Оценить:
 Рейтинг: 3.6

VIP-услуги для змеюки

Год написания книги
2008
<< 1 ... 6 7 8 9 10 11 12 13 >>
На страницу:
10 из 13
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

– Про обыкновенное. У нас из музея стащили картину Леонардо да Винчи «Сикстинская мадонна… с младенцем… на прогулке». Подлинник оказался. А я нашел ворюгу и вернул, так сказать, государству его имущество!

Люся, дабы не терять попусту времени, ловко лепила из творога сырники, швыряла их на раскаленную сковородку и, похоже, сожалеть о потерянной славе не собиралась.

– Ты не слышишь, что ли? – оскорбился бывший любимый. – Говорю, скоро я стану знаменитостью. Раскрыл преступление века!

– Ой, да не кричи ты так, слышу я. Только ты газетчикам не вздумай ляпнуть, что подлинник-то своровали, засмеют, – шлепнула Люся в кипящий жир очередной сырник. – У нас в городе, чтоб ты знал, отродясь подлинники не водились. Ни Леонардов, ни да Винчи, ни Рафаэлев. «Сикстинскую мадонну», кстати, именно Рафаэль придумал. Хотя… «Сикстинская мадонна с младенцем на прогулке»… А может, и правда подлинник? Только ее кто-нибудь из местных изобразил. Под влиянием фильма. «Младенец на прогулке» видел? Может, кассету кто украл? Только это на преступление века не тянет, так что ты пока к телевизионщикам не торопись.

– Вот паразит, а! – хлопнул по столу ладошкой Таракашин. – Ну ты посмотри! Нет, ни единому слову верить нельзя! Взрослый же мужик, а как врет! Не язык, а бабий подол!

– Ну чего уж ты себя так, – махнула рукой Люся. – Хотя про язык ты хорошо сказал, самокритично.

– При чем здесь самокритика?! Это не про себя я. Это мы с мужиками собираемся иногда в гараже, машинешки поковырять, водочки попить, ну и новостями поделиться. Есть у нас там один такой – Гриня, язви его! Гришка водителем в ментовке работает, так он нам каждый раз такие страсти рассказывает…

Люся не очень прислушивалась к болтовне бывшего любимого. Она ловко кидала на тарелку готовые сырники и воевала со сковородкой.

– Если его послушать, так вся милиция только и держится на нем, родимом! – не умолкал Таракашин. – Вот вчера и рассказывал нам про преступление века – кражу бесценной картины. Якобы он сам ту картину отыскал и вора наказал. Искальщик хренов! Да не кидайся ты, Люся, в меня этими лепешками! Лучше сразу скажи – замуж за меня пойдешь?

– Некогда мне по замужам разгуливать. Сейчас Вася с Малышом придет, а у меня еще конь не валялся! – отмахнулась Люся.

Таракашин обиженно поднялся, отряхнул с коленей невидимые пылинки и прошествовал в прихожую.

– Ладно, Люси, можешь меня не провожать. Не получилось сегодня разговора. А Гришке всю внешность изобью – так настроение испортить! И посмотри, куда твой животный мои носки упер? Мама дорогая, сколько с этими женщинами хлопот… – ворчал он, влезая в одеревеневшие носки.

Закрыв за ним дверь, Люся присела на краешек стула и задумалась. Думалось, конечно, не о Таракашине – из головы не шла парикмахерская. И как же это Васю угораздило не раньше – не позже туда заявиться? Конечно, куда теперь деться, надо подозрения от подруги отводить. Хотя пока и нет никаких подозрений… А вдруг какая из девчонок возьмет да и вспомнит, что должна была прийти в половине седьмого к начальнице некая Василиса Олеговна – договариваться о том, чтобы веселить гостей на юбилее несчастной? Отыщут Васю в два счета, а там пока что-то докажется… Вася в камере точно долго не продержится. Нет, уже проверено, пока сам не подсуетишься… И где, спрашивается, эта Василиса сейчас? Уже самое время идти к Рябовой, а она все никак пса прогулять не может!

Василиса заявилась часика через полтора. Она торжественно тащила на новом поводке щенка, а на ее голове красовалась вычурная шляпка с перьями какого-то погибшего селезня. Шляпка не совсем подходила для мартовской погоды, поэтому щеки и нос у Василисы Олеговны напоминали подмороженные листья капусты. Однако глаза ее светились счастьем.

– Люсенька! Обрати внимание, как мы с Малышом похорошели! Правда, мне идет эта шляпка? То есть я хотела сказать – Малышу поводок. Мы зашли в магазин нашему крошке за намордником, но… Не злись, тебе мы тоже потом купим… такие прорезиненные сапожки, я там присмотрела… Я все поняла, Люся, мы немедленно идем к Рябовой Татьяне. Я уже готова! Только Малыша с поводка отпущу…

– И сними эту… приманку для уток. Некогда нам селезней привораживать!

Василиса облегченно вздохнула – пусть Люсенька говорит что угодно, но шляпка ей определенно к лицу, хотя снять ее и придется – перья отчего-то совсем не грели.

Уже в автобусе подруги наметили план – надо узнать адреса всех девчонок, работавших в парикмахерской, а если посчастливится, то и знакомых самой потерпевшей.

– Короче, Люся! – зычно диктовала Василиса, упрямо работая локтем в транспорте, поскольку какой-то тучный мужчина уже десять минут висел на ней всем весом. – Задача номер раз: расспросить у Рябовой, где проживают ее подруги. Потом – про родственников Анны Петровны, про мужа, если у нее таковой имелся, и про врагов. Должны же у нее враги быть! А потом тихо подберемся к этим врагам.

– Вы б сначала, уважаемые, нашли к кому подбираться! – недовольно фыркнул висящий мужчина, повернувшись и заслонив собой весь свет. – Настоящие враги, они завсегда в засаде прячутся!

– Правильно мыслите, только дышите в сторону! – развернула его, как свиную тушу, Люся. – Вася, ты пока придумай, как тебя Рябовой представить.

– Приглядеться к ней, кстати, надо, – шепотом добавила Василиса. – Может, кто из девчонок так начальницу невзлюбил…

Из автобуса они шли почти молча, только Люся как-то странно поглядывала на подругу и не к месту подхихикивала.

– Ну что ты несерьезная какая-то? – не выдержала Василиса. – Я тут голову ломаю, что девчонке сказать, а у тебя голова черт-те чем занята!

– Вовсе не черт-те чем. Она вон о том мужчине думает! Что-то он меня очень смущает, – хихикнула Люся. – Ну прямо смотрит и смотрит!

– Опять, наверное, моей косметикой губы красила?! А я все думаю, куда она девается?! Нечего трогать мой элитный парфюм, тогда и смущаться не придется. Я себе набор за двести пятьдесят рублей брала, сама берегу, а ты мажешься. Ничего удивительного, что на тебя мужики в транспорте пялятся, – рыкнула Василиса.

Однако спину немедленно выпрямила и плавно перешла на шаг фотомодели.

– Так он не на меня смотрит! – снова фыркнула Люся. – Он на тебя глазеет! Ну просто глаз не сводит!

Василиса оглянулась. Чуть поодаль от них не спеша выбрасывал длинные ноги высокий мужчина. Смотрел он действительно на Василису. Брови у него были сурово сдвинуты к носу, губы кривились, и все лицо не выражало ничего хорошего. Неприятный тип. Хотя разве может быть мужчина неприятным, когда он так интересуется женщиной? И даже не просто женщиной, а именно ею – Василисой Курицыной!

Теперь Василиса еще и гордо выпятила грудь.

– Так я ж и говорю – ты хоть чем мажься, а уж если счастье попрет… Ну ничего, мы тебе тоже кого-нибудь найдем, – промурлыкала она Люсе.

Мужчина не отставал. Это было приятно, и посему дамы даже не заметили, как дошли до дома Татьяны Рябовой.

– О-ой, а вы чего? – долго моргала на пороге та.

– Мы, Танечка, к тебе, – светилась счастьем Василиса. – Вот, вчера не смогла прийти к Анне Петровне, а сегодня прихожу – нет там никого, а на двери бумажка. А тут и подружка под руку подвернулась – я, говорит, обещала девушке из «Клеопатры» денег дать взаймы. Я как узнала, так сразу и прицепилась к ней…

Татьяна слушала Василису, раскрыв рот.

– Когда договариваться-то будем? – напомнила та. – А то ты меня красила, стригла, вроде как я в долгу теперь.

– А деньги-то вы принесли? – допытывалась Татьяна.

Девица вела себя несколько заторможенно – она только тупо таращилась на гостей и хлопала глазами. Наверняка ее уже успели успокоить какими-то препаратами после всего увиденного в парикмахерской.

– Нам что, прямо здесь кошельком трясти? – кончилось терпение у Люси. – Ты бы хоть приличия ради чаем напоила.

– Проходите, – пожала плечами Татьяна и распахнула дверь. – Ну конечно же, проходите… В гостиную пожалуйте…

Подруги пожаловали. Таня жила в двухкомнатной квартире, но разобраться, где гостиная, а где спальня, было практически невозможно – все пространство было одинаково завалено какими-то тюками, ящиками и коробками. На коробках теснились жестяные банки с фикусами и розами, пышно цвел гибискус, собиравший на листья махровые гроздья пыли, а по всем стульям была расставлена посуда.

– Таня, ты переезжаешь, да? – наивно поинтересовалась Василиса.

– С чего это вы взяли? Придумаете тоже…

– Да тут у тебя такой бедлам… Прямо вокзал. Или ты только что переехала?

– Ну да, бедлам… переехала… – устроилась хозяйка на кресле. – Токо что. Мы с мамой в позапрошлом годе хату разменяли, они дом купили, а мне эту. Токо у меня до уборки все никак руки не доходят. Да ну его, вы не обращайте внимания! Надо денег заработать да нанять кого-нибудь, пусть хлам разгребут! А пока видите, где приходится жить…

Девчонка, явно приехавшая из сельской местности в надежде превратиться в благородную горожанку, кривлялась перед женщинами на все лады.

– Вы это… пристройтесь где-нибудь… Так что вы сказать-то хотели? Ах да, вам же чай нужен!

Татьяна грузно поднялась с кресла, выгнулась, стараясь сделать это красиво, и тяжело понеслась на кухню.

Подруги пристроились на краешке потрепанного диванчика, который наполовину был завален тарелками и стаканами. Люся еще только подбирала слова, а Василиса уже беспокойно поглядывала на огромный будильник, который стоял у Татьяны на батарее. Ей казалось, что они непростительно здесь задержались, и потому беседу свела к самому минимуму.

– Танечка! – крикнула она хозяйке. – Ты нам быстренько напиши адреса своих подружек да возьми денежки… Вот, в сущности, и все.
<< 1 ... 6 7 8 9 10 11 12 13 >>
На страницу:
10 из 13