Жертва негодяя

– Сейчас спустят беседку для леди, – сказал Элис, поднимаясь с места. – Эй, там! Эта леди пойдет первой.

– Что? Нет! Я могу и подождать! – Но Перси уже была безжалостно втиснута в сиденье, закрепленное на конце троса. В мгновение ока ее взметнули вверх, покачали над водой – при этом ее затошнило – и со стуком опустили на палубу. – Ох! Нелегкая!

– Мэм? По-моему, лучше всего подниматься налегке и побыстрее, пока не успели ничего придумать. – Вежливый молодой офицер поддерживал ее за локоть. – Леди Перси? Я лейтенант Томпкинс, помощник капитана. Лорд Вэб попросил меня поухаживать за вами. Мы познакомились на приеме, мэм.

– Мистер Томпкинс, – Перси сглотнула слюну и тошнота прошла, – разумеется, я помню вас.

– Проводить вас в каюту, мэм?

– Подождите минутку, я хочу поблагодарить джентльмена, который мне только что помог.

Женщин и детей продолжали переносить на борт в беседке. Многие из них пронзительно вскрикивали при подъеме. «Я, по крайней мере, не визжала», – порадовалась Перси тому, что не пострадало ее чувство собственного достоинства. О чем она думала, выбалтывая мужчинам тот детский кошмар? Неужели не могла сдержать свой язык? Видимо, качка в баркасе испугала ее, натянув сверх предела нервы, измотанные печалью разлуки и тревожным предвкушением того будущего, что поджидало ее в Англии. И привычное мужество изменило ей.

Перси терзалась от досады, а мужчины тем временем уже поднялись по веревочной лестнице, перекинутой через борт. Перси подошла к Элису – он стоял на палубе вместе к Колем Чаттертоном.

– Премного благодарна вам за помощь, джентльмены. – Она одарила Коля теплой улыбкой. – Лорд Линдон, вы настолько искусны и решительны, что, боюсь, вам в этом путешествии придется соблюдать особую осторожность. За вами наблюдали некоторые впечатлительные юные леди, которые теперь склонны считать вас образцом мужественности, так что они не замедлят предоставить вам шанс спасти их. Я приложу все силы, чтобы предостеречь их, но они, разумеется, сочтут меня просто завистницей.

Она дерзко взмахнула ресницами и направилась к лейтенанту Томпкинсу – за ее спиной послышался взрыв смеха мистера Чаттертона, а Элис молчал. На этот раз последнее слово осталось за ней.

Глава 4

Перси сидела в каюте и пыталась заставить себя встать и выйти на палубу. Сквозь мутное стекло незадраенного иллюминатора – роскошь, доступная обитателям верхних кают, – ей было видно, что они готовятся пуститься в путь вниз по реке Хугли.

Перси не смогла найти для себя предлога, чтобы остаться в каюте. Она уже разложила все свои вещи по местам – как можно аккуратнее. Набросила цветную шаль на кровать; повесила семейные миниатюры на гвоздики в переборках; втиснула книги рядком на импровизированную полку – все романы; отказалась от услуг гувернантки миссис Бастэбл под тем предлогом, что в каюте и одной тесно; умылась и причесалась. Итак, больше нет причин сидеть здесь – разве что желание избежать встречи с Элисом Линдоном.

– Перси? Уже подняли паруса – мы вот-вот отчалим. Вы не хотите выйти на палубу? – позвала Эйврил из соседней каюты по другую сторону брезентовой переборки.

«Мужайся, Перси, – сказала она себе, сжимая пальцы в кулаки. – Нельзя же сидеть здесь безвылазно все три месяца». Она с детства смирилась со своей прямотой и научилась создавать вокруг себя обманчивую для многих ауру стиля и шарма. Она была упряма и капризна, но научилась обуздывать своеволие, поэтому в трудных обстоятельствах всегда принимала удар на себя. Или ей казалось так, пока вся семья не стала объектом сплетен из-за ее ужасной ошибки в отношениях со Стивом Дойлом. Но в Индии она справилась с кривотолками весьма просто: притворилась, что ей все безразлично.

«Но это не так, – думала Перси. – Мне небезразлично, что обо мне думает Элис, и это глупо с моей стороны». Предмет ее детского обожания превратился в заурядного повесу, зато он – перспективный маркиз, так что нетрудно было угадать его мысли по поводу соседской девчонки с подмоченной репутацией и острым язычком. Притворство. Неужели его нежная страстность тогда, восемь лет назад, была просто уловкой юнца, обещающего стать развратником? Должно быть, это правда, поскольку он не сохранил никаких воспоминаний о том эпизоде своей жизни, иначе снова назвал бы ее, как тогда, милой Перси, его сладкой девочкой…

– Сейчас выйду! – крикнула она Эйврил, складывая губы в улыбку – она знала, что это обязательно отразится на тоне ее голоса. – Подождите, мне надо надеть шляпку. – Она взглянула в зеркало над вешалкой для одежды и пощипала щеки, вызывая румянец; проверила, не расплылась ли тушь на ресницах; надела свою любимую шляпку с широкими полями и завязала тесемки под подбородком кокетливым узлом. – Вот я и готова.

Эйврил легко и дружелюбно – эта ее манера всегда покоряла Перси – взяла подругу под руку. Мисс Хейдон скромно держалась с незнакомцами, но стоило ей признать кого-то своим другом, ледок в отношениях сразу таял.

– Вот и начинаются наши приключения! Как волнующе, правда?

– Посмотрим, что вы скажете через месяц, когда все вокруг провоняет, как на скотном дворе, и погода испортится, а еще несколько недель придется питаться одними консервами и выть от тоски, видя перед собой одни и те же лица, – говорила Перси, выходя с подругой на палубу.

– Я и забыла, что у вас уже есть опыт путешествий. Я-то не помню, как мы ехали в Индию, – маленькая была. – Эйврил раскрыла зонтик от солнца и положила руку на перила. – Прощальный взгляд на Калькутту.

– Не жаль покидать ее? – спросила Перси.

– Жаль. Но я понимаю – это мой долг. Мне предстоит блестящее замужество, папа и братья видят в нем прекрасные перспективы для нашей семьи. Мне было бы гораздо тяжелее расставаться, будь моя матушка жива.

«В сущности, – думала Перси, – вас продают в обнищавшую аристократическую семью, чтобы заручиться нужными связями, когда ваша семья вернется в Англию».

– Лорд Брэйдон весьма любезный джентльмен, – признала Перси.

То же самое она говорила о нем и раньше, когда Эйврил взволновалась, узнав, что Перси знакома с ее суженым, но она не смогла бы придумать ничего более положительного. «Холоден и заносчив, весьма зауряден, но кичится своей знатностью», – подумала она. Вряд ли такой набор качеств обрадует ее подругу. А его отец, граф Кингсбери, – циничный игрок, чьи привычки прожигателя жизни и стали причиной этого мезальянса.

«Единственное спасение, – размышляла она, – если сэр Джереми Хейдон жестко оговорил в брачном контракте номинал приданого, закрепленный за его дочерью». Но она подозревала, что хитрый и состоятельный набоб успел побеспокоиться о каждой запятой.

– Еще целых три месяца будете наслаждаться девической жизнью, – заметила Перси. – Можно и пофлиртовать – ухажеры здесь найдутся.

– Я не смогу! – Эйврил взглянула на палубу: целая вереница холостяков стояла вдоль поручней. – Да я просто не умею. Я слишком застенчива, даже с такими приятными джентльменами, как братья Чаттертон, а на большее… э… – Она не мигая смотрела на Элиса Линдона.

Словно почувствовав внимание, Элис обернулся и приподнял шляпу в знак приветствия.

– Ну конечно, – согласилась Перси, кивнув в ответ с тем достоинством, какое порадовало бы вдовствующую герцогиню. Элис приподнял бровь – наглец! – и затем продолжил созерцать открывающуюся перспективу. – На самом деле лорд Линдон не заслуживает внимания. Не советую общаться.

– Но вы ему нравитесь, и вы сама вовсе не боитесь с ним общаться – на самом деле, – проницательно заметила Эйврил. – Именно поэтому вы ему, вероятно, и нравитесь. Вы не краснеете и не запинаетесь, как я, не хихикаете, как те глупышки. – Она кивнула на стайку богатых невест, толкавшихся возле мужчин.

– Я нравлюсь ему? – Перси пристально посмотрела ей в лицо. – Элис Линдон ничуть не изменил своего мнения обо мне после встречи на приеме. И происшествие на пустыре только усугубило дело. Не забывайте – он знает меня с детства. Я для него – всего лишь простая соседская девчонка, которая боялась лягушек и бегала за ним по пятам.

Соответственно он и относился ко мне, как к младшей сестре, досаждающей, как заноза в пятке. – Она промолчала о том, что та, повзрослев, смутилась, обнаружив, что он вскружил ей голову.

– Что ж, зато теперь все при вас, – отметила Эйврил, устремив взгляд на удаляющийся берег, между тем как «Королева Бенгалии» плавно шла вниз по течению. – Допустим, я миловидна, зато вы умеете подать себя, у вас есть чувство стиля и – некая изюминка.

– Ну что вы, право! – Перси была тронута. – Ни вы, ни я не охотимся за женихами, поэтому будем просто отдыхать и наблюдать, как остальные девицы беззастенчиво корчат из себя неизвестно что. А мужчины, как водится, упрямые создания, так что мы с вами рискуем оказаться самыми желанными женщинами на борту этого корабля!

Обед, назначенный на два часа пополудни, не дал возможности немедленно проверить теорию Перси. Два десятка высокопоставленных пассажиров собрались в кают-компании под кормовой рубкой и завязали вежливую беседу, не без препирательств относительно табели о рангах. Все остальные обедали в большом салоне.

Капитан Арчибальд вполне владел ситуацией и был скор на расправу, так что Перси указали на место по его левую руку, а слева от нее усадили Элиса. Эйврил отослали в конец стола, разместив между юным отпрыском епископа и одним из близнецов Чаттертон.

– Вы удобно устроились, милорд? – отважилась произнести Перси, внимательно наблюдая за супницей: из нее половником черпали бараний бульон, и платья леди рисковали пострадать от него.

– Неподалеку от общего салона, – ответил Элис. – Места вполне достаточно, но по соседству едут две семьи с маленькими детьми, так что будет довольно шумно. А у вас свои минусы: матросы будут сновать наверху круглые сутки, а на полуюте, как я понимаю, размещены клетки с цыплятами. Не с козами, к вашему облегчению.

– Но у нас открывающиеся иллюминаторы.

– Значит, поедете в пуху и перьях.

Перси надеялась просто поболтать за обедом, но отчего-то чувствовала себя скованно и каждый раз мучительно подыскивала слова, что было отнюдь не в ее стиле. Пусть он ничего и не помнит, но уж слишком больно ей вспоминать их детство, учитывая, как они тогда расстались. А поскольку Перси твердо вознамерилась не высказывать никаких провокационных намеков и не флиртовать, лучше было свернуть этот неловкий разговор о бытовых неудобствах.

– Чем вы предполагаете заняться в путешествии, милорд? – осведомилась она, воспользовавшись паузой при перемене блюд – подали рыбу под соусом карри.

– Уже занялся, я пишу, – ответил Элис, передавая ей блюдо с чатни[13 - Чатни – блюдо индийской кухни, фруктово-овощная приправа.].

Корабль все еще шел по реке тихим ходом, но Перси едва не выронила тарелку.

– Пишете?

– Я путешествую с тех самых пор, как попал на Восток, – пояснил он. – Вожу с собой тетради для путевых заметок. Может, что-то получится – не только ради самоудовлетворения.

– С удовольствием прочту ваши сочинения, когда их опубликуют.

Элис иронически взглянул на нее.