Папина музыка

Но к своему удивлению, никто ее не дразнил, а она даже почувствовала некоторое уважение к себе со стороны многих одноклассников. Кроме одного человека. Он был недавно в школе, и уже обзавелся не очень приятной славой, его в их класс перевели совсем недавно, смазливый мальчишка, занимающийся спортом, неплохо учился, но, было одно «но»…он считал, что за красивую внешность, спортивные достижения, статус родителей, ему положена индульгенция, так, он выбирал себе жертву и начинал издеваться над ней, всячески исподтишка подтрунивать, задевать. И теперь этот выбор пал на Марину.

ХХХХ

– Сикорская, сумка твоя в туалете валяется, – бросил кто-то из мальчишек. Марина, которую с утра не оставляло какое-то дурное предчувствие, медленно повернулась, ничем не выдавая своего волнения, посмотрела на того, кто ей сообщил об этом.

– Понятно, – спокойно ответила она, хотя в душе все клокотало и чувствовался внутренний тремор, и повернувшись вышла из аудитории.

Её сумка валялась в мусорном ведре, вся заплеванная кем-то, а сверху записка «Ш….».

Марина спокойно подошла, нагнувшись вытащила сумку, открыла ее и извлекла из внутреннего кармана пакет, в который засунула сумку и вышла из туалета.

На нее смотрели и хихикали некоторые одноклассники, но она не смутилась, какая-то внутренняя сила поднималась в ней. Она поняла, что никого не боится и ей просто безразлично, что они делают.

«Музыка, папина музыка», – повторяла она как мантру про себя, ожидая, что она сейчас заиграет, – «Вот бы мой отец им показал», – горько подумалось ей.

– Сикорская, – кто-то окликнул ее, – это только начало.

Марина медленно повернулась к ним, молча оглядела их всех, словно запоминая каждого, ведь сегодня они к ней повернулись совсем другой стороной.

– Да, ты прав, – она обращалась к тому, кто это затеял, – это только начало. Для тебя. Молись, чтобы это все поскорей закончилось для тебя, – и не обращая на дальнейшие слова вышла из школы.

После всего этого ее оставили в покое, больше не прикасались к ее вещам, не подтрунивали, но Марина чувствовала в этом какой-то подвох, все вокруг сигналило о том, что это затишье перед бурей, но она решила не тратиться на волнения, а просто подождать, когда кто-нибудь высунется из засады.

Глава 2

Старушек, сидящих на лавочке во дворе или около подъезда, все старались избегать. Но не Марина. Они почему-то ей были даже симпатичны, и ей все время хотелось помочь им, просто так, от души, ведь многих забыли дети, внуки, и им очень не хватало простого человеческого общения, чтобы можно было поделиться рассказами о молодости, своей жизни, о которой они, вспоминая, даже внешне становились моложе. Марине очень нравились такие преображения.

Она останавливалась, чтобы побеседовать с ними, выступая больше слушателем, нежели полноценным собеседником. А иногда случались перепалки между собой, особенно, когда кто-то начинал приукрашивать себя или умалять достоинства других. В такие моменты они напоминали Марине петухов на боях, и она старалась под шумок тихонько исчезнуть. Но больше всего ей нравилось, когда они пели, то протяжно, тоскливо, то задорно игриво и эти мелодии ей напоминали об отце. Музыка манила ее, своими переливами, тайнами, и было желание познать эти закорючки, с помощью которых писали музыку, но мама была непреклонна.

Никакой музыки и всего, что с ней связано. От большого горя утраты остались злость, ненависть и большое неприятие ко всему, что делал отец, а особенно к музыке. Мама даже слушать ее запрещала, поэтому музыка звучала только классическая и по праздникам. Бороться было бесполезно, и бессилие выливалось в отчуждение от коллектива.

Со временем Марина забыла о затишье, а к ней стали проявлять внимание мальчишки, оказывая знаки внимания. Они пригласили ее в закрытую группу в социальной сети и иногда, вечерком, Марина брала мамин телефон и заходила в социальную сеть, ее тариф позволял многое. В этой группе одноклассники и их друзья обсуждали многое, в том числе и музыку, и щекотливо-интересующие темы, иногда обзывались, на Марину в том числе, и один раз она забыла выйти из своего аккаунта…

Поднялся бунт на корабле со стороны матери, которая начала разбирательства. Многие в классе ополчились против Марины, объявляя бойкоты, родители одноклассников ссорились, этим событием заинтересовались газеты, которые тут же подхватили фейковую новость, не разобравшись, разнесли обвинение по всему миру. А Марине в это время хотелось уснуть и спрятаться от всех.

– Что значит не хочу?! Иди в школу как ни в чем не бывало! Мы им еще покажем.

«Что покажем, мамочка, что покажем?», – спрашивала она ее про себя, не решаясь спросить напрямую, и решив ее как-то отвлечь, начала расспросы о своих родственниках, ей хотелось понять, ее видения – это дар или сумасшествие, галлюцинации, может в их роду были умалишенные, безрассудные.

– Мама, а это правда, что в роду отца были шаманы? – внезапно спросила она.

Мать удивленно взглянула на дочь:

– А ты это с чего взяла? Бабки тебе наплели всякую ерунду, – она попыталась ответить цинично и пренебрежительно, но у неё не получилось. Дочь почувствовала фальшь и пристально взглянула на маму, а та, пряча взгляд, выдала себя с головой. Поняв, что дочь не отступится, она что-то вспоминая, задумчиво произнесла:

– Знаешь, а ведь у твоего отца был славный род по материнской линии. Его мама, была смешанных кровей и в ней переплелись многие культуры. У твоей бабушки по материнской линии были и шаманы, и повитухи, очень мудрые и уважаемые женщины, а по отцовской…, – она задумалась на мгновение, – а по отцовской, Георгий рассказывал, по-моему …, – и она не договорив, ушла вглубь комнаты, а оттуда возвратилась с какой-то иконкой, – вот, – вручила она Марине, – это серебряная, очень старинная и дорогая вещица принадлежала твоей прабабке, поговаривали, что у нее дар какой-то был, который передавался женщинам в четвёртом колене, по отцовской линии, видели они многое…, – затем оглядев Марину с головы до ног, прикинув что-то в уме, с недоверием произнесла, – видимо тебя эти сказки не касаются…

А Марина чувствовала, как в висках пульсирует кровь.

ХХХХ

– Моя дочь, что – псих?! – слышала Марина обрывки беседы мамы с классной руководительницей. – Накажите этих учеников и все! Моя дочь, ни в каких специалистах не нуждается! – возмущенно кричала она.

– Специалист и с ними работает, мы все вместе работаем, – пыталась она успокоить ее средних лет учительница. – Есть ведь еще и возрастные проявления, это же период полового созревания.

– Что? Да я вас под суд отдам! Какое половое созревание в 14 лет? Она маленькая еще об этом думать! И свои предположения себе оставьте и сами к психологу идите!

– Есть возрастная психология…

– Идите вы подальше со своей психологией!

Классный руководитель умолкла, подождав, когда родительница немного успокоится, и тогда решила направить разговор в другое русло:

– Ну хорошо. Давайте оставим эту тему. Я только хотела у Вас спросить вот что – Марина увлекается музыкой, и учитель музыки говорит, что у неё прекрасный слух и она великолепно поет!

Наступила мгновенная гробовая тишина, а Марина почувствовала, как в ней что-то умирает и мир начинает рушиться, это было мгновение, потому что потом раздался мощный вопль:

– Прекратите нести чушь! – закричала она. – Прекратите!

– Все, – подождав паузы, ответила педагог, жестом показывая, что тема закрыта, затем немного подождав, мягко добавила, – и все же, как рекомендация, разрешите хотя бы девочке посещать психолога, у нас замечательный специалист.

Марина шла в школу с большой усталостью и напряжением, в голове крутилось: «Зачем? Зачем ты это сделала?», – в реальности она защищала маму, ей было ее очень жаль, и многие слова колючего, взрослеющего подростка застревали в горле, отдаваясь ангиной и воспаленными миндалинами, а нежелание находиться в таких условиях стали проявляться онемевшими руками и ногами, так стало складываться ощущение бесцельности и безысходности и она сидела на уроке уйдя в себя.

– Здравствуйте, Марина Сикорская здесь? – внезапно прозвучал мягкий и певучий голос из-за двери.

– Это я, – внутренне напрягшись, еле слышно ответила Марина.

– Марина, я приглашаю тебя, следуй за мной, – и она жестом показала куда идти.

Буря бушевала внутри. «Опять эти разговоры. Как мне надоело все! Как мне надоели все! Лучше бы меня не было на свете!», – бродили усталые мысли. Ей казалось, что весь мир был против нее, и она ждала очередную порцию нотаций, от которых толку не было, ни какого, потому что Марине хотелось сделать все наоборот. И даже не поддерживая действия своей мамы, она непроизвольно начинала ее защищать. И она приготовилась ее защищать несмотря ни на что! И поэтому первый вопрос ее застал врасплох, она его никак не ожидала. А именно, ее спросили:

– Как ты себя чувствуешь? – этот вопрос прозвучал искренне, что враждебность и недоверчивость Марины начали отступать, более того, она спрашивала о ее состоянии, ощущениях, мыслях, желаниях, мечтах, о том, что никому не было интересно. Марина поразилась, чувствуя, как на глаза начинают наворачиваться непрошенные слезы, и вдруг откуда – то полилась тихая папина музыка.

– Плакать надо иногда, и дышать тоже! – мягко шептала она, приобнимая за плечи, – Давай попробуем со звуком, – подбадривала она ее, – как ты? – часто спрашивала она. – Ничего не бойся, все получится, – мягко повторяла она.

И все, что ее мучило, начало немного отступать.

– Все, что происходило, останется здесь, это очень важно, – почти шепотом произносила она.

Через много лет она поняла, как ей повезло тогда. И в памяти остались воспоминания об этой встрече.

ХХХХ

Со временем к музыке изменилось отношение, и она стала звучать в доме, но Маринины пристрастия пресекались моментально. Так, Марина решила стать врачом, желательно хирургом, чтобы спасать людей от смерти. Но, втайне от всех, душа стремилась к музыке, ее влекло туда, к миру манящему и притягательному. Но все свои главные желания, она научилась сдерживать и прятать так, что со временем самой было сложно их найти.

Но врачом она все-таки стала. Хирургом, проявляя совсем необычные способности и поразительную интуицию, на которую сразу обратил внимание Глеб Борисович, молодой и перспективный преподаватель. И неудивительно, что после окончания университета и вручения диплома они сразу же поженились. И все свои тайные и нереализованные желания Марина направила в карьерный рост и успех, и даже рождение сына ее не останавливало.

Она была вся в работе, что даже ее мужу Глебу приходилось проводить время с сыном больше, чем Марина. И даже после смерти матери, она на следующий день после похорон уже была на работе. И никто не удивился, когда она стремительно набирала популярность и спустя несколько лет защитила диссертацию, получив степень кандидата медицинских наук.