Четвертый муж – бесплатно!

– Вот. Китайское производство. Дешево и сердито. У нас женщины их просто с руками отрывают.

– Это что – вы издеваетесь, да? – засопела Марина. – Вы не понимаете, да? Мне ж на работу!

– Это в смысле... черный, что ли? Рабочий? – уточнила девушка, не меняя любезного выражения лица.

– Да ну вас... – Марина махнула рукой в сторону такого непрофессионального работника прилавка. – Я сама выберу!

Она пробежалась по залу, схватила сразу несколько вешалок с одеждой и демонстративно задернула штору в примерочной.

Глядя на себя в зеркало, Маринка не переставала кривить губы – это хоть и темненькое, но слишком вызывающий вырез, куда такое годится? А от этого партнерская супруга точно в ярость кинется: вон какой сзади разрез – до самого пояса! Зато под горлышко. И как в нем только ходить, все же видно... Фу ты, надо наоборот его надеть, разрез, оказывается, спереди... Нет, слишком красиво как-то, так фигурку обтягивает...

В конце концов, пришлось остановиться на платье стального цвета, с воротником-стоечкой. Самое то, если бы не длиннющая – в пол – юбка.

– Да ну и ладно! Отчекрыжу ее сегодня вечером, будет нормально, – решила Маринка, направляясь к кассе.

Зато с платьем на субботу вышло замечательно. Конечно, она хотела немножко другое, даже совсем другое, если честно, но когда увидела это – воздушное, с легкомысленными, веселыми бабочками, однако ж достаточно целомудренное – будто пришедшее из шестидесятых годов... У Марины тут же нарисовался и ее собственный образ. Да! Она будет... ожившей ностальгией! Да! И пусть этот Ирбис сколько угодно вдалбливает в головы подчиненных, что он еще самый что ни на есть равнодушный к чужим женщинам женатик, на Маринку он не сможет не клюнуть! А там уже она его нежно и бережно передаст Кристинке. Главное – увести дедушку из лап Нонны и его птичьей Лидочки!

В парфюмерном отделе Марина отоварилась серьезно. А уж как тщательно выбирала!

– Девушка, мне дайте что-нибудь противно-цветочное! – требовала она. – Со стойким ароматом. Такое, знаете, чтоб с души воротило... Ну чего вы на меня так уставились? Нет, я не собираюсь поливать этими духами мужа, чтобы к нему никто не лип... Хотя это неплохая идея... Просто... просто у меня дома кот! Да, кот. И, понимаете, у нас проблема с горшком. Кот повадился везде гадить, а в горшок не ходит. Принципиально. А я тут прочитала, что надо полить духами, и он... уйдет из этого дома... совсем. Нет, не уйдет, но гадить в одухотворенных местах перестанет. Так у вас есть?

– Да у нас половина отдела такой прелестью завалено! – фыркнула продавщица. – Что вам конкретно дать?

– Полагаюсь на ваш вкус!

Продавщица долго разглядывала флакончики, не решаясь их даже открыть, и наконец выбрала два.

– Вот, давайте руку, я брызну.

– Да вы что?!! – быстро спрятала за спину руки Маринка. – Это ж не у меня проблемы с горшком! Я уж... слава богу... Вы уж как-нибудь в пакетик сами... И еще газеткой оберните, чтоб не просочилось. А теперь... что у вас есть с запахом свежести?

Девица уперла глаза в потолок, а потом бодро отрапортовала:

– Есть «Лимон в облаках», есть «Свежесть дождя».

– Это не освежители воздуха для туалета, точно – духи? – на всякий случай переспросила Марина.

– Нет-нет, – замотала головой продавщица. – По поручению заведующей отделом одна наша сотрудница все иностранные названия перевела на русский язык. Чтобы покупателям понятнее было. Чтобы, значит, никакого иностранного засилья... Вот так и получились «Свежесть морозного утра» и «Речная прохлада».

– «Речная прохлада», надо думать, тиной воняет?

– Не нюхала, – призналась продавщица. – Но зато есть «Морской ветерок», там точно – ни тины, ни морепродуктов. Ничем не пахнет. Вообще ничем.

– Тогда лучше «Свежесть дождя» и «Свежесть морозного утра», – решила Марина и быстро добавила: – И еще что-нибудь с запахом алкоголя.

– Девушка-а... – устало протянула продавец. – Запах алкоголя легко сохраняется после баночки пива.

– Точно! – обрадовалась Маринка. – Выбейте мне еще и пиво.

– Ну де-е-евушка! Мы пивом не торгуем!

– Вот у вас всегда так! Ничего не найдешь! – рявкнула Маринка, схватила покупки и направилась в отдел подарков – свекровь ее, конечно, никогда не жаловала, но подарок ей купить было просто необходимо.

Дома к ней сразу же кинулся муж. Матвей Борисович был стар, лыс, дебел, свято верил в бескорыстную любовь, а также лелеял надежду на скорое отцовство. В предыдущем браке детей у него не было.

– Марьюшка! Ну разве можно себя изводить производством! Ну посмотри, во сколько ты пришла! Я ж тебе говорил: запиши мои цитаты: «Молодость не вечна, а мы про это не помним...» Нет, не так: «Мы про это не желаем помнить! А потом не можем выполнить самое святое свое предназначение – родить и выносить ребенка!»

– Про молодость – это ты прав... – сказала Маринка, бросив пакеты в прихожей. – И про «не желаем» тоже. Ну кого ты сейчас выносишь, ты подумал? Тебе ж...

– Мариша... – возмущенно захлопал лысыми веками трепетный супруг. – Но я и не должен вынашивать! Это удел женщины! Мужское дело – это благополучное зачатие! Это моя миссия! Поднимать рождаемость! Кто же, если не я!

– Не цепляйся к словам, – отмахнулась Марина. – И не грузись всякими мужскими делами. Ты уже пенсионного возраста и смело можешь плевать на все миссии. Слава тебе, господи, производителей еще хватает. Мне Криська не звонила?

– Не звонила. И все же – нельзя себя так надрывать! – топнул ножкой Матвей Борисович.

– Да... Сегодня я надрывалась... – задумчиво проговорила Маринка, сидя в кресле и накручивая локон на палец. – Завтра по плану опять надрываться... И послезавтра вечером – тоже. А в воскресенье можно будет отдохнуть.

– Но я не понимаю – зачем?! Зачем тебе все это нужно?! – перешел на визг супруг. – Тебе что – не хватает тех денег, которые я приношу?!

– Мне – хватает. А ребеночку? Ты же хочешь ребеночка? – уперлась взглядом в супруга Маринка. – И чего? Что у меня есть? Эта квартира – на тебе, машины... На мне только одна, свою ты на себя записал. Дача – тоже мне не принадлежит! Где я буду воспитывать дитя?! А если тебе приспичит жениться на более молодой девочке, если ты нас оставишь – мы с несчастным ребеночком будем слоняться по подъездам?! Я тебе давно говорю – перепиши на меня дачу и половину квартиры. Чтобы я смогла спокойно позволить себе... как ты цитировал? «Выполнить самое свое святое предназначение»! Вот!

Матвей Борисович хитренько прищурил глазки.

– Ты думаешь, я ничего не понимаю, да? Как только я перепишу на тебя часть квартиры – ты тут же подашь на развод. У меня у товарища по клубу такое же случилось. А ведь какая девица была – сущий ангел!

– Чтобы я больше не слышала, что ты опять шляешься по этим своим бильярдным клубам! – вскипела Маринка. – Там тебя дурному только учат! И вообще! А кто говорил про вечную любовь, не опоганенную звоном злата? Кто говорил, что любит меня бескорыстно и сердечно?! Кто? Вот и приходится мне одной добывать себе уютную норку, чтобы я... как бездомная лисичка, как волчиха, смогла принести туда свое дитя... – Маринка даже сморщилась от жалости к себе, приготовилась плакать, но потом только безнадежно махнула рукой. – По всем правилам этикета я должна закатить тебе маленькую истерику, но, честно говоря, нет ни сил, ни времени, так что, Матюша, уйди, ты мне противен... после своего клуба. Да – будешь спать сегодня один!

Такое решение резко изменило ход событий. Матвей Борисович спать один попросту боялся – его частенько мучили кошмары.

– Но, Мусечка, ты что – всерьез приняла к сердцу мои слова? – принялся он поглаживать жену по коленке и трепетно заглядывать ей в глаза. – А чего я такого сказал? Я просто расстроился, что ты надрываешь свой организм!

– А мне ничего не остается, – горько произнесла Маринка, направляясь в столовую. – У нас даже поесть дома нечего!

– Но как же нечего, девочка моя! Я сегодня заказал из ресторана твою любимую говядину! Правда, она немного остыла, но я ее разогрею в микроволновке.

Маринка смилостивилась:

– Погоди, мне еще надо сделать несколько звонков, так что я все разогрею сама. Да и Криська сейчас придет. Кстати, завтра у твоей матушки именины, я там купила ей подарок – она же любит древние вазы, да? Бухнула на этот подарочек целое состояние. Возьми там, в коробке.

– Королева моя! – прижав руки к груди, чуть не прослезился Матвей Борисович. – Обо всем позаботилась, моя фея! Что я могу для тебя сделать?

– Ну... если не хочешь переписывать на меня квартиру, подшей хоть у платья подол. Я сейчас его обрежу, а ты иголочкой так пройдись аккуратненько, а то я не успею...

– Уже ищу иголочку!

Когда пришла Кристина, у Маринки уже была исписана половина тетрадки новыми идеями.

– Вот что, Криська, платье придется пороть!