Певица

Воздвигнуто четыре

Молитвенных руки —

Как с пальмами. В предзнаньи

Неотвратимых мук,

С пасхальными глазами

Сидели: бабка, внук —

Покамест лба и лица

Не поглотила тень.

То верхняя жилица

В дом въехавшая в день

Тот...

И стало у них как в церкви

В Светлый праздник, в речной разлив.

Стала бегать старуха к верхней,

Внуку – слова не проронив.

– Не наскучу и не нарушу,

Только рученьку Вам пожму!

Пойте, пойте! Ласкайте душу

Внуку бедному моему.

В нашей жизни – совсем уж дикой —

Вы – родник для него, магнит.

Как с извозу придет – так лику

Не умыв – в потолок глядит!

Да, великое Ваше дело!

За высокое Ваше la —

В ножки кланяюсь старым телом.

Молода была – тоже пела,

И – сама молода была!

4

Не ветхой лестницей, где серо

От дыма и пахнет ближним —

На крыльях голоса своего

Спустилась верхняя – к нижним.

В сие смешение пустыря

Со складом, костра – с затоном,

На круглом облаке ниспаря,

Как феи во время оно.

С той разницей, что у фей – из рук

Алмазы, для глаз – соблазны.

– “Мой внук любезный, – а это – друг

Заглазный: наш звук алмазный!”

Я знаю: вида читатель ждет.

Читатель, прости за смелость!

Условившись, что и нос и рот,

Все, все у нее имелось —

Не хуже нашего, это “все”

Смахнем, как с подушки волос.

Зачем певицыно нам лицо,

Раз вся она – только голос:

Невидимость! Раз видней всего