Первые товарищи

И, действительно, с противоположного конца сада сломя голову несся Рыжий к скамье с лежащей на ней палочкой. Увидя его, Принц бросился ему наперерез. Бросилась и Худышка, громко лая по своему обыкновению. За ними следом помчался и Сережа.

– Скорей, скорей, Принц! – кричали одни.

– Не зевай, Грушин! – вторили другие.

Рыжий и без того не зевал. В несколько прыжков достиг он желанной скамейки, как вдруг догнавшая его Худышка внезапно вцепилась в сапог Рыжего и прокусила насквозь.

Рыжий заорал во все горло. Из сапога вытекла легкая струйка крови. Худышка, оказалось, укусила не только сапог Рыжего, но и ногу.

– Скверная собачонка! – не помня себя от бешенства, вскричал он, – вот я тебе покажу, как кусаться. – И Рыжий изо всей силы ударил собачку здоровой ногой.

Худышка присела на землю и жалобно завизжала. В ту же минуту подоспевший Сережа схватил ее на руки и крикнул Рыжему:

– Не смей ее обижать, скверный мальчишка! Или я…

– Что ты? – поддразнивал его Грушин, рассерженный и укусом Худышки, и непрошеным заступничеством Сережи.

– Или я пожалуюсь Василию Ивановичу, слышишь!

– А я до тех пор вышвырну за забор вашу собачонку! – и Рыжий, насвистывая, как ни в чем не бывало, повернулся спиной к Сереже.

– Не смеешь! Слышишь, не смеешь! – твердил Сережа и с силой повернул Рыжего к себе, заставляя его дослушать свои слова.

Но Рыжий оттолкнул Сережу.

Мальчики стояли на самом краю бассейна. Рыжий не рассчитал своего движения. Толчок вышел слишком сильный, и Сережа с Худышкой в руках полетел в холодную темную воду.

Дружное отчаянное «ах» вырвалось из груди одиннадцати мальчиков, и они замерли в страхе.

* * *

Ледяная вода на минуту отрезвила Сережу. «Я утону… утону вместе с Худышкой, – вихрем пронеслось в его мыслях. – Как будут плакать мама и Людочка, когда узнают, что утонул их Сережа! Нет, не хочу, не надо, я должен жить и буду жить. Господи, спаси меня».

И он потерял сознание.

Потом точно какой-то сон охватил Сережу. Сколько времени длился этот сон, он и сам не знал, но чувствовал, как его трясли чьи-то сильные руки. А в ушах стоял такой шум, что он ничего не слышал…

Сережа очень удивился, когда, открыв глаза, Увидел около себя маму.

Он потянулся к ней, но от слабости должен был снова откинуться на подушку.

– Мамочка! Дорогая! Как я рад! – прошептал он.

Мама схватила его руку и крепко прижала к своим губам.

– Мамочка, дорогая! – еще раз сказал Сережа и снова забылся.

Когда он опять открыл глаза, мама была не одна: над ним склонилась кудрявая головка Принца. Сам Сережа лежал в кровати в совершенно ему незнакомой комнате.

Сережа стал напряженно вспоминать, как он попал сюда и почему лежит в постели, а мама и Принц смотрят на него так грустно.

«Я, должно быть, болен», – решил Сережа и вдруг вспомнил все, что с ним произошло: ссору из-за Худышки, и холодную мутную воду, и чьи-то отчаянные крики.

– Мамочка, – произнес Сережа, – я ужасно рад, что не утонул. А где Худышка?

– Худышку тоже спасли, – поторопился успокоить его Принц, – впрочем, ее никто не спасал, она сама приплыла к берегу, а тебя вытащили старшие воспитанники и откачали, и теперь ты снова будешь здоровым!

– Ах, как хорошо! – обрадовался Сережа, – а где же я?

– Ты в комнате начальницы, и я останусь здесь, с тобой, пока ты совсем не поправишься, – успокаивала его мама и нежно гладила по головке.

Сережа не ощущал никакой боли… Ему хотелось спать и только.

Он уже начал забываться, как вдруг внезапно вспомнил, что виновником его падения был Грушин.

– Ему, наверное, попадет, если начальница узнает об этом, – тревожно проговорил Сережа, обращаясь к Принцу. – Непременно попадет.

– Непременно попадет. Да и поделом, – подхватил тот и сердито сжал свои маленькие кулачки, грозя невидимому Рыжему, – не толкайся, ведь не подоспей старшие воспитанники, ты бы захлебнулся и умер. Весь наш класс ужасно сердится на Грушина, никто с ним не хочет сидеть рядом во время уроков и обеда, а главное – выключили его из всех игр и сторонятся его всем классом.

– А он что?

– Притих. Сознает свою вину и молчит. Валерик знает, что он толкнул тебя в бассейн и говорит, что как только донесет об этом, Пушка его непременно выключит из пансиона.

– Неужели выключит! – взволновался Сережа.

– Понятно! – спокойно подтвердил Принц. – И пусть выключит! Такого не жалко. Вот мать его жалко. Она такая бедная, несчастная, живет на крошечную пенсию и души не чает в сыне, думает, что ее помощником и опорой будет.

– Ну, довольно, дети, – прервала Сережина мама Принца. – Пора спать. Закрой глазки, Сережа, и спи!

Но спать Сережа не мог. Долго он ворочался с боку на бок, и ему все мерещилась печальная, горем убитая старушка, мать Грушина, просившая Сережу спасти ее сына.

* * *

Бодрый и здоровый поднялся на другое утро Сережа. Приехавший доктор внимательно осмотрел его и остался очень доволен.

– Молодчина! Чугунный он у вас, – обратился он, улыбаясь, к Пушке.

Сережина мама уехала за теплым платьем для своего мальчика, так как день был субботний и пансионеров распускали по домам.

Когда доктор уехал, позволив Сереже идти в класс, мальчик чуть не запрыгал от радости. Особенно приятно ему было обещание Принца пойти с ним в отпуск и провести целых два дня в гостях у Сережи.

Но тут Сережа вдруг вспомнил о Грушине и его бедной матери.

– Антонина Васильевна, – робко обратился он к начальнице, – я хотел спросить вас о Грушине…

– Не говори мне о нем, – строго ответила она, – я сейчас сажусь писать его матери, чтобы она взяла своего сына из пансиона.

– За что? – невольно вырвалось у Сережи.