Черная кровь

– На себя посмотри, пробу ставить негде! – обиженно пробубнила Катя, – Я тебе не о том толкую. Я тебе говорю, что этот товарищ – пожиратель женщин. Он их просто высасывает и выбрасывает. Он альфонс, ежу понятно! Но что он с Оксанкой-то делает? С нее-то взять нечего! Понимаю, если бы он взялся менять соблазнять..

– Что тебя соблазнять, у тебя уже крыша поехала!

– Блин, да послушай ты! Я у нее спрашивала – они даже ни разу не спали! Ни разу! Она что, больная у нас вообще? Она не понимает, что такие мужчины случаются раз в жизни? От него же наверное любая забеременеть мечтает, это видно!

– Катя! Он недобрый человек, о каком сексе ты говоришь?

– Какой недобрый! Ты бредишь, девочка моя! Я такого душки не встречала никогда в жизни. Что он в этой серой мышке нашел?

– Слушай, ты что городишь-то? Ты о ком говоришь? О подруге о своей! Ты все чаще забываешься, дорогуша. Может, мужу твоему позвонить, попросить его за тобой приехать, чтобы ты успокоилась?

– Тьфу-ты, дура ты ненормальная. О чем я вообще с тобой разговариваю…

Подруги замолчали, каждая думая о своем. Внизу размеренно ширкала метла дворника.

– Хм, а Оксана говорила, что Егор пропал. А он себе подметает. Его-ор, ты где был, старый хрыч! – крикнула Лариса.

Егор поднял свою добродушную физиономию и туповато улыбнулся.

– Вот балбес, – равнодушно сказала Лариса, кинула бычок ему на голову и ушла в комнату.

Катя еще помедлила на балконе, мечтая о том, как в ее темноту вторгается твердость и свет, и засобиралась домой.

* * *

Алина мыла тарелки и складывала их ненадежной горкой на край стола. Оксана со смехом ловила соскальзывающую посуду и вытирала ее льняным полотенцем.

– Ну, рассказывай, – наконец не выдержала Алина.

– А что рассказывать?

– Как что? Привела человека, а кто он такой и кем тебе приходится – догадывайтесь сами, получается? Тоже мне, брейн-рингеров нашла!

– Я не знаю. Я не знаю, кто он такой, откуда он такой и кем он мне приходится, – немного нервно сказала Оксана. Было видно, что она сама была бы рада, если бы кто-то ей это объяснил.

– Ты что, мать, влюбилась?

– Не знаю. Он мне не говорит ничего, а я и не спрашиваю. Приходит, подарки приносит – и мне, и Андрюшке. А я обратно отдаю. Нечего баловаться.

– А чем он на жизнь зарабатывает? Выглядит вполне прилично.

– Он жил в Европе раньше. Работал кем-то. Дипломатическим представителем, что ли? Я не поняла, если честно.

– А здесь он что делает? Если он иностранец, то почему так хорошо по-русски говорит?

– У него семья эмигрировала, когда он был маленьким, а теперь все умерли и он решил вернуться на историческую родину.

– А зачем? За семь верст киселя хлебать? Какой же дурак сейчас обратно в «совок» едет? Может, врет? Тоже мне, принц инкогнито!

– Да оставьте меня в покое! Я сама ничего не понимаю. Только жить без него уже тошно…

– Ну, ладно-ладно, – миролюбиво прошептала Алина, беря из опустившихся рук Оксаны тарелку, – все нормально. Все будет хорошо.

ГЛАВА 4

Он стянул с нее трусики зубами и начал оглаживать ее мягкие бедра. Потом он взял в рот ее сосок и с наслаждением втянул губами кожу. Катя застонала и выгнулось дугой, чувствуя твердость его члена, упиравшегося в ее тело.

– Как мне нравится видеть твои раздвинутые ноги, чувствовать, как твердеет твой сосок у меня во рту, слышать твои похотливые стоны, – жарко шептали его губы, прижимаясь к самым ее губам.

Катя раздвинула ноги еще шире и притянула его за ягодицы к себе. Чувствуя, как он входит в нее, она едва не потеряла сознание – так это было хорошо.

– Милый!.. – выдохнула Катя, впиваясь Никите в спину ногтями, содрогаясь от сильнейшего оргазма и …просыпаясь.

Она лежала на своей кровати с раздвинутыми ногами и бьющимся сердцем, а рядом посапывал ее Родик.

«Господи боже, это ж надо такому привидеться!» – подумала Катя со смешанными чувствами и стала будить мужа, намереваясь получить от него то, чего ей так хотелось. От другого.

* * *

На следующее утро Саша стояла на пороге роскошного особняка, о существовании которого в окрестностях города она не могла даже подозревать, а глазок видеокамеры придирчиво осматривал новую гостью. После двух минут молчания шипящий голос из динамика сказал:

– Нажмите на кнопку и проходите.

Александра долго соображала, где находится кнопка – перед ней была кованая решетка и никаких признаков электронных устройств. Наконец она увидела, что имелась ввиду завитушка прямо на уровне ее глаз, надавила на нее и прошла сквозь ворота.

Идя по аллейке по направлению к дому, Александра уговаривала свой желудок ей повиноваться и не наделать глупостей прямо на этот причесанный газон. Похмелье для спортсменки – дело непростое… Оставался только старый добрый аутотренинг: «Надо меньше пить. Пить надо меньше», – бормотала Саша, поднимаясь на крыльцо.

На пороге дома ее встретил безукоризненно одетый молодой человек и жестом пригласил ее следовать за ним. Что-либо расспрашивать у него не было никакого настроения.

Ее привели в темноватый на ее вкус кабинет, в котором за столом сидел очень пожилой человек и что-то печатал на компьютере. Услышав шаги, он оторвал взгляд от монитора и посмотрел на Александру поверх очков.

– Александра Вершинина? Здравствуйте, мне по поводу вас звонили. Рекомендации хорошие, – он взял в руки какой-то листок и пробежал его глазами. Что-то из написанного вызвало у него удивленную гримасу:

– Скажите, вы потеряли работу из-за того, что нарушили договоренность и позволили себе вступить в личные взаимоотношения с клиентом? Это правда?

– Да, – чуть помедлив произнесла Саша.

– Ничто человеческое вам не чуждо, значит? – посмотрел он на нее снова и дужки его очков синевато блеснули в свете монитора, – Меня, кстати, зовут Ян Домбровский, я ученый. Вам говорили?

Александра только сейчас заметила, что стены комнаты состоят из книг, а окно в комнате только одно – в потолке. Она промолчала, делая над собой усилие не сползти на ковер. Ох, тяжело же быть глупой и нетрезвой!

Ян между тем погрузился в свою работу, сказав:

– Вас проводят.

Ее проводили. В комнату, в которой не было ничего лишнего. Обязанности она свои знала. Утром по вызову выводить машину из гаража и ехать, куда будет велено. Потом провожать хозяина до двери и дожидаться его появления. Вечером делать обход и проверку помещений и территории вместе с другими охранниками. Все остальные обязанности, предупредили ее, будут пояснены в ходе работы, если она будет неплохо справляться с этими. Жить ей придется здесь. Разрешен один звонок в день.

«Здесь так здесь», – подумала Саша, переодеваясь в униформу, которую ей принесла улыбчивая служащая.