла за собой дверь.

Безопасники ждали меня в гостиной. Они расселись в креслах, придвинув их к журнальному столику. На столе не было никакого спиртного – только сок и минеральная вода.

– То, что случилось сегодня, – непростительно! – резко сказала я, сразу же настраивая парней на серьезный разговор. – Госпожа Качалина наорала на меня совершенно справедливо. У нас три проблемы. Первая: я понятия не имею – что происходит?!

Я вопросительно взглянула на Сашу, но тот молчал, синие глаза были непроницаемы. Я пожала плечами и продолжила:

– Вторая проблема в том, что нас слишком много. Такой толпой охраняют звезду на рок-концерте, это годится, чтобы восторженных фанатов отгонять. Во всех остальных случаях такое количество охранников неэффективно и просто не нужно.

Я вновь сделала паузу. Если этот парень – тот, кто я думаю, он сейчас задаст вопрос…

– А третья? – спросил Саша. Остальные с интересом ждали, что я отвечу.

– А третья проблема, и самая главная, состоит в том, что вы, ребята, – непрофессионалы! Я думаю, что вы – военные. Десант. Или спецназ. Это так?

Саша молча кивнул.

– И охранной деятельностью вы занимаетесь… примерно с месяц. Верно?

Безопасники переглянулись.

– На гражданке вы давно, года четыре. С тех самых пор и служите в СБ. Прослушали курс лекций какого-нибудь отставного майора ФСБ. И прошли… скажем, двухнедельные курсы бодигардов.

– Откуда она знает?! – привстал с кресла Леша. Саша сквозь зубы бросил: «Спокойно», и тот медленно опустился в кресло, продолжая сверлить меня подозрительным взглядом.

А я безжалостно продолжала:

– Но охраной как таковой вам заниматься не приходилось. Ваша работа заключалась в наружном наблюдении, сборе информации и демонстрации физической силы на переговорах. Именно в этом качестве вы приезжали в Тарасов два года тому назад. Предлагаю забыть об этом как можно скорее.

Я опять вопросительно взглянула на Сашу. Если между нами встанут какие-то старые обиды, работать вместе не получится. Ума не приложу, что тогда делать… Но Саша молчал, глядя на меня с явной неприязнью. Хорошо, просто отлично! Это значит, что и для него работа важнее, чем какие-то личные претензии. Я сказала:

– Госпожа Качалина – ваш первый охраняемый объект. Работа охранников вам не нравится, вы не имеете необходимого опыта и чувствуете себя неуверенно. Скажем, образно говоря, чувствуете вы себя голопопыми щенками, а этого никто не любит, особенно – такие серьезные парни, как вы. Кроме того, ваша хозяйка склонна высказывать вам претензии по поводу и без, что не прибавляет вам уверенности в себе. После сегодняшнего инцидента – особенно!

– Ну, что дальше? – сквозь зубы процедил Саша.

Я улыбнулась:

– Дальше? Дальше я познакомлю вас с основами профессии бодигарда, и мы будем работать вместе, как одна команда. Дружно и счастливо проведем эте две недели, которые госпожа Качалина проведет в Тарасове, а потом она отправится домой, в Москву, и вы вместе с ней. И мы с вами больше никогда не увидимся. Идет?

И я улыбнулась еще шире. Так: как скоро этим парням надоест выпендриваться? Если мне придется улыбнуться еще разок, верхняя часть моей головы просто отвалится.