Ветер перемен. Танцующая с ветром

– Ну, конечно!

– Оно же не новое! – возмутилась она, увидев потертости, а в душе поднималась счастливая волна: «А ведь обо мне думал!»

– Ну, как бы да…

– Это серебро? а что за камушки?

– Ну…, – замялся Он. – Это…медицинская сталь с фианитами, но она знаешь какая! Во!!! – показал большой палец кверху. Это потом Катя узнала, что колечко-то и ста рублей не стоит, но это потом, а сейчас Катя смотрела на него и сердце таяло:

– Что, правда, про меня думал?

– Клянусь!!! – убежденно говорил Он. – Вот скоро деньги получу и тебе на платежи дам, а ещё тебе надо обновиться, а то совсем что-то твой гардероб зачах, старушечка моя…

– Я-а?! Сам такой! – стукнула она Его по плечу.

Он улыбнулся своей очаровательной улыбкой и сказал:

– Как же я скучал.

– А что же не приехал? Пассия не пускала, к которой ты убежал от меня, вернее жил с ней и со мной…

Он грозно сдвинул брови и театрально всплеснул руками:

– Ну как ты могла такое подумать?! Где она и где ты! Тебе в подметки не годится! – даже не стал отрицать и оправдываться.

– А, ну понятно! – не стала она уточнять, боль вернулась.

А Он подошел ближе и стал шептать в ухо:

– Все-таки я скучал…

– А что не пришел? – повторила вопрос шепотом она.

– Не мог, работал все время. А ты изменилась, уже близка к тому, чтобы стать моей женой, – перевел Он тему.

Катя отпрыгнула:

– Что?!

– Ну, прости! Я же тебе обещал жениться, вот еще изменишься и все, пойдем в ЗАГС!

Кате стало тошно и неприятно на душе, хотелось дать чем-нибудь по голове, но Он спросил, как ни в чем не бывало:

– Кстати, что у нас поесть?

«Любит Он покушать», – всегда говорила подруга.

– Чай, – отрезала Катя. – Его и будем есть.

Вспомнились слова Мелиссы, когда она не знала, кому рассказать, что Он её предал, украл драгоценности, подаренные мамой, к которым оба её мужа ни разу не прикоснулись, даже не смотрели в их сторону. А Он посмотрел. Потом исчез, потом звонила его новая пассия, которая называла себя гражданской женой, а потом только слезы, слезы, слезы и разбитые надежды на семейное счастье.

«Он такой красивый, умный и посмотрел на меня такую…» – думалось тогда ей. Но после разговоров с Мелиссой, занятий по женственности, вылеченной улыбки, что-то в ней изменилось, только она еще не поняла что.

«Если Он мой, то Он вернулся ко мне навсегда, Он и есть моё семейное счастье» – загадала она и, от этого на душе стало легко и светло, появилось желание приготовить что-нибудь вкусненькое.

И Он остался. И на ночь тоже. Дети спали за перегородкой. Катя сияла от счастья.

«Это Он! Это мужчина мой!» – проносилось в голове и, виделась картинка будущего: вот она нарядная едет в Лексусе и смеётся, а Он за рулем, только потом они почему-то врезались куда-нибудь…

Утром Катя проснулась позже обычного времени, надо было детей собрать.

– Мам, Он, что опять будет здесь, с тобой?! – спросил Дима недовольно.

– Да, Дим, – улыбнулась она.

– А… – протянул он. – Ладно, Петька, пошли! – и они вышли за дверь.

Кате сделалось неловко, и она почувствовала себя виноватой.

– Ушли твои отпрыски! – довольно потягивался Он. – Дорогая, может, кофе с бутербродами сделаешь, а то есть хочется…

– Да, да, я сейчас, – растерянно торопилась она.

ХХХХ

Позавтракав, одевшись, Он посмотрел на Катю и, сделав большие просящие глаза маленького мальчика, сказал:

– Кать, дай мне денег, а то даже на проезд нет, я тебе все верну, честно!

У неё всё ухнуло вниз. «Так будет всегда», – что-то подсказывало ей. – «Всё ложь и провокация!»

«Такие живут за счёт женщин», – вспомнились слова Мелиссы. – «Играет на чувствах».

– У меня только одна крупная осталась, больше нет, на улыбку истратила, – сказала она, все ещё надеясь, что Он улыбнется и скажет, что пошутил:

– Давай её! Я разменяю и тебе сдачу принесу, – весело сказал Он, взял и ушел. А Катя так и осталась стоять, словно это был сон…

На работе Мирра заметила её растерянность:

– Кать, что с тобой?

– Да так…, – безвольно ответила она – Знаешь, вчера Он приходил…

У Мирры округлились глаза:

– А ты что?

– А я пустила Его! – сказала она громко и устало, со слезами в голосе.