Три места под солнцем

Он сразу понимает, о чем я.

– Там что-то нечисто, Полина, информации нам не дают, к Королеву не пускают. Но ты меня знаешь, я так просто не отступаю. А что у тебя за интерес к этому делу?

– Так, любопытство. Включила телевизор, нечаянно наткнулась, – отмахиваюсь я.

Значит, Ярцеву поручено освещать в прессе это происшествие, прекрасно. Я не смогу спать спокойно, пока не узнаю, что с пострадавшими.

– Ариш, – обнимаю я деда после ужина, – расскажи, как все тогда было.

Он внимательно смотрит на меня и сразу понимает, о чем я прошу. И его не обманывает мой нарочито равнодушный и легкомысленный вид. Вероятно, несмотря на все его старания, актриса я неважная. Или он слишком проницательный. Наверное, все-таки второе.

– Что-то произошло, Полетт?

– Нет, все в порядке, просто хочу знать.

Дедушка больше ничего не спрашивает и рассказывает мне все, о чем я уже знала, даже не подозревала или догадывалась.

Город долго гудел после катастрофы. Несмотря на отсутствие информации в прессе, стало известно о ночной гонке главного прокурора с девицей легкого поведения, нашлись свидетели, которые видели несущуюся по городу со страшной скоростью и игнорирующую светофоры и знаки машину прокурора. Сначала и у следователя не было сомнения в истинном положении вещей, но как-то потихоньку картинка начинала меняться, обрастать загадочными свидетельствами, и в один момент все перевернулось с ног на голову. Из потерпевших наша семья превратилась в виновников происшествия, уже после похорон неожиданно откуда-то всплыли положительные результаты экспертизы на алкоголь папы. В городе поговаривали о фальсификации результатов, да что там поговаривали! А то я сама не знала, что папа никогда не садился за руль выпивши, к тому же в тот момент у него случилось обострение язвы и он априори не смог бы выпить ни капли.

Официально по делу нашелся только один свидетель, но выступал он на стороне прокурора – бомжеватого вида дедок заявил, что видел, как папа рванул на красный сигнал светофора. Свидетелей с нашей стороны не было. Вернее, была – я. И я могла бы свидетельствовать в защиту памяти моих близких, но после того, как в раскрытое окно деду зашвырнули обгорелую пластмассовую куклу, он не позволил мне участвовать в дознании. Друзья отца подготовили коллективное заявление с просьбой провести повторную экспертизу, после чего под входную дверь нам подбросили полуразложившегося кота, а в почтовый ящик кинули письмо с жутким описанием того, что будет со мной, если дед согласится на эксгумацию.

И Ариша сдался. Для него и так было чудом, что он нашел меня возле той кирпичной стены. Дедушка был уверен, что я сгорела в машине вместе с папой и мамой. Родителей не вернешь, а потери внучки он не перенес бы, поэтому и не стал настаивать на продолжении следствия, уговорил друзей родителей оставить все как есть, заплатил требуемую сумму и переехал со мной в коттедж.

– Значит, основная вина все-таки лежит на водителе… Прокурор просто прикрыл его, а заодно и себя.

– Все не так просто. Когда еще дело не приобрело опасный для тебя оборот, мне все-таки удалось аккуратно выйти на ту девицу, что была с ними. Она утверждает, что за рулем был не водитель, а прокурор, сам Синдяков. Напился и захотел погонять по городу. Водитель пытался уговорить его не садиться за руль в таком состоянии, но тот, естественно, не стал его слушать.

– И эта девица так просто тебе слила эту информацию?

– Продажный человек продажен во всем. Я хорошо заплатил ей. Правда, воспользоваться этой информацией не смог, на следующий день она исчезла. Дай бог, чтобы у нее просто хватило ума уехать. Ну а потом я испугался за тебя и позволил замять дело. Они о себе больше не напоминали. Если бы…

– Если бы?

– Если бы бывший прокурор не вышел на пенсию и не купил дом в нашем коттеджном поселке. Мы живем совсем рядом, и я поневоле не могу забыть всю эту мерзость. Внучка, а может, нам уехать? Купить дом в другом месте, а этот продать? Или вообще переехать в другой город?

Ну уж нет.

* * *

– На, надевай, вторую на смену принесу потом, вместе с бейсболкой.

Алина кинула на диван черную майку с кровавой надписью на спине: «Нет – наркотикам!» Моя подруга постоянно участвовала в каких-то движениях, записывалась на курсы, стояла в пикетах, то есть являла собой полную противоположность мне с моим лучшим другом – креслом.

– Носить будешь даже на работу, можно с джинсами, дома необязательно, если гостей не ждешь.

– Алиночка, она некрасивая, – по привычке заныла я, – и на работе выглядеть несолидно будет.

– Несолидно? – взорвалась подруга. – А солидно, что от этой гадости нация вырождается? А ты хоть знаешь, какой колоссальный доход имеет наркомафия от продажи наркотиков? Сколько школьников, студентов и прочей молодежи в год садится на иглу? У них не родятся дети, некому будет возделывать поля, трудиться на заводах. К чему мы придем? Вот у меня тут цифры есть, садись!

Алинка достала толстый блокнот и открыла первую страницу, исписанную ее безобразным почерком. Я поняла, что лекция часа на три мне обеспечена.

– Прости, я неправильно выразилась, – заспешила я, – совершенно с тобой согласна, наркобаронам нет места в нашем обществе. Только перед тем, как мы ими займемся, давай совершим небольшой шопинг. Помнишь, ты затащила меня на курсы стилистов? Так вот, я хотела бы применить знания на практике и заняться своей внешностью. Так хочется что-нибудь поменять!

Раз избавиться от ее общества не получится, я решила использовать энергию подруги себе на пользу. Мне предстоял большой и мучительный поход по магазинам, а кто лучше Алины в городе мог знать, где можно достать все, что мне необходимо!

– Как неожиданно в тебе проснулась женщина! Хорошо, что не совсем поздно, еще есть шанс сделать тебя привлекательной. Так, сначала волосы, – наркобароны могли вздохнуть спокойно, – срочно меняем стрижку! Красимся в блондинку и стрижемся под мальчика. Нет, лучше огненные пряди на смоляном фоне и длина ниже плеч. А еще я видела у одной девицы раскраску в виде шахматной доски – отпад!

– Нет, краситься в доску и стричься под мальчика я не буду, – проявила я твердость, – давай для начала купим несколько париков и посмотрим, что мне пойдет. День похожу в одном, день – в другом. А то бывает, что решишься на что-нибудь экстремальное, а потом каешься, и сделать уже ничего невозможно. Определюсь, а потом рискну уже и на стрижку, и на покраску.

Стричься я не собиралась, а вот парики мне пригодились бы. Чтобы Алина не поняла, что я от нее что-то скрываю, пришлось выдать ей эту неуклюжую версию.

– А давай! – загорелась Алина. – И мне поносить дашь. Я знаю одно место, там парики из натуральных волос, жутко дорогие, но зато шикарные. И линзы! Давай купим тебе цветные линзы. Индиго или желтые, как у ведьмы! А еще есть кошачий глаз, вообще супер! Только сначала в бассейн запишемся. Или майку надевай!

«Шантаж – это уже слишком, – думала я, осторожно лавируя в городском потоке машин, – хотя бассейн все-таки лучше, чем майка. А почему бы нет? Мне нужна хорошая форма, а плавание прекрасно поддерживает все мышцы в тонусе. Да и покупка линз – отличная идея. У меня удачный цвет глаз, серый, могу носить любые линзы. Желтые брать не будем, а пара-тройка с натуральными оттенками, пожалуй, не помешают. Итак, сегодня закупаем камуфляж, берем абонемент в бассейн, вспоминаем уроки стилиста, перетряхиваем гардероб. Мне нужно научиться менять внешность до неузнаваемости. Слава богу, природа наделила меня неброскими и незапоминающимися чертами лица – с такой внешностью идут в модельный бизнес: что хочешь, то и нарисуешь».

– А еще он мне сказал, – перебила мои мысли Алина, оказывается, она давно и оживленно что-то рассказывала, – что моя собака с нами спать не будет! Овчаркам в постели делать нечего! А я сказала, что если с нами не будет спать собака, то будут спать дети, а они по ночам срыгивают и дуются, чего служебная собака никогда себе не позволит. А он сказал, чтобы я тогда и спала со своей овчаркой и рыгающими детьми, а он себе нормальную найдет. Ну не гад ли?

– Гад, – согласилась я из женской солидарности, – а когда ты успела служебную овчарку завести?

– И не собиралась, – фыркнула Алинка, – это я так, умозрительно. В квартире больших собак держать нельзя, им простор нужен. А давай я ее у тебя заведу? У тебя простору много, можно будет устраивать заседания клуба собаководства, в саду построить всякие препятствия и готовить собак для службы на границе, – несло мою подругу.

– Алина, у тебя есть знакомый электронщик, – перебила я полет ее фантазии, – высококлассный специалист и не очень любопытный?

Плана у меня определенного не имелось, поэтому мне и нужен был человек, умеющий обращаться с «жучками». По моему разумению, у господина бывшего прокурора скелетов должно было быть не меньше, чем шкафов, и результаты прослушки вполне могли натолкнуть меня на дельную мысль. Как попасть в дом и установить «жучки», я пока не придумала, впрочем, эта задача не казалась мне такой уж невыполнимой. Охраны в доме наверняка нет, дом на наличие прослушивающих устройств вряд ли проверяют, кому интересен прокурор в отставке! Прикинусь инспектором из санэпидстанции или попрошу принять меня на работу горничной и пристрою «жучок» в цветочном горшке или под журнальным столиком, как это в кино делают.

Конечно, знакомый электронщик у Алины был. Шумный и эмоциональный Витя Шилов, откликающийся на ник Шило. Как и все специалисты по электронике и компьютерам, Шило громко возмущался, если на жизненном пути ему попадался человек менее гениальный, чем он. Если собеседник не мог достойно ответить на его словесную профессиональную абракадабру, он закатывал ясны очи, всплескивал по-девичьи руками и долго, пристально смотрел в глаза несчастному. Человек незакаленный тушевался и чувствовал себя полным идиотом, закаленный давал насладиться Вите своим превосходством и продолжал разговор, долго, мучительно приближаясь к цели. Результат того стоил: в отличие от лексикона Вити, изготовленные и усовершенствованные им приспособления были просты в употреблении и надежны.

Для Алины я придумала историю об интриганке-кадровичке с завода, которая действительно была таковой. Сказала, что она сочиняет обо мне небылицы и я хочу быть во всеоружии, для чего и собираюсь устроить прослушку в ее кабинете. Рассталась подруга со мной абсолютно счастливая, удовлетворенная моим нехитрым враньем.

– Ну вот, Полиночка, я вижу, что в тебе проснулась женщина. И это очень хорошо, просто замечательно! Теперь я знаю, что нам надо с тобой сделать. В бассейн мы не пойдем, там хлорка, она на кожу плохо влияет, мы пойдем на курсы гейш. Я объявление видела. Вот только покончу с наркоторговлей, и сразу – в гейши. Представляешь, как все мужики от нас попадают! И этот гад еще пожалеет.

Глаза подруги сузились, губы вытянулись в ниточку. Да, искусству самообладания гейш ей еще учиться и учиться! Я совершенно искренне чмокнула ее в щеку, села в машину и поехала домой. Мне предстояло разобрать покупки и выстроить стратегию поведения.

Глава 2

Дома у нас был гость. Гость дорогой, старый друг моих родителей, полковник ФСБ Сергей Дмитриевич Курбатов. Дядю Сережу я знала с детства, во время той трагедии вместе с семьей он находился в длительной загранкомандировке, вернулся только через два года и сразу ринулся помогать нам. Ворошить историю двухлетней давности дед ему не позволил, но отца отчасти дядя Сережа мне заменил и любые проблемы, какие возникали у нас с дедом, решал в секунды. Дедушка как раз закончил раскладывать карты.

– В первый раз вижу, чтобы вы с дедом играли. Забыли, чем это может кончиться? – пригрозила я.

– Мы же на интерес, – оскорбился Ариша и тут же отомстил: – А я в первый раз вижу, чтобы от беготни по магазинам у тебя так горели глаза. Взрослеем?

– Стареем, – не растерялась я, – скоро в салонах красоты буду своим человеком и шкафчик для аксессуаров заведу.

Мне удалось его смутить, Ариша действительно с завидной регулярностью посещал дорогой салон красоты, где ему приводили в порядок его гордость – бородку. К тому же в последнее время его неудержимо потянуло на мужские аксессуары: шейные платки и шляпы. А при взгляде на его ухоженные руки я не сомневалась, что дед регулярно делает маникюр, что он, впрочем, тщательно скрывал.

Свалив все покупки наверху, я спустилась в одну из гостиных. Эти комнаты успела оформить моя мама. В память о тесноте нашей квартиры родители запланировали на первом этаже целых три гостиных: для своих гостей, для дедушкиных и для моих. Спальни располагались на втором этаже и считались личной территорией. Идея с гостиными казалась удачной, не надо было спорить и по оформлению комнат, для себя мама и папа выбрали модный тогда стиль кантри, дедушка – роскошный рококо, я – лаконичный хайтек. Зато теперь каждого гостя можно было принимать в наиболее желанной для него обстановке.

Ариша и дядя Сережа пребывали явно в прекрасном настроении, чему немало способствовал армянский коньяк из коллекции дедушки. Не раздумывая долго, я взяла быка за рога.