Страж феникса

– Я насчёт домашнего кинотеатра.

Уши тигра сплющились и прижались к голове:

– В сотый раз говорю тебе: никакого кинотеатра! Никакой сауны! И уж точно никакой конюшни!

Хищник угрожающе обнажил клыки. Но бойкому торговцу было всё нипочём. Он облетел вокруг тигриной головы и заявил:

– Если сделать сейчас, обойдётся дешевле.

Тигр резко развернулся к нему и пригнулся, сердито хлестая хвостом.

– Сидни, я одобрил только бункер достаточно большого размера, чтобы вместить собрание союзников. И его ты мне уже продал!

– Знаешь что? Оставим ходы для кабелей, потом проще будет добавить. Так и запишем! – Крыса всучила тигру в лапы охапку чертежей. – Подержи-ка, будь добр…

От неожиданности господин Ху чуть не выронил кипу бумаг, но с трудом удержал её.

– Не надо ничего добавлять. Уймись, я приказываю!

Стоявший торчком крысиный мех плавно разгладился, Сидни приземлился на пол. Запустил лапку под маленькую жёлтую каску у себя на голове, вытащил оттуда блокнот и карандаш.

– Ещё я составил список материалов, не соответствующих нормативам. Кто-то из подрядчиков схалтурил, когда строили твою лачугу.

Что-то тяжёлое ударило по кровле, здание дрогнуло. Сверху посыпались куски штукатурки. В потолке кухни образовалась выпуклость. Том невольно съёжился, но сразу заставил себя выпрямиться. Феникс запрокинул головку, посмотрел на потолок.

– Мама, что это?

– Помните, мастер Томас! И вы, госпожа Жэв! – тихо сказал господин Ху. – Мы должны создать для феникса настолько счастливую и безопасную жизнь, насколько это в наших силах. Тогда он будет расти здоровым и благополучным.

Руки у Тома тряслись, но он постарался сделать свой голос спокойным.

– Всё хорошо, малыш, ничего страшного.

Он стряхнул с пушистого комочка пыль от штукатурки.

– Ничего страшного… – повторил птенчик.

«Бедняжка! – подумал Том. – Видимо, думает, что все на свете живут так, как мы, в осаде».

– Потолок надо заново оштукатурить… – бормотал Сидни, не отрываясь от блокнота.

Внезапно погас свет.

– Мама, мама! – испуганно заверещал феникс.

– Тихо, не бойся! – стал успокаивать Том, на ощупь разыскивая в темноте спички и свечи. Подобные происшествия в последнее время стали происходить слишком часто. – Просто у нас плохие провода. Сидни что-то напутал.

– Эй! – возник в темноте возмущённый голос. – Ко мне никаких претензий. У меня всё по нормативам. Это… Ай!

Том чиркнул спичкой. Господин Ху стоял, наступив лапой крысе на хвост.

– А что же ещё это может быть, Сидни? Никаких других причин нет! – угрожающе проговорил Том, незаметно кивнув на феникса.

– Э… Ну, да, наверно… – пробормотал торговец, вытаскивая придавленный хвост из-под тигриной лапы. – Провода тоже проверю.

Том зажёг свечу. Сверху раздавались звуки ожесточённой борьбы. На крыше шёл бой. Увидев, как птичка, дрожа, забилась в своё гнёздышко, которым служила коробка, набитая бумажными полосками, Том заставил себя забыть собственные страхи. Взяв малыша на руки, он усадил его к себе на плечо. Феникс клювиком потянул его за ухо.

– Мама, кушать!

Том взял свечу и зажёг от неё другие.

– У меня пока не получается заклинание огня. Придётся тебе подождать, пока заработает электричество. Тогда сварим ужин на плите.

Феникс запрыгал у него на плече.

– Кушать! Хочу сейчас!

– Не всегда бывает так, как ты хочешь! – Том изо всех сил старался не выходить из себя. Но это нелегко, когда все вокруг, даже мелкий комок перьев, обращаются с тобой как с прислугой. – Кушать будет, когда… Ай!

Птенец клюнул его в щёку. Том наконец повернул к нему голову. Маленькие глазки смотрели в упор.

– Мама, мама! Кушать, кушать, кушать!

– Что я могу поделать? Электричества нет. Ведешь себя как злючка!

Птенец нахохлился:

– Я не злючка! Кушать, кушать!

Он снова клюнул мальчика в щёку.

– Да что ж такое! – крикнул Том и отпихнул птицу от своего лица. – Ты перестанешь или нет? Какое счастье, что ты только один такой!

Глазки феникса заблестели, как гладкие морские камешки. Крошечный клювик обиженно задрожал.

– Я не один! Я с мамой.

– Да пойми ты своей пернатой башкой, никакая я тебе не мама! Я не могу быть твоей мамой!

Феникс склонил головку набок.

– Я один?

– Да, ты один! – прорычал Том. – Уж поверь, больше бы я не выдержал.

Две крошечные слезы выступили на птичьих глазках, сползли по мягким пушистым щёчкам.

– Не мама… Не семья… Я один…